Страсти по Марии - Жюльетта Бенцони

– Не думаю, что это случится завтра же… Ждать ждите, но верните мне ключ!

– Вы того хотите?

– Кажется, в том нет ничего необычного! Это одно из условий вашего возможного прощения! В противном случае я не увижу вас никогда в жизни.

Он не возражал, расстегнул полукафтан, сорочку, снял с шеи висящий на золотой цепочке предмет и, перед тем как передать его Марии, поднес к губам.

– Вы мне его когда-нибудь вернете?

Ключ хранил тепло оберегавшего его тела, стойкий запах амбры, и Мария вспомнила то острое чувство удовлетворения, которое доставил ей этот человек. Настолько, что ей захотелось испытать его вновь, но это стало бы самой страшной глупостью в ее жизни на фоне тех планов, которые она строила насчет Ришелье.

– При нынешнем положении дел о том не может быть и речи!

– Ради бога, оставьте мне немного, пускай совсем немного, надежды!.. Если бы знали вы, как я вас люблю, как страстно вы мне желанны! Не закрывайте для меня дорогу в рай навсегда!

– Я бы попыталась, однако…

– Вы убьете меня!

– От такой малости не умирают, но вы, как я вижу, уже забыли, сколь ужасно оскорбили меня!

– Мне так не кажется, – тихо молвил ничего не позабывший маркиз. – Мне, конечно же, следовало вас вывести из заблуждения, сказать вам, что я не тот, о котором вы только что мечтали, но поймите же и мою радость, когда я решил, что смогу поддержать вашу иллюзию. У меня не хватило смелости раскрыться, и я сбежал, словно вор, кем, собственно, и был, унося с собой пьянящее чувство. Теперь же я у ваших ног, готовый на все, лишь бы снова испить глоток вечности.

Он пал ниц, чтобы поцеловать край ее платья, и Мария упивалась тем, что видела, как раболепствует перед ней тот, кто вслед за королем и кардиналом стал наиболее могущественной особой королевства. И она на несколько мгновений позволила ему повдыхать аромат ее юбок:

– На все? Так уж?

– Испытывайте! Приказывайте! Требуйте! Отныне я ваш, телом и душой!

Она сделала вид, будто размышляет, перед тем как протянуть ему, может, и для того, чтобы помочь ему подняться – все же маркиз далеко не юн, – руку, за которую тот жадно и ухватился.

– Что ж! Я согласна дать вам шанс… О, совсем крошечный, он может оказаться и в ваших интересах. Для начала вы поедете… – она заколебалась, как если бы мысль не до конца созрела в ее голове, – вместе со мной к королеве!

Он вздрогнул:

– Вы не все обдумали, герцогиня! Вы забыли, что ни один мужчина не имеет права войти в покои королевы за исключением короля!

Герцогиня напомнила, что запрет касался лишь молодых мужчин и что обладатели бород – нравилось это маркизу или нет, но возрастом он приближался к этой категории, – могли быть допущены.

– Вы ближайший сподвижник кардинала, и у меня не будет никаких препятствий, чтобы вас провести.

– Вы не поняли меня, герцогиня! Все дело именно в моей близости к его высокопреосвященству. Когда я оказываюсь рядом с Ее Величеством, у меня создается впечатление, что я становлюсь прозрачным: она меня не видит!

– Что ж, в этом она заблуждается, но поверьте мне, если вас представлю я, вы будете приняты. Подумайте сами! Мария Медичи сошла с политической сцены. Восходящей звездой становится королева. Подоспело ваше время признать ее во всеуслышание. Впрочем, это же сослужит добрую службу и кардиналу. Он желал бы сближения, дабы обратить нашу государыню в союзницу, разделяющую его взгляды. Она согласится на это лишь при условии быть осведомленной – пусть в самой малой степени – о положении дел. Подумайте, она никогда еще не присутствовала на Совете, хотя до сих пор там еще не стихло эхо проклятий в адрес ее свекрови! Я вижу вас в роли истинного реформатора!

По улыбке, внезапно распустившейся на лице Шатонефа, она поняла, что попала в цель и что сего государственного мужа, обладая чувством меры, можно было сделать ручным.

Если Анна Австрийская и была удивлена, увидев Марию и рядом с ней нового канцлера, то внешне этого никак не выказала: она повела себя если не любезно, то по крайней мере учтиво, вежливо приняв сдержанные комплименты, дополненные столь же деликатным заверением в готовности служить и в покаянии. Как бы подводя черту, она ответила благодарностью в адрес мадам де Шеврез за приведенного ею нового друга. Герцогиня не вмешивалась в разговор королевы и маркиза, в котором они коснулись происшедших при дворе Анны Австрийской перемен.

Мадлен дю Фаржи сослана – ее обвинили в участии в подготовке покушения на короля, о чем Мария ничего не слышала прежде, и даже приговорили к так называемому заочному сожжению, когда была сожжена изображающая ее кукла. Принадлежавшее ей ранее место кастелянши двора было отдано одной из доверенных дам, бывшей в свое время в окружении Марии Медичи, но ничего не знавшей о ее политических проектах, – Катрин ле Вайе, из семейства де Ла Флотов. Сама по себе стареющая дама была мало кому интересна, но у нее была прелестная внучка. Ослепительная Мария де Отфор совсем недавно по личному повелению короля стала одной из фрейлин, в толпе которых ее красота и сильный характер сразу же обеспечили ей определенное превосходство. Хотя оно и оспаривалось еще одной девицей, очень хорошенькой, но не столь блистательной, – Франсуазой де Шемеро. Она сразу же не понравилась герцогине и, скорее всего, вряд ли понравится и королеве.

Мария получила тому подтверждение, когда подошла с поздравлениями к Отфор, и та ей призналась:

– Благодарю за поздравления, мадам герцогиня, но вам не стоит быть столь же радушной с Шемеро! Она – человек кардинала, это его шпионка. Что очень не понравилось Ее Величеству, хотя вряд ли она рада и моему присутствию, – добавила девушка с горечью.

– Должно быть, вы слишком хороши, чтобы мирно уживаться рядом с обиженной женщиной. К тому же ходят упорные слухи, что король влюблен в вас. А это уже чересчур!

– Он от меня ничего не получит! – горячо воскликнула девушка. – Я счастлива, что я здесь, но не потому, что могу стать близкой ему, а ради королевы. Помощь нужна ей, именно ей я и собираюсь стать полезной.

Открытый, чистый, полный достоинства взгляд волшебных голубых глаз понравился Марии, пусть все же и сквозил в них некоторый вызов. Она дружески потрепала новую фрейлину по руке:

– Сомневаясь в чем-то, рассчитывайте на меня. А там посмотрим, чем все это закончится. Их уединение нарушило неожиданное появление короля. Перед тем как уехать на охоту в Версаль, он зашел попрощаться с супругой. Была для этого визита и другая причина: в действительности король хотел убедиться, что мадемуазель де Отфор довольна новым положением. После первых приветствий король уединился с ней возле оконного проема, всем своим видом выражая удовлетворение этой уединенной встречей, так что едва отреагировал на присутствие маркиза де Шатонефа и вовсе не заметил мадам де Шеврез. Она воспользовалась этим, чтобы подойти к королеве, с трудом удерживавшей слезы обиды.