Месье Путин: Взгляд из Франции - Фредерик Понс

На стенах, покрытых старой желтой краской, остались светлые пятна от картин. Большинство служащих по привычке повесили портрет Бориса Ельцина, нового лидера России. Но не Путин. Когда он стал обустраиваться в новом кабинете, служащие спросили его, какой портрет он хотел бы повесить на стену. «Петра Великого!» – ответил им новый помощник мэра. На следующий день ему принесли два портрета Петра Алексеевича Романова, первого российского императора: романтическую гравюру еще молодого царя, на заре своего царствования, и один из его последних портретов. На нем Петр I изображен в зрелом возрасте, он серьезен и озабочен теми реформами, которые заложили основу его империи. Именно этот портрет выбрал Путин. Его выбор далеко не случаен. Петр I был строителем, реформатором и завоевателем. Своим выбором Путин отдал дань уважения упорству и решительности императора, основавшего его родной город в 1703 году. И выведшего Российскую империю на невиданно высокий уровень. Он сделал символичный выбор в то время, когда никто не знал, что Советскому Союзу осталось жить лишь несколько месяцев, а Путин был лишь служащим в мэрии Ленинграда. Под покровительством Петра Великого началась великолепная карьера молодого Путина, когда он перебрался с берегов Невы на берега Москвы-реки.

Петр Великий однажды признал, что России нужно открыться миру, искать знания и умения на стороне. То же самое признал сегодня и Путин. Ослепленный художественными богатствами и техническими возможностями Европы, Петр пригласил европейских художников и мастеров к своему двору. Сам он даже работал инкогнито в мастерских Англии, Германии и Голландии, чтобы получить необходимые знания.

Это напоминало работу внедренного агента, выведывающего технологические секреты конкурентов… Подобная история вполне могла заинтересовать того, кто пятнадцать лет служил офицером КГБ. То, как Путин поступил с олигархами, сильно напоминает действия Петра Великого по отношению к толстосумам своего времени, когда он приказал им платить годовой налог в сто рублей, в то время как все остальные платили по одной копейке.

Также сходство между Путиным и Петром Великим проявляется в отношении к использованию во внешней политике военного присутствия для достижения международного признания и применения новейших технических и военных достижений своего времени. При Петре Российская империя вела войну против могущественной Османской империи и стала сильной европейской державой. Именно таков проект Путина, именно такой он хочет видеть Россию сегодня. Петр I не видел другого будущего для своего народа, кроме того, чтобы открыться Европе и миру, а для этого надо было разжать тиски, наложенные сильными соседями – шведским королем и Османской империей. Сегодняшний президент России умножает инициативы сотрудничества в отношении Европы, Востока (Сирия, Иран) и Китая, чтобы избежать изоляции со стороны НАТО и США, угрожающей его стране.

Идея открытости миру побудила Петра Великого построить множество портов, проложить морские пути, построить императорский флот и первую русскую военно-морскую базу (1698). А также построить новую столицу – Санкт-Петербург (1703) – на месте, не замерзающем зимой, со свободным выходом в Финский залив. Строительство было титанической задачей. На огромных болотах, окаймлявших Неву, был возведен город неимоверной ценой человеческих и финансовых усилий. По некоторым источникам на стройке погибло от 100 000 до 150 000 человек, ставших жертвами несчастных случаев, захлебнувшихся в воде, замерзших зимой и заболевших коварной лихорадкой летом.

Были осушены не только болота, опустела и императорская казна. Десятки тысяч крестьян, каменщиков и плотников, работавших на строительстве от двух до трех лет, что значительно снизило производство сельскохозяйственной продукции в России. Но сегодня все русские гордятся постройкой Санкт-Петербурга, то есть «города Святого Петра» (если переводить с немецкого), столицы империи с 1712 года по октябрь 1917 года.

Путин купил свою первую квартиру на другой стороне Невы, в центре Васильевского острова, одной из сорока двух полос земли, составляющих город. На Васильевском улицы называются линиями, напоминая о каналах, которыми был когда-то пронизан город. В течение шести лет, с 1990 по 1996 год, по дороге в мэрию каждый день Путин проезжал мимо огромной конной статуи Петра I, выполненной Этьеном Фальконе в честь царя-строителя.

История, судьба и трагедии Санкт-Петербурга повлияли на характер и чувства Владимира Путина. Он узнал язык улицы, который изредка украшает его некоторые резкие высказывания и по которому можно отличить уличного мальчишку. Он научился той особой точности языка, которую россияне признают за жителями Санкт-Петербурга. Лучше, чем другие, они умеют облекать самые сложные вещи в простые слова и фразы. Такие способности к выражению своих мыслей служили Путину на протяжении всей политической карьеры, чтобы склонять на свою сторону общественное мнение. «В отличие от Горбачева, для которого надо было переписывать все тексты, у Путина ни одного слова не надо было исправлять»[2], – рассказывает бывший член его кабинета министров.

