Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Поль и Виргиния. Индийская хижина - Бернарден Сен-Пьер

Поль и Виргиния. Индийская хижина - Бернарден Сен-Пьер

Читать онлайн Поль и Виргиния. Индийская хижина - Бернарден Сен-Пьер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 32
Перейти на страницу:

Между тем Виргиния, несколько отдохнув, сорвала со старого дерева, нависшего над берегами речки, длинных папоротниковых листьев, которые свешивались со ствола; она сделала из них подобие обуви и надела на ноги; израненные дорожными камнями, ибо, спеша принести пользу, она забыла обуться. Почувствовав облегчение от свежести этих листьев, она сломила бамбуковую трость и пустилась в путь, опираясь одной рукой на трость, другой — на брата.

Так шли они потихоньку сквозь лес; но высота деревьев и густота листьев скоро заставили их потерять из виду и гору Трех Грудей, к которой они направлялись, и даже солнце, почти уже закатившееся. Спустя некоторое время они свернули, не замечая этого, с протоптанной тропы, по которой шли до сих пор, и очутились в лабиринте деревьев, лиан и скал, из которого больше не было выхода. Поль усадил Виргинию и вне себя стал бегать из стороны в сторону, отыскивая дорогу из этой густой чащи, но лишь даром истомился. Он забрался на верхушку высокого дерева, чтобы найти хотя бы гору Трех Грудей, но увидел кругом себя одни макушки деревьев, из которых иные были освещены последними лучами заходящего солнца.

Уже тень гор покрывала леса в долинах; ветер утихал, как то бывает на закате; глубокое безмолвие царило в этом безлюдии, и не слышно было никакого шума, кроме крика оленей, шедших искать пристанища в пустынных этих местах. Поль, в надежде, что какой-нибудь охотник может услышать его, крикнул: тогда изо всей силы: «Сюда! Сюда! Спасите Виргинию!», но одно лишь лесное эхо ответило на его голос и много раз повторило: «Виргинию!.. Виргинию!..»

Поль слез тогда с дерева, измученный усталостью и горем; он искал способа укрыться на ночь в этом месте; но здесь не было ни источника, ни пальмы, ни даже хвороста, годного для разведения огня. Он почувствовал тогда на опыте всю слабость своих сил и заплакал. Виргиния сказала ему: «Не плачь, друг мой, если не хочешь опечалить меня. Я — причина всех твоих страданий, а равно и мучений, испытываемых теперь нашими матерями. Ничего не следует делать — даже добра, — не посоветовавшись с родителями. Ах, я была очень неблагоразумна!» И она залилась слезами.

Потом она сказала Полю:

«Помолимся богу, брат, и он сжалится над нами». Едва лишь кончили они молитву, как услыхали собачий лай. «Это, — сказал Поль, — собака какого-нибудь охотника, который ходит по вечерам стрелять оленей». Вскоре собачий лай усилился. «Мне кажется, — сказала Виргиния, — что это — Фидель, сторожевая наша собака. Да, я узнаю ее голос. Неужели мы находимся почти у подножия нашей горы?»

Действительно, мгновение спустя Фидель был у их ног, лая, рыча, завывая и всячески ласкаясь. Не успели они еще придти в себя от изумления, как заметили Доминга, который бежал к ним. Увидев этого доброго негра, который плакал от радости, они также заплакали, не в силах сказать ему ни слова. Когда Доминг пришел в себя, он сказал им: «О молодые мои господа, как ваши матери беспокоятся, как были они изумлены, когда они не нашли вас, возвратясь с обедни, куда я сопровождал их! Мария, которая работала в одном углу поселка, не смогла сказать нам, куда вы ушли. Я ходил, я бродил вокруг поселка, сам не зная, с какой стороны искать вас. Наконец я взял ваши старые одежды[3], дал их понюхать Фиделю, и тотчас же, как будто бедное это животное поняло меня, оно бросилось по вашим следам. Фидель привел меня, все время виляя хвостом, к Черной Реке. Там-то я узнал от одного плантатора, что вы привели ему беглую негритянку и что он обещал: вам простить ее. Ну и прощенье! Он показал мне ее: она прикована ножной цепью к деревянной колоде, и на шее у нее железной ошейник в три крючка.

