Партизаны третьей мировой - Алексей Колентьев

— Бум — мм — ахх!

Крайняя слева от меня фура дёрнулась вверх и вперёд, медленно заваливаясь на левый бок. Тугая волна сжатого воздуха прокатилась через меня, уши крепко заложило. Что есть силы я вжался в землю, ожидая детонации того, что амеры так щедро накидали в кузов подорванной "шаланды".[40] Сквозь ватную тишину слышны были крики команд и беспорядочная стрельба, пара пуль клюнула землю в шести метрах справа. Сделав пару глотательных движений, снова протянул правую руку за гранатомётом и не нащупав его сразу оглянулся назад. Труба и подсумок сместились таким образом, что мне пришлось отползать назад на полметра. Видимо боги войны за что-то взяли надомной шефство: как только я сдвинулся с лёжки и прополз перебирая ногами и локтями всего на каких-то полметра назад, в холм угодило сразу две гранаты прилетевшие с того берега. "Гостинцы" ахнули почти одновременно, обдав веером осколков канаву, оставленную мной несколько секунд назад. Видимо тыловое охранение обрабатывало высоту для профилактики, вряд ли они могли меня так быстро обнаружить. Я уже подумывал о том, чтобы сместиться на десяток метров вправо, чтобы успеть выстрелить хотя бы пару раз, как ожила рация:

— Второй — Первому — Поскольку нужда в контроле за "туристами уже отпала, я снова перешёл на нашу волну — Слева пятьдесят — шорох….

Михась предупреждал, что некто обходит позицию Шермана по правому флангу, но принадлежность он точно определить пока не может. Замерев на секунду, я отжал тангенту коротко три раза, это означало — всем работать по собственному усмотрению. В завертевшейся карусели я просто могу неуспеть отдать верный приказ, именно для этого и нужен тщательный предварительный инструктаж. Оба моих бойца знали свой манёвр, свои приоритетные и второстепенные цели, а также место сбора. Поэтому сейчас предстояло выяснить, насколько с пользой тратил на них время, объясняя тонкости ремесла так сказать. Стрельба стала плотнее и очаги по интенсивности сместились метров на триста вперёд и вправо, где штурмовикам Кэрри удалось остановить головное отделение охраны конвоя. Непонятно было молчание БМП, однако о причинах я пока совершенно не задумывался, приоритетной целью сейчас было нейтрализовать тыловой заслон, два АГСа существенно сковали мне возможность маневрирования, это нужно было исправлять. Но пока ничего с ними поделать не получится: стоит только поднять голову, как меня тут же срисуют стрелки. Подхватив подсумок с гранатами, я перекатился на пару метров ниже вершины холма, чтобы нормально прицелиться по "бабловозу". Там всё было немного непонятно: БМП замерла метрах в трёхстах впереди, замерев в первой четверти левого разворота, перекрыв остальным машинам колонны путь. Башня на сорок пять градусов была развёрнута также влево, но орудие молчало, а задняя аппарель откинута. На первый взгляд "броня" казалась неповреждённой, но что конкретно произошло, я сходу определить не берусь. Сапёры отстреливались, грамотно и без суеты укрывшись за корпусом БМП. Оба "хамви" головной группы стояли с распахнутыми левосторонними дверьми, а их экипажи палили по укрывшимся в лесу партизанам, разбившись на две группы, давя плотным огнём любую попытку бойцов Кэрри обойти их с флангов. Положив снаряженную "трубу", я прикинул расстояние до броневиков оглядывая позиции охранников в трофейный прицел. Выбить их оттуда будет непросто, только если кинуть гранату или пальнуть из "подствольника". Однако "туристы" видимо не имели ни того, ни другого, потому что пока перестрелка принимала затяжной характер.

— Двойка — Единице! Контакт, здесь Синий плюс четыре…

Ну наконец-то! Матинелли с дружками уже на подходе, однако раз Михась не дал условного сигнала, значит Шерман его ещё не видит. Скорее всего наёмники притаились и ждут удобного момента чтобы присоединиться к веселью. Отложив прицел и отжав тангенту рации, я негромко даю отмашку:

— Единица всем номерам: "факел", "факел"!..

