Проданная - Елена Кондрацкая

предложил помощь, а хозяйка дома с радостью её приняла и тут же поручила генералу «сварганить по-быстрому бутербродиков с сыром» и «притаранить» варенья из погреба.

– Я тоже могу помочь, – неуверенно подала голос Лана, глядя, как ловко Робб намазывает маслом аккуратные ломтики хлеба.

– На, дочка, подсоби своему приятелю, – старушка с улыбкой протянула Лане нож и полголовы дырявого сыра.

Лана старалась как могла, но куски получались неровными: то тонкие сверху и толстые снизу, то наоборот, сходили на нет, едва Лана дорезала до середины. Кто бы мог подумать, что резать сыр так непросто!

– Ты, малая, не вози ножом туда-сюда, – по-доброму хохотнул гном. – Старайся одним срезом. Раз и… – присвистнул он, разрезая воздух воображаемым ножом.

Лана послушалась. Стало немного лучше, но не сильно. Робб поглядывал на неё с плохо скрываемым весельем, но молча шлёпал на хлеб отрезанный Ланой сыр. Старушка посыпала сверху зелень. Удивительно, но эти бутерброды показались Лане самыми вкусными на земле.

После завтрака хозяева проводили гостей до ворот и дали с собой узелок с остатками тех самых бутербродов и сухофруктами.

– Чем богаты, детишки, – улыбнулась старушка, протягивая узелок Лане. – Пусть Боги присмотрят за вами. В добрый путь.

Бутербродами Лана с Роббом с удовольствием перекусили на привале. Принцесса с облегчением заметила, что напряжение между ней и Роббом стало спадать. Видимо, он наконец убедился в том, что Лана чувствует себя вполне прилично и сбегать или подвергать свою жизнь опасности в ближайшее время не собирается.

Тракт вывел путников к бескрайнему полю подсолнухов. Они были ещё незрелыми, но уже кивали потяжелевшими жёлтыми головами в такт тёплому ветру. Невольно Лана засмотрелась на эти плавные цветочные волны – было в их движении что-то удивительно умиротворяющее и манящее. Принцессе захотелось слезть с лошади и затеряться среди этих высоких цветов, покачаться в такт и, может, даже увлечь за собой Робба. Как же смешно он будет выглядеть – большой как медведь, танцующий среди цветов. Лана хихикнула.

– Хочешь прогуляться? – вдруг спросил Робб.

– Да, – выдохнула Лана.

Они спешились, оставили лошадей на дороге, и Лана шагнула в подсолнечное море, которое окутало её по самую грудь.

– Ни разу не видела столько подсолнухов разом, – Лана вдохнула терпкий аромат цветов и закрыла глаза.

– Ты из замка вообще выходила? – голос Робба прозвучал неожиданно тихо.

Лана приоткрыла один глаз.

– Мы с моей подругой Кисой иногда убегали на пшеничное поле. Её брат пас неподалёку коров, мы угощались у него сырной лепёшкой, потом ели её, сидя прямо на земле. Иногда она вытаскивала меня на речку… Но да, если бы не Киса, я бы не уходила дальше нашего сада. Один раз мы убежали на Праздник Огней. Мать Настоятельница об этом узнала. Порола меня так, что искры из глаз летели. Клянусь, тогда я поняла, что это не просто выражение!

Лана засмеялась.

– Праздник Огней? – переспросил Робб.

– Угу, – кивнула Лана. – Это крестьянский праздник. Два раза в год – в первый день осени и первый день весны – мужчина выбирает себе спутницу жизни. Если её семья согласна, жрец Двуликого благословляет брак, а на празднике, во время всеобщего веселья, молодожёны должны прыгать через костёр – так они подтверждают, что их союз крепкий и готов к испытаниям.

– А знать через костёр не прыгает? – усмехнулся Робб.

Лана не поняла его усмешки.

– У нас всё немного иначе, – пожала она плечами. – Мы должны зажечь свечу в храме.

– Да, это не так захватывающе.

– Что поделать, – Лана снова закрыла глаза и попыталась уловить движение ветра, который всегда летел, куда ему вздумается.

Провела рукой по лепесткам, глубоко вдохнула и раскинула руки, представляя, как за её спиной раскрываются крылья. Как у журавля – большие белые с тёмной каймой на маховых перьях и невероятно сильные, способные унести её на самый край земли. Принцесса привстала на цыпочки, и на секунду ей даже показалось, что она стала немножечко легче. Ещё раз глубоко вздохнув, Лана открыла глаза.

Робб стоял рядом и ковырял пальцем в одном из подсолнухов.

– Что нашёл? – спросила Лана.

– Паука, – Робб развернул к ней цветок. И правда, в самой середине сидел упитанный восьминогий зверь. Робб легонько тронул его пальцем, паук недовольно подвинулся на несколько сантиметров.

– Красота какая, – скептически протянула Лана. К паукам она относилась терпимо, но без особой любви.

– Готова ехать? – Робб вернул цветок на место.

Лана кивнула, и они отправились обратно к лошадям.

– А в других Королевствах ты была? – спросил Робб.

– Нет, – покачала головой принцесса. – Сначала я была слишком мала для таких поездок, а потом – слишком не замужем.

Робб посмотрел на Лану с непониманием.

– Появляться в обществе до пятнадцати лет – нельзя, – попыталась объяснить Лана. – А в пятнадцать разрешено присутствовать на выездных балах и приёмах только юношам и замужним девушкам. Так что я могла видеть только те праздники, которые проводились в Замке Девяти Королей.

– А что будет, если на бал явится незамужняя?

– Общественное порицание и, скорее всего, невозможность вступить в брак.

– Страшное наказание, – усмехнулся Робб.

– Страшнее, чем кажется, – усмехнулась в ответ Лана.

Красный солнечный диск умостился между крыш невысоких домиков, покрытых соломой, словно стремился докатиться до края пшеничного поля и устроиться на ночлег за его пределами. Над дорогой возвышались деревянные створчатые ворота, на которых висела табличка с выжженным названием: Старая Рута. Пастух гнал в ворота коров с пастбищ, и те неторопливо разбредались по дворам. Лана, проезжая под табличкой, задавалась вопросом: существует ли в Империи деревня Новая Рута или, быть может, она должна быть не новой, а молодой?

Решено было заночевать в деревне, в просторном заезжем доме, к которому путников любезно проводила светловолосая девчушка с бумажным фонариком в руках. По дороге Лана заметила ещё с десяток детей с разноцветными фонариками.

– Вы со стороны жениха или невесты? – вместо приветствия спросила хозяйка заезжего дома, высокая – ростом с Робба – эльфийка.

– Эм,