Образные и жесткие выражения Путина, адресованные россиянам, его умение с ходу найти удачный ответ, в том числе и в общении с мировыми лидерами, – все это связано с особой культурой, свойственной бывшей императорской столице. Его знаменитая фраза «я буду мочить террористов в сортире» не была оборотом речи, заготовленным специально для определенной политической кампании. Это прямой и жесткий язык его родного двора и его школы, его спортивного клуба на Кондратьевской, в промышленном районе, затерявшемся на северо-востоке города. Подобный тон и слова с первого раза хорошо понимают на металлургическом заводе Егорова на Московском проспекте, где работал его отец, и на всех других заводах страны, в Управлении КГБ Ленинграда и во всех казармах великой России.

Санкт-Петербург сформировал Путина, привив ему культуру двора, внутреннего пространства между зданиями, отделенного от улицы узким низким проходом. Во дворе все жили вместе. Все знали друг друга. Каждый знал, откуда приехал сосед, как он живет и с кем. Эта коллективная атмосфера, одновременно братская и жестокая, сформировала Путина. Он рассказывал об этом во многих своих интервью, в частности в книге «От первого лица»[3], длинном личном интервью, которое было у него взято в Москве, в феврале и марте 2000 года тремя российскими журналистами. Оно было опубликовано в Лондоне на английском языке и никогда не переводилось на французский.

В детстве Володя Путин спускался из коммунальной квартиры на шестом этаже, где не было горячей воды и нормального туалета, во двор, тоже коммунальный. Территория вокруг дома № 12 по улице Баскова, то есть внутренние дворы, продуваемые насквозь холодными ветрами зимой, были местом его игр. Он проводил в них все свое время. Путин рассказывал, что это было их тайное укрытие. Здесь строилась его личность, выковывался характер и твердели кулаки. Начальная школа располагалась менее чем в ста метрах от его двора, и он частенько опаздывал на занятия, являясь последним в класс.

Мать запрещала ему выходить со двора. Из окна шестого этажа через определенные промежутки времени она следила за ним: «Володя, ты во дворе?» Он послушно отвечал, немного напуганный шумом улицы, расположенной в двух шагах от дома. Один-единственный раз Володя и несколько его друзей решились на авантюру в холодную зиму. Им хотелось поехать на природу, посмотреть на животных. Для Путина и для многих других русских частые поездки на природу – один из любимых видов отдыха. Любовь к вылазкам на природу проявляется у Путина в зрелом возрасте в виде поездок на выходные в тайгу с палаткой. Безусловно с одобрения пресс-службы президента.

А в детстве он с друзьями убежал, сел на электричку и отправился загород. Поплутав какое-то время, дети вернулись домой замерзшие и голодные. «Получили ремня, – рассказывал Путин. – Больше у нас желания путешествовать не возникало».

Во дворе порядки устанавливали старшие. Малыши подчинялись, ожидая, когда в свою очередь они станут большими. В возрасте десяти лет Володя стал неофициальным лидером в своем классе, что помогало ему учиться в школе, где он чувствовал себя неуютно. «Я не стремился командовать. Важнее было сохранить независимость, – рассказывал он. – А если сравнивать со взрослой жизнью, то роль, которую я тогда играл, была похожа на роль судебной власти, а не исполнительной. Пока это удавалось – нравилось».

Путин сохранил из дворовой жизни чувство товарищества, склонность к созданию клана, группы, сплоченность которой подвергалась испытаниям во время баталий с ребятами из других дворов, а также чувство инстинктивного недоверия к тем, кто не является частью его двора, его группы. Он сделал это сильной стороной в своей работе, особенно во время кризисов и неприятностей, предпочитая сотрудничать с узким кругом верных друзей. Конечно, он от этого и страдал, отметая или игнорируя таланты тех, кто мог бы влиться в команду. Позднее, занимаясь дзюдо, во время учебы на юридическом факультете, придя на работу в КГБ или работая в мэрии Санкт-Петербурга, Путин расширит круг «своих» людей, но очень незначительно. Он остался верен нескольким друзьям из КГБ и своим знакомым по Санкт-Петербургу, которых он приобрел во время учебы и на службе в должности помощника ректора университета, а также за шесть лет работы в администрации города (1990–1996).