Аукцион невинности. Двойная ставка - Ольга Дашкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ваша вода, что-то еще?
— Нет, не нужно.
— А вам? — бортпроводница снова улыбается, обращается к Захару, тот даже не смотрит на нее, читает какие-то бумаги, хмурит брови.
— Принеси кофе, и покрепче.
— А мне виски, и тоже покрепче, — это уже Тимур, но смотрит на меня, подмигивает, улыбается, но тут же морщится от боли, трогает пальцами разбитую губу.
Не знаю, как назвать их поведение и то, что случилось в доме утром. Я была так счастлива, что могу полететь к дочке, что увижу ее, буду рядом хоть несколько дней. И мне все равно, какие дела происходят вокруг, это меня не касается, я мало что понимаю, да мне и не говорят.
После откровенного секса с Захаром и его слов не знала, за что браться, все валилось из рук. В душе полное смятение, тот его грубый тон в сторону Тимура, повадки собственника, которые были и раньше, не давали покоя.
Не надо было ему так себя вести, пусть бы все было как раньше, секс и ничего лишнего. Не надо давать мне надежду на что-то большее, все эти подарки, поездки в ресторан, медленный танец, взгляды, ревность.
Я вижу, как мужчины меняются, как становятся ближе, как проникают под кожу, словами, поступками, сексом. Но то, что происходило между нами этой ночью, было непросто половым актом.
Приняла душ, спустилась, Маргариты нигде не было, на кухне незнакомая женщина готовила завтрак.
— Доброе утро, вы кто? И где Маргарита Павловна и повар?
— Доброе утро, я Светлана, а Маргариту уволили.
— Как уволили?
— Мне неизвестно, через несколько минут будет все готово, присаживайтесь, я сварю кофе.
Женщина улыбнулась, короткая стрижка темных волос, полноватая, глаза добрые, она мне понравилась больше той злобной суки Маргариты. Значит, все-таки уволили? Ну и скатертью дорога, надо будет сказать Захару и за это спасибо.
Обернулась, по холлу прошли несколько мужчин, затем еще двое. Они посмотрели в мою сторону, кивнули поздоровавшись. Странно, зачем так много охраны?
Светлана продолжала накрывать на стол, выпив воды, я пошла искать Захара, чтоб спросить, что происходит, но остановилась у приоткрытой двери кабинета от громкого голоса Тимура.
— Я тебя, блядь, спрашиваю, это что такое было недавно наверху? Шума, ты вообще в своем уме? Ты на меня будешь рычать и гнать? Я похож на шавку?
— Не твое дело.
— Ах, это уже не мое дело? Скажи спасибо, что я не врезал тебе там, не хотел пугать девочку.
— Так врежь сейчас.
Тишина. Прижимаю руки к груди, двигаюсь ближе, чтоб видеть, что происходит в кабинете. Понимаю, надо уйти или войти, чтоб остановить намечающуюся драку, но не могу.
Тимур резко вскидывает руку.
Удар.
Глухой рык.
Еще один.
Голова Захара дергается в сторону, он отвечает, кулак летит в лицо Тимура. Я зажимаю рот, чтоб не закричать, но как парализованная продолжаю стоять на месте.
Грохот. Что-то падает, звон бьющегося стекла.
— Думаешь, не отвечу и все проглочу?
— А ты решил, что эта девушка только тебе дорога? А я так, просто трахаю ее? Что для меня она просто игрушка?
Мужчины стоят совсем близко друг к другу, их разделяет всего несколько сантиметров, тяжело дышат, сжимают кулаки. Тимур слизывает кровь с губы, а у Захара она стекает по виску.
— Я не хочу тебя видеть рядом с ней.
Тимур не отвечает, они сейчас как два диких зверя, лишь один неверный шаг, слово — и вцепятся друг другу в глотку.
— А ты думаешь, я рад тебе? Что мне сейчас все это доставляет удовольствие? Давно уже нет! И ты можешь сколько угодно вот так смотреть на меня, я никуда не денусь.
— Это все неправильно.
— Только сейчас понял? Не задавал этот вопрос, когда купил ее? Когда привел к нам? Когда мы первый раз были с ней?
Теперь молчит Захар, продолжая прожигать взглядом своего, я надеюсь, все еще друга.
От громкого голоса Тимура закладывает уши, закрываю глаза, часто дышу. Все верно он говорит, все это неправильно. Наш просто секс перерастает в больные, пропитанные обидой, горечью и ядом отношения.
— Тебя накрыло, да? Я тоже думал, так не бывает, а оказывается, все возможно.
— Возможно, — Захар говорит шепотом, но я слышу. Мое сердце практически выламывает ребра изнутри, этот их агрессивный диалог почти признание того, что я им дорога.
— Значит, не уйдешь?
— Нет.
— Тогда мы летим в Турцию. Все вместе летим.
— Не сейчас.
— Сегодня вечером. Я обещал. Саша увидит дочь.
— Не время покидать страну, Чернов начнет гадить снова, зря мы вообще потащили девочку в ресторан.
— Мне плевать на Чернова и его шестерок, пусть придет и скажет открыто, где и в чем я ему помешал. Я не буду отсиживаться в четырех стенах и бояться. А если встречу Сафронова, придушу его не только за прошлые грехи, но и за Сашу и ее дочь.
— Возьми, ты должен это знать. Мои ребята привезли час назад.
— Что там?
— Читай.
Я отхожу в сторону, прислоняюсь к стене. Мне уже неважно, что там за бумаги, дела мужчин только их дела.
Да, мы летим, и это главное.
Прилетели в час ночи, аэропорт Стамбула блестел яркими огнями, ветер развевал волосы, расстегнула пальто, Тимур подал руку, помог сойти с трапа. Двое охранников, что летели с нами, и Захар шли впереди.
Все пять часов, что летели, мужчины кидались колкостями, было забавно на них смотреть, словно два огромных пса гавкают из разных углов, но тут же делают вид, что им все равно друг на друга.
Даже не хотела поднимать тему ревности и говорить, что я слышала и видела весь их диалог и махание кулаками в кабинете. Думаю, это все пройдет, истечет время моего пребывания с ними, мы простимся и постараемся забыть все, что было.
Сама себя уговариваю, пусть именно так и будет. Все мои мысли сосредоточены на дочери, предстоящей операции и ее здоровье. Даже в самолете заснула кое-как, после того как Захар с Тимуром ушли в хвост самолета и о чем-то долго говорили.
— Когда мы поедем в госпиталь, утром?
— Да, сейчас нас все равно не пустят, да и зачем тревожить девочку. Переночуем в гостинице, а утром уже тебя отвезут.
Отъехали от аэропорта, Захар сжал мою руку, они с Тимуром странно на меня смотрели, а мое сердце билось, наверное, в сто раз чаще
