Звезда безумия - Тао В.

затягивает горло, торопится овладеть.

След прожектора протягивает ожег

жаждущим одиночества.

В полной тьме любовники охотятся

друг на друга: не видишь, кому причиняешь

раны. В полной тьме все сердца открыты

– Кристофер?

Менты не узнали в неоновом безмолвии кофейни:

застывшие маски мертвецов по стенам —

таинственная кристаллография мозга

возлюбленные оставляющие татуировки на памяти

божественны и безмолвны …тону в обаянии сумерек,

друзей окруживших вечер жертвенным

желанием: стразы зависти с несчастными глазами.

В виде огромных колец вкатывается время

в кафедральный зал, где лежит мое прошлое

в детской кроватке: обручи обнимают

настоящее – «подожди», шепчет мгновение,

война беременная солдатами

цветы умирают в собственном аромате

Тахионы зрачков, твоей грустной улыбки.

Обнимаешь меня за шею, фея разочарований —

говорим на разных языках превращая жажду в сухое

вино – кровь в глубине сердец смешивается

в забвение, наполняет Мертвое Море

…папоротники прогрызающие рассвет

хищными очертаниями – Вселенная ждущая

контакта: за русскими будущее, поля

полные потерянных звезд.

опускаешься на колени созвездием Вероники

Византийский ветер…

…византийский ветер терся о камни —

подслушивал, или мечтал. Горизонт густеющий

как мед. Бриллиантовые глаза полярников… рождается

младенец в колыбельной: и опьянели розы – затаили

дыхание

– Всем удачного рождения…

голос проплыл в бездне, свет звезд коснулся крыш.

И девочек, ставших нашими матерями: нет сети,

в которую можно войти – мы уже внутри…

гевеи грезящие хинным ветром…

гравитацию внимания привлекло к твоим глазам,

обожгло дыханием – синтетических обладателей тел,

ангелов с губительным безмолвием на губах

Ощущаю себя чудовищем, Спасителем на

вечеринке. Жизнью ценой в последний

бакс

…в потере памяти,

страдании легком и беспощадном:

– Эта форма вернет нас к жизни?

хирургическое безмолвие

Вторглись в будущее…

Вторглись в будущее черные самолеты.

Компьютерная память жгла, возилась в сердце —

дни разминулись в позолоте объятий…

пули носились в поле —

искали смерть, находили нас.

Солнце.

Клыки кромсают города, события умножаются

у подножий зеркал. Залетел фантом в голову —

соловей проснулся

и мира не стало.

Трассы легли в сердца, в сериалы. Времени мало.

Оттолкнули прошлое как лодку от берега. В шелка

печали укутали королеву: обнявшись, можно было

плакать беззвучно или лететь домой

В лихорадке тел засыпали звуки

Смерть стучала в стенку, прыгала девочка,

считая скакалкой дни

Города, облитые безумием: мы целились в небо.

Попали в любовь. Вечность капитулировала,

обозналась. Время искало нас – в золоте иллюзий,

в одиночестве танцполов – ты стала линией

горизонта… облизывала губы

сухая печаль

любовь сгорает безумной девочкой

Путешествует по дорогам жертвой преступления —

и я чувствую голод

Город удобренный пылью…

Город удобренный пылью и блюзом.

Твои сияющие глаза – воплощалась смерть,

опережая пространство. Обнажала чувства обольщая

слепых: будет больно глазам обнаженным

Обжора-день ржет над жарой!

гремит в подземных переходах, призывает духов

на электрическую свадьбу. Я инфицированный

вселенной ребенок. В солнечном оргазме:

звезды это пустота вывернутая на изнанку!

кошачья прелесть в губах и грация

обхватившая талию

Неон уже вырезал половину города.

Зашил сердца титановой улыбкой.

Она не отзванивается, когда снова умирает в трансе.

Трафареты грозы в разваленном вспышками мире.

Горел оркестр, исторгая крещендо!

Буду рекой в твоем сердце. Подожгу машину

как бумажный бантик – с одной спички.

Или клятву отдам в вечную тьму

…мадригалы сновидений,

сверчки воздвигающие свои аркады:

Средние Века расписались помадой на мандолине!

томятся розы полусмерти, солома в рассохшихся

стропилах: наслаждались ландшафтами до нежной

боли – в головах было бемольно

отвел прядь с ее лба —

эвтаназия похожа на улыбку смерти затянутую в юную

кожу – лоснились на полнолунии воздушные поцелуи,

лебеди белые ускользали от взгляда

прыгаем с палубы в эту пропасть:

итальянский язык опрокидывается в латынь

и в мировую поэзию

В космосе пылают города…

В космосе пылают города. Мы не возвратимся никогда.

Ветер шумит тростником, томится троллейбус

под синим небом – и только наши тени не стареют

Комнаты с вечным полднем…

пустые номера в Его отеле: чайками кружило

в отдалении… вечность одиночества вокруг

Встал из-за стола. Напротив Стэлла сидела:

пора насладиться ею

Параноидальные мысли совершили скачок, что бы

спастись. Остался один патрон в голове: стали мы

запчастями к солдатам воюющим с болью.

Наши роли на площади смерти.

Тревогу, ночную сестру, обнимаю за талию.

Кобра раскачивается нараспев – готовится, или

выжидает… тот самый день, когда барабаны в голове

умолкнут

Южный Крест

Жду. Может, еще кто придет. Прилетит птица-бессмертие – гасить этот щебет… Южный загар так подходит к ее жестам – плавным и нежестоким.

Пора. Теперь Южный Крест будет рвать в небе раковину улыбки! Это уж слишком: я не ждал что так со мной…

Конец ознакомительного фрагмента.