Дорога к предательству - Анна Хель

Судьба благоволила Лардану. Он избрал самый удачный момент для того, чтобы открыть телепортационный коридор прямо в зал заключенных. Надзиратель как раз наслаждался девичьими прелестями в ближайшем борделе, набравшись дешевого пойла настолько, что не помнил собственного имени.

Д'рахмы напряженно заозирались — они были наслышаны об этом месте. Лицо Дарлемы кривилось в гримасе ужаса каждый раз, когда из-под очередного люка доносился стон.

Лардан быстрым и уверенным шагом двигался в середину зала. Возле одного из люков он остановился и обратился к Алему:

— Она здесь. Открывай.

— Я похож на идиота? Наверняка здесь множество охранных заклинаний.

— Похож, если думаешь, что я не проверил. Совет не рассчитывал, что кто-то, кроме тюремщика, попытается открыть люк снаружи. Изнутри это действительно невозможно.

Дарлема, не дожидаясь, пока некромант закончит свою речь, без видимых усилий подняла массивную каменную крышку. Из камеры дохнуло сладким запахом, и д'рахма поспешила прикрыть рукавом нос.

— Изверги. Это же вытяжка из махновой травы!

Алем побледнел. Он прекрасно помнил, какой эффект производит данное вещество. Считалось, что наследник благородного дома не должен иметь страхов, поэтому мальчиков, когда они достигали определенного возраста, подвергали особенному испытанию. Травник тщательно подбирал дозировку и опаивал претендента экстрактом махновой травы, вызывавшей сильнейшие галлюцинации.

После пятнадцати минут кошмаров Алем не мог спать неделю. Они продолжали являться ему наяву, неустанно преследуя днем и ночью. Каково было узникам, и без того пребывающим в критическом состоянии, он мог только предположить. Но не хотел.

— Чего встали? — холодно, но строго произнес не-мертвый. — Совет скоро заметит непрошенных гостей и вряд ли будет им рад.

Д'рахмы словно очнулись. Они с опаской заглянули вглубь камеры, и у Дарлемы вырвался пораженный вздох.

Ирида была в сознании. На видимых участках кожи имелись всего пара синяков, да кровоподтеков, но магесса оставалась недвижимой и безмолвной. Она не подала признаков жизни и тогда, когда Алем аккуратно поднял скользящую на поверхность. В широко раскрытых глазах не читалось ничего. Тело стояло, послушно шагало, но личности в нем не было. Дарлему пробрала дрожь, когда она взглянула в невидящие глаза магессы.

— Что с этим делать, некромант? — сдавленно произнес Алем.

— Ничего. Все придет в норму само собой.

— Как придет?! — воскликнула д'рахма. — Она же обезумела!

— Ах, вот оно что. Вы же не видите. Что ж, тогда поясню: не потеряла, а спрятала. Я не учил Иру подобному, но, думается, неделя проведенная в библиотеке стоила того. Она молодец — не каждый маг решится на такое.

Д'рахмы ничего не сказали, чтобы не мешать Лардану, который уже подхватил тело Ириды, обмякшее после манипуляций некроманта, и стал чертить прямо в воздухе неизвестные символы. Они загорались фиолетовым свечением, то и дело меняли начертание под искусной рукой не-мертвого, складывались в единый причудливый узор. Когда графическая часть оказалась закончена, маг напевно заговорил на языке высокой магии. Раньше д'рахмам не приходилось слышать его, поэтому они застыли, завороженные искусством некроманта.

Вскоре Лардан замолк и без лишних слов шагнул в раскрывшийся телепорт. Алем переглянулся с Дарлемой, они оба поежились и шагнули за ним. Надо сказать, тщательно подготовленный телепорт исключает большинство неприятный инцидентов, но вот ощущения доставляет премерзкие.

На той стороне, как и обещал некромант, простиралось густое пшеничное поле, а вдали виднелся частокол деревушки. Крестьяне уже закончили на сегодня с жатвой и разошлись по домам. Поэтому свидетелями произошедшего стали только богатые колосья, гнущиеся к земле под тяжестью крупных зерен.

— Все остальное — ваша забота, д'рахмы. От меня больше помощи не ждите.

— Уж как-нибудь обойдемся, — рыкнул Алем и направился к деревне, чтобы разжиться лошадьми.

Дарлема сразу же стала суетиться, подготовила место, куда Лардан бережно уложил мирно спящую Ириду. Она достала из запазухи темный флакончик, накапала на тряпицу его содержимого и обмакнула губы магессы. Они тут же порозовели, на бледном лице появились краски, а дыхание стало ровнее.

— Это ведь зачарованный сок розовой мелории? — заинтересовался некромант.

— Да. Давным-давно выкупила у одного ольмра.

— Как же тебе это удалось? Они продают это снадобье только в исключительных случаях.

— Поверь, когда не знаешь, чем закончится очередная схватка, волей-неволей учишься быть убедительным. Кроме того, она стоила мне не только огромных денег, но и одной редкой вещицы, снятой с трупа нанятого людьми аглара.

Лардан на некоторое время замолчал, пристально наблюдая, как Дарлема хлопочет над скользящей. Угрозы жизни для магессы не было, и д'рахма это прекрасно знала, но все равно делала все, что было в ее силах. Никто не обязывал её тратить драгоценную жидкость на Ириду. В конце концов, не-мертвый заговорил:

— Зачем тебе это, Дарлема?

— Тебе не приходило в голову, что я просто хочу помочь человеку, с которым так много времени провела вместе?

— Будем честными, д'рахмов мало заботят люди. Не ваш ли народ считает нас низшей расой?

— Я… — девушка смутилась. — Понимаю, что это действительно так. И Алем придерживается именно таких взглядов. Но я правда больше не думаю, что они оправданы.

От некроманта не ускользнула мелкая дрожь сотрясавшая руки, которые д'рахма старательно прятала. Более-менее неглупый человек, а Лардан уж точно глупцом никогда не был, мгновенно понял бы в чем заключаются ее терзания. За один короткий день Дарлема сумела сделать то, что ей не удавалось все путешествие — добилась расположение не-мертвого, но вместе с ним пришло и сочувствие.

Удивительно, как познавшие от жизни счастье люди могут быть неспособны на простейшие человеческие чувства. Такие как жалость, доверие, сострадание или участливость. И как легко приобретают их настрадавшиеся бродяги, не удостоенные благосклонности судьбы. Хотя даже они становятся на развилку, столкнувшись с препятствиями: либо человек поддается гневу, либо переоценивает свои взгляды, становясь сильнее. Дарлема сумела сделать правильный выбор, не в пример своему брату.

— Я скажу тебе одно, Дара. Что бы вы ни задумали, поступай так, как считаешь нужным. Не слушай брата, он давно идет по ложной тропе, и в глубине души ты это понимаешь.

Д'рахма не сумела совладать с собой, молча подошла к не-мертвому и отвесила ему звонкую пощечину. Разумеется, боли Лардан не чувствовал и никак не отреагировал на эту вспышку, только сильнее задумался.