Законник. - Горъ Василий

   - Виллар! Отпустите вассала графа Ранмарка... Верните ему меч и подайте коня...

   - Э-э-э... сию минуту, ваша светлость! - после небольшой паузы отозвался командир Особой сотни. Впрочем, графу Ратскому было не до него:

   - Я ехал к твоему сюзерену, сынок. Присоединяйся к моей свите: верхом и под защитой моих воинов ты доберешься до него гораздо быстрее...

   - Я не боюсь передвигаться по городу пешком и в одиночку, ваша светлость... - улыбнулся мальчишка. А потом, наткнувшись на бешеный взгляд графа Дартэна, решил не рисковать: - Однако сочту за честь сопровождать вас и вашу охрану...

   ...Выбравшись из кареты во дворе городского дома коннетабля, начальник Тайной канцелярии проводил взглядом унесшегося в дом мальчишку, потом огляделся по сторонам, и, заметив штурмовую лестницу, стоящую у дальней стены, раздраженно поморщился: убийцы наследника графа Ранмарка действовали по тому же плану, что и убийцы казначея, камерария и начальника королевской гвардии.

  Сначала травили собак. Потом кто-нибудь из воинов, используя штурмовую лестницу, перебирался через стену, вырезал часовых, оглушал какого-нибудь бодрствующего слугу, открывал калитку и впускал своих сообщников.

  Основная группа, состоящая из пяти-шести воинов, вносила во двор ту же самую лестницу, и, приставив ее к стене дома, проникала внутрь через окна третьего-четвертого этажей. К спальне своей жертвы они добирались за считанные минуты. Видимо, пользуясь информацией, выпытанной у 'языка'. И так же быстро уходили. Не тратя зря ни одного мгновения.

  Дисциплинированность воинов этой группы поражала воображение - вломившись в дома богатейших граждан королевства, они даже не пытались улучшить свое благосостояние. И не крали ни деньги, ни драгоценности, ни оружие. Время суток тут было не при чем: если кошель с тридцатью золотыми, валявшийся на подоконнике спальни камерария его величества, еще можно было не заметить, то перстни на пальцах казначея, всегда спавшего при свете, должны были броситься в глаза еще от дверей.

  Да что там перстни! Они не взяли меч и дагу работы мэтра Гарреры, покоящихся на подставке в двух шагах от ложа начальника королевской гвардии, ларец с драгоценностями его супруги, и даже Малую королевскую печать, лежавшую прямо на рабочем столе камерария!

  Последнее было просто невероятно: этот полированный кусок дерева с выгравированным на нем гербом королевской династии Нардириен стоил баснословных денег. Да что там денег - с помощью куска пергамента с его оттиском можно было заключать и расторгать договора, получать дворянские звания, присваивать чужое имущество, дарить свободу заключенным и даже отбирать жизни. Однако печать так и осталась лежать на столе - видимо, на политику и благосостояние этим воинам было плевать. А жизни они отбирали и так. Короткими мечами, кинжалами или голыми руками. У всех, кто попадался им на пути. Включая женщин и детей...

  ...Вторая группа, занятая обеспечением отхода, состояла из людей другой закваски. Подперев двери казарм толстенными кольями и полив вспомогательные постройки горючим маслом, они начинали метаться по двору и стенам в поисках трупов часовых. И, обнаружив тела, обирали их чуть ли не до нитки.

  Награбленное складывали в заранее подготовленные мешки. Подальше от центральных ворот. И снова возвращались к дому. Дожидаться возвращения убийц...

   ...Уходили тоже в два приема. Основная группа, соблюдая тишину, выскальзывала на улицу через ту же самую калитку, неторопливо добиралась до коней, оставленных где-нибудь неподалеку, и отправлялась к берегу Алаиры , где их обычно ждали лодки. А группа прикрытия уходила через противоположную от ворот стену. Шумно. Вернее, с 'огоньком' - поджигая все, что было полито маслом. И не пытаясь спрятать лестницу, с помощью которой перебирались на улицу!

  Впрочем, поймать их все равно не удавалось - неплохо зная город, они умудрялись бесследно растворяться в ночи...

   - Масло то же самое... - несколько раз втянув в себя пахнущий гарью воздух, негромко буркнул сотник Зейн. - По две серебрушки за бочонок. Денег они не жалеют...

   - Так деньги же не свои... - криво усмехнулся граф Дартэн. - Государственные... И наверняка не последние...

   Командир Особой сотни ничуть не удивился:

   - Я тоже так подумал, ваша светлость! Ибо обычные убийцы и грабители тащили бы все, что плохо лежит...