Дождавшись двух тоновых сигналов в подтверждение приёма, я наконец-то выдохнул. Вот сейчас я смогу пополнить свой личный счёт! Подтянув заряженный РПГ к плечу, прикинул расстояние и быстро вскочив прильнул к прицелу. В сетке возник и заплясал серый бок головного "хамви" и прижавшийся к нему спиной амер без шлема, но со сбруей головной радиогарнитуры. Человек воздел ствол короткого автомата вверх и что-то орал в микрофон, рот его перекосился от напряжения, в прищуренных глазах читалось напряжение и ни капли паники. Сделав вдох и стабилизировав гранатомёт я на выдохе, плавно жму на спуск и падаю как раз в тот самый момент, когда реактивная граната со злобным шипением уходит к цели. Мгновения до взрыва растянулись словно в замедленной съёмке. Сразу рой мыслей пронёсся в голове буквально за пару долей одного единственного мгновения: что если граната уйдёт в сторону, что если боевая часть не сработает и всё обернётся простым пшиком, а меня уже засекли?!..

— Бу — м — ммм!!..

Взрыв получился такой силы, что от сотрясения почвы меня слегка подкинуло вверх. Предусмотрительно открытый рот забило землёй, ударной волной в мою строну швырнуло целый ураган из камней, веток и прочего мусора. Не теряя зря времени, я почти вслепую нашарил следующую гранату и снова зарядил гранатомёт. Боковым перекатом я ушёл ещё ниже по склону холма и поднялся на колено, чтобы определить следующую цель. Первый мой "гостинец", произвёл тотальное опустошение в рядах конвойщиков: граната угодила раму задней двери "бабловоза", сила взрыва оказалась столь сильной, что кузов "хамви" разорвало пополам. Часть капота и передний мост, скрученные взрывом в невообразимый клубок, швырнуло вперёд по дороге, так что они вылетели на обочину и сейчас дымили, нелепо вращая чудом не отлетевшим правым колесом с вяло горящей покрышкой. Оторванный бампер висел на ветвях придорожной сосны, где-то метрах в тёх над землёй. Задняя часть въехала скошенным багажником точно в лобовое стекло следующего бронеавтомобиля, в свою очередь сильно протаранившего головную "шаланду". Людей разбросало вдоль дороги, но большей частью я разглядел фрагменты тел. Уцелело только трое сапёров, укрывшихся за скосом лобовой брони БМП. Видимо в момент взрыва, они пытались перегруппироваться, это спасло им жизнь, пусть и на короткое время. Однако имела место серьёзная контузия, поскольку бросив оружие выжившие ползали в дорожной пыли и беззвучно разевали рты. Но бой продолжался: примерно семеро солдат, по-видимому сопровождавших груз засели в дорожной канаве справа, постепенно отползая в сторону моста. Думаю это были водители грузовиков и те, кто оказался в качестве сопровождающих груз. В организованности им не откажешь: под плотным обстрелом они сумели сосредоточиться на вполне удобной позиции и не давали "туристам" взять себя в кольцо или подойти на бросок гранаты. Не обращая на них внимания, снова вскинув РПГ на плечо и мысленно сосчитав до одного выстрелил в борт фуры, стоявшей в середине колонны. Следующий взрыв по звуку получился слабее предыдущего, распавшись на серию следовавших один за другим одиночных и парных разрывов. Видимо сдетонировали какие-то мощные боеприпасы и уцелевшие до этого машины по эту сторону моста, раскидало так, что перевёрнутая задняя фура въехала задом на мост, покрытие которого не выдержало и осыпалось в воду градом осколков и крупных кусков бетона. Часть ящиков вывалилась наружу, некоторые лопнули и в их содержимом легко удалось опознать миномётные мины. Тыловое охранение, скованное боем с группой Дока ничем не могло помочь товарищам, "туристы" прижали экипажи броневиков, заставив тех укрыться за машинами, турели не могли помочь амерам — стволы АГСов нельзя было задрать на такую высоту, так что березняк и холм оказался в мёртвой зоне. Среди бойцов Дока был по крайней мере один неплохой снайпер — сквозь оптику я заметил, что оба стрелка за турелями были убиты выстрелами в лицо. Всего за машинами пряталось человек шесть, ещё двое ничком лежали перед капотом головной машины. Шансов отойти у амеров не осталось, лишившись двух своих основных преимуществ в виде бронемашины и "станкачей", солдаты стали лёгкой добычей для стрелков Дока. Отложив гранатомёт, взобрался во вторую ячейку и осмотрев спрятанное оружие с облегчением убедился, что всё цело. Осколками повредило только один магазин к "калашу", однако ничего более серьёзного не произошло. Выщелкнув в боковой карман с ветошью уцелевшие патроны, забросил пропоротый осколком "рог" в речку. Не успел я сделать пары шагов по направлению к мосту, как ожила рация:

— Тройка — Первому — Я чуть поморщился, Семёныч иногда косячил с запоминанием позывных — У меня четыре "коробочки" и два пенала карандашей….

— Двойка всем: контакт! Минус четыре….

Доклады пошли почти перекрывая друг друга. Не успел приятель отключиться, как со стороны дороги где планировалось остановить подкрепление, грохнул взрыв, а следом запылали завалы. Мне немного полегчало, хоть что-то уложилось в схему и пошло более-менее предсказуемо. Напалм, судя по ровному рыжему пламени и клубам чёрного дыма, удался на славу. В полукилометре от места боя за пригорком росла и ширилась сплошная стена огня. Раз август выдался таким засушливым, скоро пал пойдёт следом за набирающим силу ветерком на юго-восток в сторону бывшего города. Жаль, что при планировании я не учёл возможность пожара как средства уничтожения авиабазы. Осмотрев "весло" и отряхнув автомат от песка и грязи, я опустил флажок переводчика огня и передёрнув затвор присмотрелся сквозь прорезь прицела в направлении левобережья. Один из джипов дымился, амеров осталось всего двое, оба судя по всему серьёзно ранены. Оставив разборки с ними для "туристов", я повесил гранатомёт за спину и стал осторожно спускаться с холма под прикрытием берега к мосту. Фуры горели чадным пламенем, от запаха жжёной резины и вытекшего масла. Вскарабкавшись по осыпающейся кромке обрыва и высунув голову осмотрелся. Обзор перекрыл кузов опрокинутого грузовика, слева громоздились вывалившиеся ящики. Мельком глянув на маркировку, я опознал крупнокалиберные снаряды для авиапушек и … в длинных кофрах лежали ракеты "воздух-воздух". Мгновенный импульс ненависти буквально затопил сознание, всё вокруг стало словно на старом негативе, окрасившись всеми оттенками чёрно-белой гаммы. Не глядя нашарив гранатомётный выстрел в подсумке и отложив автомат в сторону, я сполз по откосу и скинув трубу РПГ с плеча снарядил гранатомёт снова. Быстрым, в два прыжка броском, преодолев расстояние до лесополосы я нашёл пологий откос спускавшийся к берегу реки в сотне метров от моста и прицелившись выпустил гранату в сторону опрокинувшегося грузовика. Взрыв получился в три такта: сначала рванула граната, затем, одна за другой в небо и в стороны брызнули три шлейфа пламени. Ракеты с трескучим визгом рванули, рассыпая вокруг шлейф из искр и осколков. Я поймал себя на том, что даже не пригнулся, такова была жгучая ненависть к этим ракетам, которые везли чтобы сбивать наших летунов и охранять неповоротливые туши бомберов несущих смерть может быть жителям моего родного города. Ни один осколок или капля расплавленного металла не коснулись меня. Заставив тело двигаться, я услышал настойчивый далёкий голос в наушнике: