История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 "Вообще на войне он был героем не только в совете, но и на деле. При обсуждении - осторожный, в решении - быстрый; сердцем и мужеством - бесстрашный, в рукопашном бою - отважный, всегда готовый и командовать и сражаться, и в облике своем - истинный образец не только высокопроницательного главнокомандующего, но и храброго бесстрашного солдата. Ему даже многие это ставили в укор; но упрекавшие его или не знали, или недостаточно обдумали, что его презрение ко всякой опасности и даже к самой смерти исходило от любви к отечеству; и если даже оно переходит всякие границы и, таким образом, превозмогает всякие человеческие недостатки и слабости, то все же является свойством великих героев, на которые никогда не может быть способна мелкая, подлая душа".

ШВЕДСКИЙ БОЕВОЙ ПОРЯДОК

 Мы, казалось бы, хорошо осведомлены относительно шведской пехотной тактики. Помимо сведений, помещенных в "Европейском театре" ("Theatrum Europaeum") и у Хемница, мы располагаем двумя специальными сочинениями: "Шведское войско" ("Arma Suecica") Арланибэуса (1631 г.) и "Военное искусство по методу шведского короля" Траупица111 (1633 г.) и 20 чертежей построений в сражениях 1630-1632 гг., исполненных собственноручно самим королем, опубликованных в "Архиве шведской военной истории", т. I (1854 г.). Однако в этих источниках нет согласованности.

 По расчетам Рюстова, бригада состоит из 576 пикинеров и 432 мушкетеров. Между тем Траупиц говорит, что у шведов на 2/3 мушкетеров приходилось 1/3 пикинеров и полемизирует весьма пространно против тенденции численно уравнять оба рода войск, хотя он и на этот случай дает свои правила.

 Это противоречие между изложением Рюстова и показаниями Траупица можно было бы примирить предположением, что при построении бригады часть мушкетеров не используется. Сам Рюстов это допускает. Тем не менее разница в числах слишком велика, чтобы она могла быть сглажена этим компромиссом.

 Далее, впрочем, не согласуются также и чертежи. На чертежах самого короля перед главным фронтом бригады выдвинуты две колонны, одна за другой. То же изображение наблюдается и у бригад Горна в их первоначальном расположении на плане Брейтенфельдского сражения в "Европейском театре" ("Theatrum Europaeum"). Что означают эти колонны, пикинеры ли то, или мушкетеры? По этому поводу я еще не пришел к обоснованному заключению.

 Траупиц делит роты (вместе с офицерами 156 человек) на три взвода (Squadronen) по 48 человек в каждом - 6 человек в глубину и 8 в ширину: в середине - взвод копейщиков, справа и слева - по взводу мушкетеров. Между взводами интервалы, ширина которых, правда, определяется лишь в "3 или 4 длинных локтя", но в которых, однако, на линии задней шеренги устанавливается по два орудия, что по пространству представляется почти невыполнимым. Но наличие самих орудий имеет большое значение.

 При атаке кавалерии колонна пикинеров выдвигается вперед, но мушкетеры не укрываются за ней, а лишь стоят на некотором расстоянии позади.

 Все колонны, как одиночные, так и организованные из трех частей, в тексте "Европейского театра" ("Theatrum Europaeum") всегда обозначаются как "четыре значка пехоты". Разница между чертежом Густава Адольфа и "Theatrum Europaeum" заключается в том, что в последнем выдвинутые вперед колонны по фронту гораздо короче.

 В первой линии совершенно ясно видно, что колонны составлены по всему фронту вполне равномерно из пикинеров, имеющих на обоих флангах стрелков. Так как колонны изображены весьма глубокими, то стрелки являются маскировкой (Umkleidung).

 На чертежах короля интервалы между отдельными войсковыми частями изображены большей частью небольшими, местами же они и широки.

 Первое построение для боя под Штеттином несколько напоминает построение богемцев при Белой горе. По-видимому, в основание положен известный общий образец. Но у Густава Адольфа кавалерия не распределена между пехотой, а стоит на флангах.

 Траупиц (стр. 28-45) описал и начертил 5 (собственно говоря, 6) боевых порядков, которые рота должна уметь развернуть из нормального построения. Каждое рассчитано на определенный тактический случай; командиру надо только скомандовать: "Стройся, неприятель приближается своей пехотой, кавалерией, всеми своими силами и т.д.". Тогда младшие командиры отдают соответственные команды, чтобы принять заученное для данного случая построение.

