ЛВ 2 (СИ) - Звездная Елена

— Ты когда по кругу бежала, это ты оторваться хотела? — спросил напряженно, от очередного выпада ведуньи третьей уворачиваясь, да ударом клюки первую ведунью подсекая так, что та наземь грохнулась.

— Ага, — ответила, тяжело дыша.

Кто б знал, что тяжело так ладонь на чужом лице удерживать. Никто. Даже я до боя этого, о тяжести дела сего и не предполагала. Аспид же кивнул, да и рванул наутек аккурат по тому самому кругу, который для меня Ярина вытоптала. И вот мы бежим. В смысле бежит-то аспид, я грузом бессловесным на нем болтаюсь, но отпускать чудище и не думало, держало крепко, и об одном только аспид спросил:

— Сколько?

— Двадцати шагов хватит.

— Ясно, — ответил, тяжело дыша, и припустил быстрее.

Бежим. Тут, на околотке, бежим сами, а там, в трех днях пути от нас, за полусгнившей летящей клюкой бегут все три мертвые лесные ведуньи. И тут увидела я, что и ведуньи-то со стороны если так посмотреть, ненормальные на всю голову. И главное стоят оторопев и маги и нежить, стоят да понять не могут, что происходит-то.

— Весь? — хрипло позвал Аспид. — А от чего нежить не вмешивается?

— Лесные ведуньи не дают, — мне уже изрядно надоело болтаться, но бой штука такая — коли начал, отступать уже некуда.- Тут, аспидушка, дело вот в чем — это клюка прежней хозяйки Гиблого яра, сила в ней немереная, ту силу лесные ведуньи терять не хотят, вот и держат нежить далече.

— Ясно, — снова коротко ответил аспид, и побежал втрое быстрее, перекинув меня через плечо.

Держать ладонь на щеке его мне было оооочень удддобно, но аспид бежал по кругу, я тряслась и подпрыгивала на его плече, из воды вылез кракен, и глаза у него стали раза в два больше обычного, а еще округлились существенно.

И тут аспид объявил, не сбавляя ходу:

— Двадцать!

— Кидай на землю! — крикнула ему.

— Кого? — не понял аспид.

— Меняяяя! — неудобно было кричать подпрыгивая животом на жестком плече.

Но господин Аедан все равно услышал. Резкая остановка, от чего я чуть не слетела вниз, но аспид подхватил, затем осторожно и бережно уложил на пожухлую истоптанную нами черную траву Гиблого яра.

— Ну не на спину же! — возмутилась я.

А аспид почему-то улыбнулся.

Но мне не до улыбок было — рывком перевернувшись, я впечатала прутик ивовый в землю, и зашептала голосом срывающимся:

— Когда голосом позову из глубин, из небытия, из тьмы,

Ты лети ко мне за облака, ты за моим голосом лети!

И не надо воскрешать надежды и мечты,

И не надо искать то, что никогда не найдут,

Ты на голос мой упорно лети,

Здесь тебя любят и здесь тебя ждут!

Три секунды на заклинание, и еще одна, крохотная, на то чтобы клюка откликнулась на мой зов, отсекая подоспевших к ней лесных ведуний.

И я продолжаю шептать слова уже отработанного на первой моей клюке заклинания:

— Не думай о цветах, что уже не спасти!

Не верь в слова, что скрываются в древних книгах!

Поверь, ты воскреснешь опять!

Отзовись, поверни время вспять!

Свет ударил в грудь взрывной волной, в попытке отбросить меня от клюки, что воскресала повинуясь моему зову. Но я удержалась, частью по причине того, что держалась крепко, а частью потому, что меня, заболтавшуюся как былинка на ветру, удержал аспид… поблагодарю его, потом… когда-нибудь. А сейчас сжимая пальцами раскаленную обретающую плоть клюку, я прошептала:

— Стань моим продолжением, и мы пойдем по облакам!

Стань моим продолжением, и мы вернем что утратили!

Стань моим продолжением, мы отомстим всем врагам!

Стань моим продолжением, только не погибай!

И свет угас, ветер перестал выть, а клюка засияла успокоенным магическим мерцанием. Я упала наземь, ощутимо приложившись к траве и, кажется, ногу слегка поцарапав. Рядом со мной присел аспид, в воду ошарашено опустился кракен, а Ярина цвела. Она стояла недвижимо, снова в виде деревянной девушки, и черна была все так же, но в ее ивовых волосах цвели цветы. Белые, крохотные, но такие красивые.

А я перевернулась уже на спину, все так же клюки не отпуская, и лежала теперь глядя в небо и пытаясь отдышаться.

— И… что это было? — вопросил аспид.

— Призвание, — выдохнула я.

— И… кого призывали? — так спросил, словно вообще его тут не было.

— Клюку! — спорить сил не было, объяснять что-либо сил не было тоже.

И тут аспид возьми да и скажи:

— То есть одной клюки тебе было мало, так?

На столь провокационный вопрос я даже отвечать не стала. Молча воззрилась на сидевшего рядом со мной аспида, и задала вопрос, который с самого начала следовало задать:

— Господин Аедан, а что это вы тут делаете?

Но вместо вразумительного ответа, аспид издевательски сообщил:

— А вот вы не поверите, госпожа лесная ведунья, именно это я собирался спросить у вас!

И на последнем слове издевательства не осталось, а вот гнев в голосе послышался, да существенный.

Поразмыслив, решила:

— Я первая спросила. И я женщина. И я тут хозяйка. Так что соизвольте ответить, уважаемый аспид.

Уважаемый аспид, судя по взгляду, готов был меня прибить, и даже на клюку, что уже вовсе не ивовым прутиком была, а могучим дубовым посохом, внимательно поглядел, видать примеряя в качестве орудия убиения одной определенной ведуньи, меня то есть. Но вновь посмотрев на распростертую хозяйку леса, грубить господин Аедан передумал, и сухо ответил:

— Лес, внезапно, стал крайне проблематичным в магическом плане, и мой портал начал самоуничтожаться.

Секундное молчание и злой вопрос:

— Это имеет отношение к вашим одиночным танцам, госпожа лесная хозяйка?!

— Непосредственное, — заявила я, закинув ногу на ногу и в целом устроившись поудобнее на сырой земле.

Но прежде, чем взбешенный аспид, высказал все, что в данный момент обо мне думает, я вспомнила, что мы все-таки союзники, и даже больше чем союзники — этот гад вообще-то на меня работает, а потому милостиво объяснила:

— Я же сказала тебе, что Велимира вероятно убила не только тех ведуний, что ты видел, но так же и ведунью этого леса. А значит, до призвания мной клюки, фактически, территория Гиблого яра подчинялась ей. И когда ты натравил нежить на ведьму, ведьма задействовала свой главный козырь, и начала призвание.

Аспид помолчал, затем спросил:

— И кого призывала?

Пожав плечам, устала ответила:

— Говорила же уже — клюку, ну и чащу.

И подняв правую руку, мрачно рассмотрела имеющееся — у меня теперь были потрясающе-черные ногти. Все. Конечно, я понимала, что это не просто чернота, это объемный синяк на всю ладонь, но выглядело все равно зловеще. А еще больно было.

— Да, это ты учудила, — неодобрительно констатировал аспид.

— А, ерунда, — отмахнулась я. — Это ты еще не видел, что с первой клюкой было, я ее вообще почти месяц призывала, синяков тогда было не счесть… потому что проще было сосчитать, в каких местах синяков да ушибов не было.

И с этими словами я попыталась встать. Аспид молча помог, и чуть не поплатился за это, когда его плечо оказалось слишком близко возле клюки.

— Поберегись! — воскликнула я, быстро убирая излишне агрессивный аппарат управления лесом там, и прочими штуками.

На вопросительный взгляд аспида, пояснила:

— Она агрессивная еще, вдарит магией так, что не рад будешь.

— Я уже не рад, — процедил аспид.

— А зря! — воодушевленно высказалась я. — Все, строй свой портал, можешь хоть десяток, и даже сотню, если потребуется. А я это… пойду сдохну, что ли.

— Что?! — прорычал аспид.

Поняв, что оговорилась, поправила:

— Отдохну пойду. Отдохну, а не сдохну. Наверное. Но это не точно.

И с этими словами я ударила клюкой оземь, открыла тропу заповедную, и спокойно, без моста, без помощи чужой, без проблем вообще — ушла прямо в свой лес.

Когда я шагнула на берег реки уже в своем лесу, клюку молча отобрал леший. Клюка в отместку вдарила по другу сердешному так, что снесло лешего и им же пару деревьев чуть пополам не сломало, ну да леший у меня был опытный, сильный, знающий. И пока клюка скакала диким жеребцом невзнузданным, упорно брал верх, привязывая ее к себе и лесу.