Проданная - Елена Кондрацкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Игон осёкся. Лана не видела его лица, но слышала, что тот силился сдержать слёзы.
– Игон, я уверена, что мы сможем помочь, – солгала Лана.
– Не сможете.
– Кто эти люди?
Вместо ответа Игон заставил Лану остановиться.
– Пришли, – сказал он. – Раздевайтесь.
– Что?
Перед Ланой темнела ровная гладь водоёма. Пахло сыростью. Кричали лягушки.
– Раздевайтесь.
– Нет.
– Хорошо. Тогда я вас убью и раздену сам, – Игон перехватил нож.
– Стойте! Ладно, я раздеваюсь! – Лана надеялась потянуть время.
Коснувшись дрожащими руками ворота рубахи, она судорожно озиралась по сторонам, надеясь выцепить взглядом хоть что-то, что могло бы ей помочь или дать подсказку, как быть. Она не знала, что искать, и мысли путались – но надо было срочно что-то делать.
Когда Лана коснулась второй пуговицы на вороте, в сознании вспыхнула спасительная мысль. В сумке, которую она успела схватить во время пожара, лежал кинжал с заточённым псом. Если бы только она могла незаметно его достать! Но Игон не сводил с неё глаз. Лана понимала: одно неверное движение – и она может умереть. Да и что – чёрт возьми! – она будет делать с этим ножом? Сможет хотя бы задеть опытного солдата? Или Игон окажется быстрее и проворнее и прикончит её, едва увидев оружие?
Неужели помощи ждать неоткуда и это её единственный шанс спастись? Может, просто побежать? Он с протезом, она точно будет быстрее…
Лана расстегнула третью пуговицу. Игон вытер рукавом блестящий от пота лоб и покосился на заросшее тиной болото. Это шанс! Лана медленно – слишком медленно! – потянулась к сумке на бедре, коснулась клапана… Игон резко повернулся к ней и шагнул вперёд, Лана в страхе отдёрнула руки. Сердце взметнулось к самому горлу.
– Когда я разденусь, – начала она в надежде отвлечь солдата. – Вы меня зарежете этим ножом? А потом утопите в этом болоте?
Руки Игона задрожали. Подобные разговоры явно заставляли его нервничать. Не нужно было хорошо разбираться в людях, чтобы понять, – Игон не убийца. Конечно, ситуацию это не меняло: отец пойдёт на всё, чтобы спасти своих детей.
И всё же Лана решила продолжить говорить – неуверенность Игона внушала ей надежду. Может, получится его разжалобить? Или подгадать момент, чтобы снова попытаться достать нож? Лана отчётливо понимала: чем больше она говорит – тем дольше остаётся живой.
– Вещи, полагаю, вы спрячете, а потом сожжёте? Да, без них меня и не признают… Если кто-то когда-нибудь вообще меня найдёт.
Игон прижал ладонь ко лбу. Его дыхание было громким, тяжёлым и прерывистым.
– Замолчи! – выкрикнул он. – Заткнись и снимай эту чёртову одежду!
– Вы ударите меня в грудь? – Лана скинула с плеч рубаху. Её голос дрожал. – Мне очень страшно. Сердце так быстро бьётся. Мне кажется, что даже вы его слышите. Если вы будете бить в него, я, должно быть, умру быстро. Пожалуйста, не бейте в живот – я слышала, что тогда человек долго мучается. Хотя, наверное, проще всего будет перерезать горло…
Игон схватился за голову.
– Если ты не заткнёшься, то я…
– Что, Игон? Убьёте меня? – Лана дрожащими руками принялась развязывать шнурок на штанах.
Она плохо отдавала себе отчёт в том, какие именно слова вылетали из её рта, но продолжала выбивать Игона из колеи:
– Мы ради этого сюда и пришли, к сожалению. Но я знаю, что вы не убийца. Я знаю, как тяжело вам будет вонзить в меня нож. Я же тоже дочь, Игон, пусть и не ваша. Я такая же жертва, как ваши девочки.
Последняя фраза оказалась ошибкой. С криком Игон бросился на Лану и сшиб её с ног. Лезвие тут же оказалось у её горла. У принцессы перехватило дыхание.
– Я не хочу тебя убивать! – крикнул Игон. Его слёзы капали Лане на лицо. – Но у меня нет выбора!
Игон занёс над головой нож. Лана зажмурилась и закрылась руками. Но боли не последовало.
Нож вошёл в землю в нескольких сантиметрах от её головы, и Игон навалился на принцессу всем телом. Он не двигался, а Лана почувствовала, как по её груди и животу растекается что-то тёплое.
А потом она услышала шум ломающихся веток и тяжёлые шаги.
– Робб! – крикнула она.
– Я здесь, Лана! Ты цела? – над принцессой склонился тёмный силуэт.
– Где ты был?! – Лана чувствовала, как вместе с накатившим облегчением к горлу подступают рыдания.
– Прости меня, – Робб стянул с Ланы бездыханное тело Игона, упал на колени и быстрым движением провёл по её животу, стирая с него кровь. – Ты ранена?
– Нет. Кровь не моя, – Лана села и кинула взгляд на Игона. Из его спины торчал нож. – Боже, Робб…
– Я знаю. Иди сюда, – Робб раскрыл руки, и Лана бросилась в его объятия.
Вдруг Игон застонал. Лана отпрянула от Робба и повернулась к солдату.
– Ему можно помочь?
– Я не лучший метатель ножей, – отозвался Робб. – Не смог сразу убить. Ты права, надо закончить его страдания.
Робб потянулся к ножу в спине Игона.
– Да нет же! Его можно спасти?
Робб опешил.
– Он пытался тебя убить.
– Его заставили. Похитили дочь и внуков. У него не было выбора!
Игон снова застонал.
– Какая-нибудь магия? Что-нибудь! – Лана потрясла Робба за плечо.
Несколько секунд Робб молчал.
– Нет, Лана. Мы ничем не можем помочь. Всё, что я могу, – добить его.
– Моя дочь… – прохрипел Игон. – Я…
Воздух со свистом вышел из его лёгких, Игон затих и больше не шевелился.
– Он умер? – Лана протянула к нему руку, но коснуться не хватило духу.
Робб приложил пальцы к шее старого солдата, а затем выдернул нож.