   - Обычные грабители далеко не дураки... - буркнул граф Ратский. - И ни за какие деньги не полезут ни в дом начальника королевской гвардии, ни в дом к коннетаблю. Кстати, о коннетабле - как считаешь, тот нахальный лахчи уже успел ему доложиться?

   - Наверняка, ваша светлость! - кивнул сотник.

   - Тогда пошли к нему...

   ...Найти графа Гайоса удалось без особого труда - густой бас пребывающего в бешенстве коннетабля разносился по всему дому, заставляя бледнеть и воинов, прозевавших появление убийц, и ни в чем не виноватых домочадцев.

   - ...были обязаны бдеть! Чем занимался начальник караула, а? Что молчишь? Говори!!!

   Голоса его собеседника слышно не было. Но догадаться о том, что именно он говорил своему сюзерену, было не трудно: каждое его слово вызывало у коннетабля очередную вспышку гнева:

   - Обходил посты, говоришь? Что, засыпая на ходу? Или с закрытыми глазами? Что? Тогда как он умудрился не заметить крадущегося к нему убийцу? Чему ты учишь своих воинов? Подставлять глотку под ножи? Или беспробудно спать в казарме?

   ...Увидев графа Дартэна, воин, стоящий у входа в покои, в которых бесновался коннетабль, хмуро сдвинул брови и еле слышно произнес:

   - Простите, господа, но его светлость очень занят...

   - Передай своему сюзерену, что к нему прибыл граф Дартэн Ратский...

   Услышав имя и фамилию начальника Тайной канцелярии, воин переменился в лице и тут же испарился. А через пару мгновений дверь покоев сотряс мощнейший удар. Только что закрывшаяся створка сорвалась с места, и, провернувшись на петлях, со всего размаху ударилась об стену. А в дверном проеме возникла могучая фигура коннетабля.

   Остановившись и скрестив руки на затянутой в кольчугу груди, граф Гайос с издевкой поинтересовался:

   - Ну что, осмотрели место происшествия?

   - Осмотрел... - холодно ответил граф Ратский. - И могу с уверенностью заявить, что убийцы шли за вами...

   Коннетабль с хрустом сжал кулаки, скрипнул зубами, и, с трудом взяв себя в руки, угрюмо кивнул:

   - Я пришел к такому же выводу...

  Потом помолчал, и с болью в голосе добавил:

   - Лучше бы они пришли ко мне...

   Говорить о том, что для королевства жизнь коннетабля важнее жизни восемнадцатилетнего мальчишки граф Дартэн не стал. Вместо этого он выразил убитому горем отцу свои соболезнования, посетовал на то, что юный граф Алатейя оказался так сильно похож на отца, проследовал в комнату, оказавшуюся малой гостиной, и уселся в предложенное кресло. А потом сразу взял быка за рога:

   - Мне кажется, граф, что королевство Ондиро стоит на пороге большой войны. И если мы будем сидеть, сложа руки, то к зиме в Малларе будет сидеть наместник кого-то из наших соседей...

   ...Слушая начальника Тайной канцелярии, граф Гайос мрачно смотрел в окно. И лишь изредка кивал - стратегу, выигравшему не одну воину, не надо было объяснять, какую роль в столкновении экономик воюющих сторон играет наличие или отсутствие в королевстве казначея; почему гибель начальника королевской гвардии угрожает безопасности его величества, и какое влияние на вспыльчивого и увлекающегося короля оказывал покойный камерарий. Поэтому, закончив перечислять факты, граф Дартэн сразу же перешел к своим догадкам:

   - Я попробовал поставить себя на место тех, кто планирует эту маленькую победоносную войну, и пришел вот к каким выводам: во-первых, в ближайшие дни следует ожидать попыток убийства начальника Пограничной стражи, возможно - тысячников и сотников Алой и Белой тысячи. А так же диверсий в расположении этих подразделений...

   - Кроме того, я уверен, что повторится покушение на меня, - в унисон ему пробурчал граф Ранмарк. - А еще они попытаются убрать ее и тех, кто в случае моей гибели сможет командовать армией королевства...

  - Угу... - кивнул начальник Тайной канцелярии. - Но это не самое страшное: я не исключаю возможности покушения на его величество Бадинета, или кого-то из его сыновей...

  - Тогда, для полного счастья, вам надо вспомнить еще и про себя...

   - Про себя я и не забывал... - криво усмехнулся граф Дартэн. - Сегодняшнюю ночь я провел во дворце. А к вам приехал в сопровождении двадцати воинов, в карете, изнутри обшитой листами железа...

   - Правильно... А я... имел глупость вас не слушать... - с болью в голосе произнес коннетабль и снова заскрипел зубами: - И, дурея от самолюбования, утверждал, что мой дом охраняют одни из лучших воинов королевства...