 Отдельные эволюции детализированы с большой точностью: не только взводы, но и полувзводы перемещаются в отдельности.

 Из описания шведской тактики (Arma Suecica) Арланибэуса 1631 г. единственно, что можно почерпнуть - это то, что все рода войск друг друга поддерживают, что построение стрелков - неглубокое, что их прикрывают как пикинеры, так и кавалерия.

 Как преимущество такого боевого построения, восхваляют не столько его наступательную силу, как его неприступность.

Глава V. КРОМВЕЛЬ.

 Можно сомневаться, следует ли отводить в истории военного искусства особое место Кромвелю, так как нельзя утверждать, чтобы в цепи прогрессирующего развития этого искусства какое-либо звено носило его имя. Все же он настолько крупный военачальник, и армия его представляет настолько своеобразное и значительное явление, что обойти их молчанием не представляется целесообразным112.

 В средние века, как мы видели, Англия благодаря своей строго централизованной монархии создала весьма действенную военную организацию. В войнах Алой и Белой Розы эта военная организация, так сказать, сама себя истребила. Крупные роды кондотьеров друг друга уничтожили. Династия Тюдоров, положившая конец гражданской войне и воздвигшая почти неограниченный деспотизм, опиралась не на военную мощь, а на утонченную полицейскую организацию.

 Уже имелся зародыш постоянной вербованной армии, предназначенной главным образом держать в повиновении ирландцев, но развиваться она не могла, так как парламент, опасаясь дальнейшего укрепления деспотизма, не отпускал на нее денег.

 Очень важно было бы прийти на помощь немецким протестантам во время Тридцатилетней войны. Но подобно тому как Елизавета, щадя чувствительность своих подданных к налоговому обложению, оказывала лишь слабую поддержку Нидерландам в их борьбе с Испанией, так и ее наследники не вмешивались в дела Германии, хотя именно в надежде на эту поддержку чехи и выбрали себе в короли курфюрста Пфальцского, зятя английского короля Якова. Однако Англия ограничилась посылкой нескольких вспомогательных отрядов, снаряженных на добровольно собранные деньги.

 Для защиты страны и поддержания порядка существовала известная нам уже в средние века милиция (т. III, кн. 2, гл. 5). Каждое графство сообразно своим размерам формировало соответственную воинскую часть, организованную по-военному и снабженную командным составом. Оружие хранилось в специальных цейхгаузах; иногда производились учения; для таковых в каждый летний месяц выделялось по одному дню. Однако эту милицию звали "обученным войском" (trained bands) скорее потому, что она должна была обучаться, чем потому, что она действительно обучалась. Ее боевая ценность была также ничтожна, как и боевая ценность ополчения многих немецких областей, в чем мы могли убедиться.

 К тому же, по закону ими не только нельзя было пользоваться за пределами королевства, но, по возможности, даже и за пределами собственного графства. Прошло около полутораста лет, в течение которых Англия хотя и вела порой войны, но не могла похвалиться какими-либо боевыми достижениями. Правда, как и во Франции и Германии, и в английском дворянстве продолжали жить воинственные традиции отцов, но теперь уже нельзя было вести победоносных войн при помощи рыцарского ополчения, а если вербовали наемных солдат, то у них недоставало той традиции, которая придавала ценность немецким ландскнехтам. Будучи сильнейшей из всех протестантских стран, Англия не могла играть значительной роли за недостатком военной организации в европейской политике ни в течение гугенотских войн, ни в борьбе за независимость Нидерландов, ни в Тридцатилетней войне, в которой, наконец, руководящую роль взяла на себя Швеция, несмотря на незначительность своих материальных сил.

 Тот же недостаток военной организации, естественно, являлся господствующим фактором и в гражданскую войну. Как сторонники Карла I, собравшиеся вокруг него, так и ополчение парламента были недостаточно сплочены, несмотря на свое партийное усердие добиться крупных решительных успехов. С обеих сторон под оружием было от 60 до 70 тысяч человек, но, безусловно, большая часть войск была использована в качестве гарнизонов в городах и укрепленных замках, так что в решительных боях в открытом поле принимало участие не более 10 или 20 тысяч человек. С обеих сторон были офицеры и солдаты, ранее служившие в нидерландских или шведских войсках и принимавшие участие в сражениях Тридцатилетней войны. Формы, выработанные там, были теперь перенесены в Англию, но прошло несколько лет, прежде чем с ними сжились массы, так что сама война, как это имело место я в другие эпохи всемирной истории (например, во время гуситских и позднее французских революционных войн), породила подлинную армию.