Асфодель, цветок забвения - Евгения Перлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обессиленный, сидел под дверью еще пару часов.
Потом встал и пошел домой, в свою новую жизнь.
* * *
Несколько выходных группа «Асфодель» записывала альбом. По субботам играли в клубе. Весной прошли кастинг на рок-фестиваль, по результатам которого летом две песни из альбома – «Город Снегов» и «Убивая любовь» – попали в ротацию рок-радио. Группа «Асфодель» дала свой первый платный концерт, после которого Мика, Ястреб и Вовка пошли в бар на первый гонорар с выступления. Поднимая бокалы с пивом, впервые они верили, что их проект выйдет за рамки клубной группы.
– У тебя телефон звонит, – заметил Ястреб, – кажется, бывшая жена, если только у тебя не несколько Кать.
Мика взял трубку и вышел на улицу. Они не разговаривали с того самого дня, когда он сидел под дверью ее квартиры. Прошло почти полгода.
– Слушаю, – хрипло сказал он.
– Миша, здравствуй.
– Здравствуй, Катя.
– Слышала тебя на радио, здорово, поздравляю.
– Спасибо.
– Может, встретимся?
– Зачем?
– У тебя есть дочь…
– Кажется, тебя полгода этот факт не особо волновал, с чего бы сейчас озадачиться?
– Алименты не приходят.
– Может, потому что я нигде не работаю официально?
Мика вздохнул. И уже мягче добавил:
– Катя, давай я буду перечислять сам сколько смогу. Сегодня же переведу, хорошо?
– Хорошо. Миш…енька… Может, не поздно нам с тобой…
– Поздно, Кать, не надо. Что прошло, то прошло, но я хочу видеть дочь.
– Нет, исключено. Если мы не будем вместе, ты Элину не увидишь! – резко ответила Катя и положила трубку.
* * *
О том, как жили Катя и Эля первые три года, Мика знал очень немного. Он регулярно отправлял деньги, но видеться с дочерью ему не давали, его родителям приезжать к внучке тоже было категорически запрещено. За это время Мика записал с группой «Асфодель» второй успешный альбом. Их пригласили на гастроли в Германию, из-за чего Мика расстался с очередной девушкой.
Незадолго до гастролей Катя, узнав, что Мика свободен, пригласила его сходить вместе в парк. Втроем. Катя прекрасно выглядела, стала немного полнее, чем до свадьбы, но это ее ничуть не портило. Высокий хвост, нежно-розовое струящееся платье, и Мика подумал: черт возьми, может быть, им снова?
Элина, хорошенькая, темноволосая, кудрявая, с ясными глазами цвета лесного ореха, сначала пряталась за маму, а через полчаса уже сидела на плечах у отца, обнимая его за шею.
На следующий день он перевез Катю и Элину к себе. Первые две недели ему казалось, что все хорошо и правильно, но чем ближе был день отъезда, тем мрачнее становилась Катя, тем чаще плакала и говорила ему о своей любви и тем больше претензий по поводу и без повода слышал от нее Мика.
– Катя, я уезжаю всего на одну неделю, ты же знаешь, отпуск специально взял.
– Не уезжай, пожалуйста. Как мы тут без тебя?
– Послушай, вы почти четыре года без меня жили, что ты устраиваешь сейчас?
– Что ты хочешь этим сказать? Что тебе все равно? Что ты снова нас бросаешь? У Элички день рождения!
– Я буду! У меня поездка на следующий день после ее дня рождения начинается, я тебе уже говорил! Ты как будто не слышишь меня, Кать!
– Ребенок только привык к тебе, а ты уезжаешь, ведешь себя как эгоист! А я всегда любила только тебя одного. После свадьбы у меня же никого не было, кроме тебя. Скажи, что любишь меня! Скажи мне это!
– Это ради нашего будущего, Катя, не только для меня, понимаешь?
– Ты не любишь меня? Не любишь нас с Элиной?
– Не надо, Кать…
– Говори!
– Прости, я надеялся, что все вернется, но…
– Если ты не любишь меня, значит, ее – тоже. Ты забыл, что перед роддомом мне сказал?
– Катя, зачем ты? Не надо, пожалуйста.
– Ты сказал, что она тебе не нужна. И что я не нужна.
– Кать, ты прекрасно знаешь, почему.
– Неважно, важно то, что ты это сказал.
– Важно то, что сейчас. И, похоже, нам не стоило начинать сначала. Похоже, это была плохая идея. Прости.
– Мне… нам уйти?
– Давай не сегодня, Элли спать пора.
– Хорошо, не сегодня. Значит, завтра?
Мика промолчал.
Катя всхлипнула и начала собирать вещи.
Мика пошел укладывать Элину.
Утром Катя одела и увела ее. Мике написала, что прощает его и не будет противиться его встречам с дочерью по предварительному согласованию, а также разрешает родителям Мики общаться с внучкой.
Через неделю он уехал на гастроли. Мике очень редко удавалось видеться с дочерью, в основном из-за того, что Катя каждый раз придумывала какие-то причины для отказа. И если первые несколько лет он переживал по этому поводу, то потом успокоился. Летом Элина гостила две недели в Октябрьске у родителей Мики, и он приезжал навестить ее. Элина не проявляла к отцу никаких чувств, что, впрочем, было неудивительно. И чем старше она становилась, тем напряженнее были их встречи.
Элине было десять, когда Мика женился во второй раз. Узнав об этом, месяца три она отказывалась видеться с отцом, при любом упоминании о нем кричала, что ненавидит его, плакала. Около полугода они не общались, и Элину с трудом убедили поехать летом к бабушке и дедушке в Октябрьск, где наконец они с отцом смогли поговорить и прийти к нейтралитету в отношениях.
За пять лет брака у Мики и его второй жены так и не появились дети, и Элина тайком радовалась в надежде, что ее мать и отец сойдутся вновь.
На пятнадцатилетие Мика подарил ей золотую цепочку с маленькой подвеской в виде птички и билет на свой концерт. Цепочку она взяла, а от билета на концерт отказалась.
Тогда он написал ей письмо, которое начиналось словами:
Привет, девочка.
Бумажное письмо в бумажном конверте. Он хотел убедиться, что оно попадет ей лично в руки, поэтому встретил ее в субботу после школы. Он смотрел, как она идет ему навстречу: в коротенькой курточке и узких джинсах, стройная, ладная, хорошенькая. Она была без шапки, несмотря на минус пять, и на ее каштановые волнистые волосы садились снежинки. Взяв конверт двумя пальцами, она усмехнулась и сказала:
– Я тебе отвечу, может быть. В следующую субботу, может быть. На неделе же
