Как любить животных в мире, который создал человек - Генри Манс

Китобойный промысел теперь часто кажется чем-то очень далеким. Когда-то центром испанских китобоев была Галисия, и борцы за права животных в 1980 году потопили там два китобойных судна. В музее на старых фотографиях люди стоят у туш на берегу, а женщины в розовых перчатках и красных фартуках рубят огромные куски плоти. В океане последствия нашего китобойного прошлого чувствуются сильнее. Из-за охоты на больших китов у берегов Аляски косатки стали нуждаться в новых источниках пищи и остановили свой выбор на каланах. Это породило каскад последствий, так как каланы перестали контролировать популяцию морских ежей, которые поедают леса ламинарии. (Калан может съесть тысячу морских ежей в день.) Остается только гадать, как избыточный вылов скажется на суше и море.

Проблема в том, что рыболовство сократить куда сложнее, чем добычу китов. По некоторым оценкам, рыба – важнейший источник белка для трех миллиардов человек, причем в бедных странах, особенно в Африке и Азии, других вариантов просто нет. Вскоре, однако, из-за изменений климата доступной рыбы станет гораздо меньше. Межправительственная группа экспертов по изменению климата считает, что потепление уже сократило количество рыбы, которое можно устойчиво вылавливать из океанов. Падение популяции ожидается в Латинской Америке, Африке, Индии, а также в южной части Тихого океана, которая относится к регионам с наиболее интенсивным рыболовством. Для нас, жителей Евросоюза и США, это проверка. Из-за чрезмерного лова нельзя продолжать получать достаточно рыбы в собственных водах, а продолжать ввозить такие объемы из тропиков не выйдет из-за изменений климата и местного спроса.

За мир без рыболовства придется платить. Нам потребуется больше сельскохозяйственных земель для производства пищи, а значит, меньше пространства останется для дикой природы. Мы не умеем точно взвешивать важность разных видов и на практике решаем, например, что лучше убить тысячу рыб, чем одного кита, хотя по массе кит даст столько же мяса. В этом есть некоторая произвольность. Можно попробовать действовать осторожно и оставлять как можно больше рыбы в море и при этом возвращать как можно больше фермерских земель дикой природе. Океан уже не так страшен, как во времена Германа Мелвилла, и он не сможет бесконечно снабжать нас изобилием рыбы.

Рыболовство должно обращаться с рыбами так, как подобает обращаться с животными. Убивать их следует гуманно, держать в голых загонах нельзя. Рыбоводство может оказаться таким же адом, что и животноводство. Если будет найден этичный способ ловли и умерщвления, это может поднять цены. Но если бы мы не принимали никаких мер предосторожности при забое скота, мясо у нас тоже могло бы быть дешевле. На данный момент отрасль, которая дает нам больше всего рыбы, жестока и расточительна. Единственные морепродукты, которые последовательно проходят «проверку животными», – это культивируемые мидии, устрицы и другие двустворчатые моллюски.

При всем ущербе, который она наносит, рыбную отрасль по-прежнему принято считать скорее идиллической, а не жестокой – когда-нибудь об этом будут рассказывать на мастер-классах по связям с общественностью. У очередного способа убийства животных, который мы обсудим, проблема противоположная. Охота имеет кошмарную репутацию, но в реальности она может быть не такой жестокой, как мы себе представляем.

5. Праздник для психопатов

Человек, который не любит наблюдать за птицами и животными, охотиться на них, фотографировать или стараться обхитрить их как-то по-другому, едва ли нормален. Он сверхцивилизован, и лично я, например, не знаю, как иметь с ним дело.

Альдо Леопольд

Когда я впервые в жизни отправился убить оленя, стоял холодный ноябрьский понедельник. Я договорился с загородной усадьбой и теперь шнуровал туристические ботинки, размышляя, действительно ли я смогу пробить животное пулей.

Я никогда не ожидал от себя такого поступка. Сколько себя помню, я никогда не убивал ни млекопитающих, ни птиц и у меня никогда не возникало такого желания. В детстве я не смывал в унитаз морских свинок, подростком не сбивал машиной лис. Когда я видел, что моя кошка Крамбл играет с мышами, я – как любой мягкотелый либерал – пытался устроить гуманитарную интервенцию в стиле ООН. Как-то раз мне довелось стрелять по тарелочкам – их иногда называют «глиняными голубями», – и даже тогда у меня было ощущение, что это пустая трата керамики. Справедлива ли охота на животных? Категорически нет.

Все это, наверное, началось с «Бэмби». Когда я был маленький, этот диснеевский мультфильм был для меня почти единственным контактом с охотой. Это история про олененка, который резвится в лесу до тех пор, пока не появляется огнестрельное оружие. Сам момент убийства его матери не показывают, но видно, как до него доходит, что центр его мира исчез. «Мама больше не сможет с тобой быть», – говорит Бэмби отец, и сложно представить себе что-то более жестокое. Момент безошибочно человеческий: мультипликаторы вдохновлялись изображениями детских лиц. Я смотрел «Бэмби» с трехлетней Элизой, но Сьюзи настояла, чтобы эту сцену мы перемотали. Наверное, так было безопаснее для нас всех.

«Бэмби» вышел на экраны в 1942 году, вывел из себя американских охотников и оказался убыточным. Что интересно, Уолт Дисней собирался сделать его еще более жестоким и показать, как охотник погибает в лесном пожаре. Думаю, понятно, почему эта суровая карма не попала в окончательную версию детского мультика. Тем не менее «Бэмби» все равно вдохновил борцов за права животных и просочился в мейнстрим. «Мне кажется, именно из-за него я рос с мыслью, что охота это не круто», – вспоминает Пол Маккартни. В 2018 году судья в Миссури обязал браконьера, убивавшего оленей, смотреть «Бэмби» как минимум раз в месяц в течение годового срока, чтобы осознать всю тяжесть содеянного[1].

Когда мне исполнилось двадцать, а потом тридцать, наследие «Бэмби», видимо, продолжало сидеть у меня в подсознании. Я радовался, когда в 2004 году в Великобритании запретили охоту на лис. Зачем люди надевают цилиндры и отправляются мучить этих животных, часто на выходных? Когда американский стоматолог в 2015 году застрелил льва Сесила, интернет взорвался яростью в ответ на агонию и смерть. «Что в этом интересного? – возмущался комик Джимми Киммел в одном из самых популярных клипов. – У тебя такие проблемы с эрекцией, что нужно обязательно убить кого-нибудь сильнее тебя?» Правильную сторону выбрать было нетрудно. После этого моя лента в «Твиттере» периодически переполнялась негодованием по поводу очередного случая, когда бездушный охотник позирует с трофеями – оленями, жирафами или слонами.

Охота вызывала моральные