Наследник полуночи - Кассандра Клэр

— Это на него не похоже, — согласилась Тесса. — Он всегда был таким тихим, таким прилежным. Это Люси была импульсивной, но они оба милые добросердечные дети. На вечеринках Джейми можно было найти свернувшимся в углу со своей латынью или смеющимся над шутками со своим парабатаи. Он всегда держал Мэтью подальше от неприятностей, как и самого себя. Он был единственным, кто мог заставить этого ленивого мальчика присутствовать на занятиях, — заметила она с легкой улыбкой, показывающей, что она испытывала нежные чувства к парабатаи сына, несмотря на все его недостатки. — Сейчас же он вытворяет самые постыдные вещи и не прислушивается к голосу разума. Он не будет слушать никого. Я понимаю, что ты имел в виду, говоря о Уилле, но в те дни, когда Уилл вел себя плохо, он был одинок и несчастен. Джеймса же всю жизнь окружала любовь.

— Предан! — пробормотал Уилл. — Жестоко оклеветан своим другом, а теперь и своей собственной заветной женой, осмеян, мое имя осквернено…

— Вижу, ты по-прежнему любишь театральность, — сказал Магнус. — Так же как по-прежнему красив.

Они выросли. Никто из них вообще не удивился. Тесса приподняла брови, и тогда Магнус увидел в ней что-то от ее сына. У них обоих было то же выражение лица, изогнутые брови, делающие их лица озадаченными и удивленными, хотя удивление в лице Джеймса носило оттенок горечи.

— Перестань флиртовать с моим мужем, — сказала Тесса.

— Не буду, — заявил Магнус, — но я остановлюсь на краткий миг, чтобы войти в курс ваших новостей. Я не слышал от вас с тех пор, как вы передали весть о появлении ребенка и том, что они с матерью прекрасно себя чувствуют.

Уилл выглядел удивленным.

— Но мы отправляли тебе несколько писем с Моргенштернами, которые собирались навестить Уайтлоу в Нью-Йоркском Институте. Это именно ты не писал нам.

— А, — произнес Магнус. Сам он тоже даже слегка не удивился. Типичное поведение Сумеречных охотников. — Моргенштерны, должно быть, забыли доставить их. Как безответственно.

Он заметил, что Тесса тоже не выглядела удивленной. Она была магом и Сумеречным охотником, и при этом ни тем, и ни другим. Сумеречные охотники считали, что их кровь превосходит все остальное, но Магнус вполне мог полагать, что многие нефилимы плохо относились к женщине, которая могла творить магию и которую много лет не трогали.

Хотя он сомневался, что кто-либо из них осмелился бы плохо отнестись к ней перед Уиллом.

— В будущем мы будем более осторожны относительно того, кому доверить наши письма, — решительно сказала Тесса. — Мы слишком долго не общались. Какое счастье для нас и Джейми, что ты здесь в Лондоне. Что привело тебя сюда: дело или удовольствие?

— Хотелось бы мне, чтобы это было делом удовольствия, — сказал ей Магнус. — Но нет, это очень скучно. За мной послали Сумеречного охотника, полагаю, известного вам — Татьяну Блэкторн? Раньше эта леди была Лайтвуд. Не так ли? — Магнус повернулся к Уиллу. — А твоя сестра Сесилия вышла замуж за ее брата. Гилберта. Гастона. У меня ужасная память на Лайтвудов.

— Я умолял Сесилию не выходить замуж за Лайтворма, — пробормотал Уилл.

— Уилл! — произнесла Тесса. — Сесилия и Габриэль очень счастливы вместе.

Уилл драматично бросился к креслу и, проходя мимо сына, осторожным движением, говорящим красноречивее любых слов, коснулся его запястья.

— По крайней мере, Тесс, ты должна признать, что Татьяна так же безумна, как закрытая в чайнике мышь. Она отказывается говорить с нами, включая и своих братьев, потому что считает, будто мы приложили руку к смерти ее отца. На самом деле, она считает, что мы безжалостно убили его. Только каждый стремится отметить, что во время этого безжалостного убийства ее отец был гигантским червем, который съел ее мужа и закончил свою трапезу шербетом из очищающего нёбо слуги, но она настаивает на том, чтобы прятаться в особняке и дуться за задернутыми шторами.

— Она потеряла очень многое. Она потеряла своего ребенка, — сказала Тесса. Она с озабоченным лицом пригладила волосы своего сына. Уилл посмотрел на Джеймса и замолчал.

— Миссис Блэкторн специально прибыла из Идриса в поместье своей семьи в Англии, чтобы я мог навестить ее, и она отправила мне сообщение по обычным каналам Нижнего мира, пообещав мне роскошную сумму, если я приеду и усилю привлекательность ее молодой подопечной, — сказал Магнус, пытаясь сделать акцент на несерьезности. — Полагаю, она хочет выдать ее замуж.

Татьяна не первая среди Сумеречных охотников полагает, что магические заклинания делают жизнь легче и приятнее. Однако среди них она первая, кто предлагает лучшую цену.

— Неужели? — спросил Уилл. — Бедняжка, должно быть, выглядит, как жаба в чепце.

Тесса рассмеялась и приглушила смех рукой, а Уилл, довольный собой, усмехнулся, как и всегда, когда ему удавалось развеселить Тессу.

— Полагаю, мне больше не следует клеветать на чужих детей, поскольку мой сын тоже хорош. Знаешь, он же любит подстреливать предметы. На королевских скачках в Аскоте он устроил такое представление, заметив несчастную женщину в шляпе, как ему показалось, с слишком большим количеством восковых фруктов.

— Я не знал, что он любит стрелять, — тактично сказал Магнус. — Да.

Уилл вздохнул.

— Ангел даровал мне терпение, чтобы я не придушил его, и мудрость, чтобы я мог вразумить этого тупоголового.

— Я действительно удивляюсь, откуда он все это берет, — многозначительно произнес Магнус.

— Это не одно и то же, — сказала Тесса. — Когда Уилл был того же возраста, что и Джейми, он пытался оттолкнуть всех, кого любил. Джейми же любили, как никого из нас, как не любили Люси и его парабатаи. Он сам хотел разрушать.

— И все равно для этого нет причины, — сказал Уилл, ударив по подлокотнику кресла сжатым кулаком. — Я знаю своего сына, и он не стал бы так себя вести, если бы не понимал, что у него нет другого выбора. Если бы не пытался добиться цели или как-то наказать себя за то, что сделал что-то неправильное…

«Ты звал меня? Я здесь».

Магнус поднял взгляд и увидел стоящего в дверном проеме Брата Захария. Стройные очертания, капюшон его мантии опущен, открывая лицо. Безмолвные Братья редко открывают свои лица, зная, как большинство Сумеречных охотников реагировали на шрамы и уродства их кожи. То, что Джем таким образом показал себя Уиллу и Тессе, было знаком доверия.

Джем оставался все тем же Джемом — как и Тесса, он не постарел. Безмолвные Братья не были бессмертными, но старели невероятно медленно. Мощные руны, дающие им знания и позволяющие разговаривать мысленно, также замедляли старение тела, превращая Братьев в живых статуй. Под манжетами мантии руки Джема были бледными и тонкими, но все равно после долгого времени оставались музыкальными. Казалось, его лицо было высечено из мрамора, глаза прикрыты словно полумесяцы, а на высоких скулах выделялись руны Братьев. Темные волосы с серебристым отливом завивались на висках.