Отсюда Фидель, все идя по следу, привел меня к горе Черной Реки, где он снова остановился, лая изо всей силы; то было на берегу одного источника, близ сваленной пальмы, около костра, который еще дымился. Наконец, он привел меня сюда: мы находимся у подножия горы Трех Грудей, и еще добрых четыре мили отсюда до дому. Поэтому ешьте и набирайтесь сил». Тут он протянул им пирог, фруктов и большую тыкву, наполненную напитком, составленным из вина, воды, лимонного сока, сахара и муската, который приготовили матери, чтобы подкрепить и освежить их. Виргиния вздохнула, вспомнив о бедной невольнице и о тревоге матерей. Она несколько раз повторила: «О, как трудно делать добро!» Пока Поль и она освежались, Доминг зажег костер и, разыскав на уступах покривившееся дерево, которое именуется «кругляком» и которое горит совершенно зеленым светом, давая сильное пламя, сделал факел и зажег его, ибо наступила уже ночь. Но оказалось затруднение, значительно большее, когда надо было пускаться в путь, — Поль и Виргиния не могли уже идти: ноги их распухли и покраснели. Доминг не решался ни уйти отсюда далеко искать помощи, ни провести здесь с ними ночь. «Где то время, — говорил он, — когда я обоих вас вместе носил на руках! Теперь вы выросли, я же состарился!» Пока он пребывал в подобной нерешительности, отряд беглых негров показался в двадцати шагах от них. Предводитель, приблизившись к Полю и Виргинии, сказал им: «Добрые маленькие белые, не бойтесь: мы видели вас утром, когда вы проходили вместе с негритянкой с Черной Реки; вы шли просить для нее прощения у дурного господина. В благодарность за это мы вас отнесем домой на своих плечах». Тут он подал: знак, и четверо черных беглецов, наиболее сильных, тотчас сделали носилки из ветвей и лиан, посадили на них Поля и Виргинию, подняли на плечи и, предшествуемые Домингом с факелом, отправились в путь при криках радости всего отряда, который осыпал их благословениями. Виргиния, растроганная, говорила Полю: «О друг мой, никогда господь не оставляет доброго дела без вознаграждения».

Около полуночи они достигли подножия своей горы, склоны которой были освещены многочисленными кострами. Едва лишь стали они взбираться на нее, как услышали голоса, которые кричали: «Это вы, дети мои?» Они ответили вместе с неграми: «Да, это мы!» и вскоре увидели обеих матерей и Марию, которая шла впереди них с пылающей головней. «Несчастные дети, — сказала госпожа де-ла-Тур, — откуда вы идете? В какой страх вы повергли нас!» — «Мы идем, — сказала Виргиния, — с Черной Реки, где мы просили прощения для одной бедной беглой невольницы, которую нынешним утром я накормила нашим завтраком, так как она умирала с голоду; теперь же беглые негры привели нас назад».

Госпожа де-ла-Тур обняла дочь, не в силах произнести ни слова. Виргиния же, почувствовав, что лицо ее мокро от материнских слез, сказала: «Вы воздаете мне за все злоключения, которые я перенесла». Маргарита, вне себя от радости, сжимала Поля в объятиях и говорила ему: «И ты также, сын мой, хорошо поступил». Когда они пришли с детьми в хижины, они досыта накормили беглых негров, и последние вернулись в свои леса, пожелав им всяческого благоденствия.

Каждый день был для этих семейств днем счастия и мира. Ни зависть, ни честолюбие не терзали их. Они отнюдь не желали суетной известности, которая дается интригой и отнимается клеветой; они довольствовались тем, что сами себе были свидетелями и судьями.

На этом острове, где, как во всех европейских колониях, жители любопытствуют лишь о злостных сплетнях, добродетели их и даже имена были неведомы, и лишь когда какой-нибудь путник спрашивал на дороге Апельсинов иного из жителей равнины: «Кто это живет там наверху, в этих маленьких хижинах?», тот отвечал, не зная их: «Добрые люди». Так фиалки под колючим кустарником далеко разносят свой сладкий аромат, хоть их и не приметишь.

Они изгнали из своих разговоров злословие, которое — под видом справедливости — неизбежно влечет сердце к ненависти или ко лживости, ибо невозможно избежать ненависти к людям, если считать их дурными, и жить с дурными, если не скрывать своей ненависти под лживым видом благоволения. Так злословие приучает нас быть дурным либо с другими, либо с самим собой. Но, не судя людей в отдельности, они беседовали лишь о способах делать добро всем вообще; и хотя у них не было к тому возможности, в них была постоянная воля к добру, которая преисполняла их благоволением, всегда готовым проявиться во вне. Живя таким образом в уединенности, они не только не одичали, но сделались еще более гуманными. Если скандальная жизнь общества не давала пищи их разговорам, то жизнь природы наполняла их восхищением и радостью. Они восторженно дивились могуществу провидения, которое при помощи рук их рассыпало среди этих суровых утесов изобилие, милость, чистые радости, простые и вечно возрождающиеся.

Поль, в двенадцать лет более сильный и более развитой, нежели европейцы в пятнадцать, придавал красоту тому, что́ черный Доминг лишь возделывал. Он ходил с ним в соседние леса, выкапывал молодые побеги лимонных и апельсинных деревьев и тамариндов, у которых круглая маковка такого прекрасного зеленого цвета, и финиковых пальм, у которых плод полон сахарного молочного сока, пахнущего апельсинным цветом. Он сажал эти деревья уже подросшими вокруг вот этого участка. Он посеял там семена деревьев, дающих уже на второй год цветы или плоды, как, например, агати, с которого свешиваются кругом, как хрустали с люстры, длинные кисти белых цветов; персидскую сирень, которая прямо в воздух возносит свои серо-голубые звезды; дынное дерево, чей ствол, лишенный ветвей и похожий на сооруженную из зеленых дынь колонну, замыкается капителью из широких листьев, напоминающих листья смоковницы.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 32
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Поль и Виргиния. Индийская хижина - Бернарден Сен-Пьер торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит