Охотник на лис - Марк Шульц

Когда до меня дошли последние новости, у меня сложилось впечатление, что дело нечисто и что происходит какая-то закулисная интрига.

Я чувствовал себя в Вилланова так, словно угодил в ловушку, по двум причинам: первое – мне нужны были деньги, второе – до чемпионата мира 1987 года оставалось всего несколько месяцев, и я не мог сорвать свои тренировки. Я бы не смог найти для них других партнеров такого уровня, которые у меня были в Вилланова.

Все остальное также вселяло мало оптимизма.

Я не мог рассчитывать на поддержку Федерации спортивной борьбы США и вынужден был работать университетским тренером, чтобы обеспечивать себе тренировки и соревнования. Но найти работу в этой области становилось все труднее.

В 1972 году был утверждена Статья IX Поправок к Закону об образовании, которая запрещала дискриминацию по половому признаку в сфере образования. В легкой атлетике это означало создание равных условий на спортивной площадке для мужчин и женщин, то есть таких, при которых оба пола имели бы равные возможности.

Насколько я могу понять, Статья IX была направлена на то, чтобы расширить возможности женщин, сравняв их с возможностями, которые были предоставлены мужчинам. Однако в большинстве случаев это обернулось сокращением финансирования мужчин и предоставляемых им возможностей. Иногда весьма существенным сокращением. И на университетском уровне одним из наиболее пострадавших видов спорта оказалась борьба, где сравнительно с другими видами спорта участие мужчин гораздо выше, чем женщин.

Чтобы обеспечить выполнение требований Статьи IX, по всей стране были сокращены программы подготовки борцов: чем меньше программ, тем меньше рабочих мест. А чем меньше рабочих мест, тем больше тренеров, цепляющихся за работу, которую им посчастливилось найти. Я был двадцатишестилетним помощником тренера, и вокруг было достаточно много бывших главных тренеров старше и опытней меня, которые искали работу.

Когда мне в жизни приходилось туго, я обычно прикидывал, не пойти ли мне на военную службу. И теперь у меня опять появились мысли об этом. У военных была специальная борцовская команда, и если ты был достаточно хорошим борцом, твои обязанности заключались бы в том, чтобы представлять их на соревнованиях. Но поступление на военную службу никогда не входило в мои первоочередные планы, поскольку у меня еще оставались юношеские воспоминания о ветеранах вьетнамской войны, возвращавшихся домой. Они были ранены и искалечены, а их сограждане называли их «убийцами детей», правительство же, казалось, не обращало на них никакого внимания.

Мне пришла мысль, что я мог бы уехать из Вилланова, выбрать университет по душе, обосноваться где-нибудь рядом и оформить там себе пособие по социальному обеспечению. Однако в силу своего воспитания я не рассматривал такой вариант серьезно.

Я оказался в тупике. А Джон, поскольку с уходом Чака все формальные препятствия были устранены, теперь был вправе считаться официальным и бесспорным главным тренером по борьбе университета Вилланова.

Но он не был способен руководить спортивным центром. Я – тоже, поскольку он постоянно ошивался в моем кабинете, пьяный, рассказывал разные дурацкие, бессмысленные истории. Подозреваю, для Джона важнее было то, что я ублажаю его, чем то, что я пытаюсь обеспечить нормальную работу его центра.

Мы вместе выезжали на завершающие соревнования этого сезона. Когда у него случались приступы «белой горячки», я сидел рядом, смотрел на этого убогого типа, с которым я связался, и думал: «Я не смогу пережить этого сезона. Это мой последний год в Вилланова».

Джон, должно быть, чувствовал мое разочарование. Как он мог не чувствовать? К концу моего первого года он поинтересовался, не хочу ли я партнера для тренировок. У меня был на примете один идеальный парень: Дэн Чэйд. Дэн был университетским борцом в Калифорнии, с которым мы с Дэйвом познакомились и которому помогали тренироваться. Дэн был выпускником неполной средней школы и сидел на трибуне, когда Дэйв, учась в то время на старшей ступени средней школы, выиграл чемпионат штата. Сам Дэн смог выиграть два чемпионата штата.

Дэн поехал с нами в Оклахому, чтобы заниматься борьбой, там стал четырехкратным чемпионом общенациональных чемпионатов и выиграл чемпионат Национальной ассоциации студенческого спорта 1985 года в весовой категории до 87 килограммов. Он в течение года работал помощником тренера в штате Аризона, когда Джон нанял его и обеспечил его жильем. Дэн стал помощником тренера, чьи обязанности в основном сводились к двум пунктам: приходить на тренировки и тренироваться со мной.

Переехав в Вилланова, я вошел в состав команды Дюпона «Фокскэтчер». Дюпон создал свою собственную команду, назвав ее в честь конюшни чистокровных скаковых лошадей своего отца, которая также называлась «Фокскэтчер». Дюпон был намерен оказывать финансовую поддержку пловцам, современным пятиборцам, троеборцам. К этому списку он решил добавить и борцов, и я был вторым из них после Роба Калабрезе. Как только заходила речь о названии «Фокскэтчер» либо о чем-то, связанном с командой с таким именем, я интуитивно чувствовал, что здесь что-то неладно.

После того как я был принят, Джон стал быстро подбирать в свою команду новых борцов международного уровня, которые, испытывая финансовые затруднения, пытались устроиться на любой скудный бюджет.

Дэйв присоединился к клубу Дюпона после чемпионата мира 1986 года, когда он был тренером в штате Висконсин. За то, чтобы Дэйв вошел в состав борцовской команды «Фокскэтчер» и стал помощником тренера, Дюпон согласился платить ему столько же, сколько тот получал в Висконсине.

Зная, что у Дэйва не было намерений покидать Висконсин, я не видел никакой необходимости предупреждать его насчет некоторых особенностей команды «Фокскэтчер». На тот момент Джон платил Дэйву, по существу, вторую зарплату. Однако, желая предотвратить повторения неприятностей, случившихся в Стэнфорде, я пришел с Джоном к соглашению о том, что он не будет платить одному из нас больше, чем другому, и не будет назначать на разные по иерархии должности. С моей стороны это оказалось весьма проницательным шагом.

Не ставя в известность борцов команды «Фокскэтчер», Дюпон планировал организацию двусторонней встречи с болгарской сборной. Подозреваю, что он затевал это исключительно для того, чтобы подставить меня, поскольку я должен был вновь бороться с Александром Наневым, с которым я и так сталкивался практически на каждом чемпионате мира. Я надеялся, что смогу удержать преимущество над Наневым, хотя каждая очередная схватка с ним на чемпионатах мира шла ему только на пользу. В то время становились все более популярными видеозаписи, и я не хотел, чтобы он имел возможность посмотреть в записи схватку со мной и сделать полезные для себя выводы.