Дорога к предательству - Анна Хель

В доме было натоплено и очень уютно. Крестьянская бедность оставила свой след в обстановке, но женская заботливая рука сумела обойтись тем, что имелось. А чистота и опрятность, как известно, может преобразить даже сущую дыру.

— Проходите, леди, проходите, — засуетился мужик. — Лурка! Накрой на стол! У нас благородная гостья!

Лурой звали полненькую, весьма аппетитную женщину, с черными как смоль волосами, коса из которых достигала поясницы. Одного взгляда на великолепную шевелюру хватило, чтобы в душе громко заквакала большая зеленая жаба. Женщина буквально светилась здоровьем, что так свойственно для селянок, а кроме того, имела добродушный, но достойный вид. В глазах читался житейский ум, который всегда меня восхищал.

Гедор явно гордился своей женой, а в теплом взгляде чувствовалась настоящая любовь, полная неповторимого доверия и взаимоуважения. Я о подобных чувствах никогда и мечтать не смела, потому как в них — истинное счастье, и не каждому дано его испытать.

Женщина суетилась передо мной: усадила за стол, послала мужа затопить баню, и собралась готовить целый пир, минимум персон на пять. С огромным трудом удалось уговорить ее обойтись небольшим количеством мяса и скромным гарниром. Доброта и самоотверженность этих людей настолько поражала, что мне совсем не хотелось ею злоупотреблять. В конце концов, жизнь в деревне сурова и каждый кусок хлеба у любой хозяйки на счету.

— Вы ведь не из наших краев? — робко спросила Лура.

— Верно, не из ваших. Извините, если это так заметно. Поэтому я хотела бы задать вам пару вопросов.

— Прошу, не обращайтесь ко мне на «вы», госпожа! У нас так не принято.

— Там, где я родилась, принято уважать людей старших и, тем более, столь любезных. Извините, но я не могу обращаться к вам иначе, ведь вы мне так помогли.

— Вы жили в прекрасном месте, — забывшись вздохнула Лура. — Но здесь вас просто не поймут.

— Хорошо, просто пускай это станет небольшой тайной, вот и все. Лучше расскажите, что за буря такая? Два часа назад небо было абсолютно чистым. Часто подобное случается?

— Такое происходит постоянно, госпожа, — женщина вдруг стала серьезной. — С тех пор, как к власти пришел Совет. Если бы не его представители, устанавливающие обереги перед каждой бурей, мы бы не выжили. Кстати, скоро они должны и к нам пожаловать. Мы бы и рады их прогнать, но без магии деревня окажется обречена. Так и живем. Только умоляю, сделайте вид, будто забыли о том, что я сейчас сказала! Иначе худо будет.

Внутри все похолодело. Женщина продолжала что-то лепетать, но я уже ничего не слышала. В голове панически металась одна мысль: «Меня схватят!». Не признать во мне сильного мага мог только обычный человек. Местные меня не знают и точно заберут в город на разбирательства. А там много ума не надо, чтобы устроить диагностику. Тогда точно конец.

— …леди! Леди! Что-то не так?

— А, нет, все в порядке. Скажите, а почему вы сразу решили, что я не из сельских? Все же походная одежда и долгая дорога дают свое.

— Ой, ну что вы, всем известно, что у нас женщина имеет право ходить одна, только если имеет ранг магессы. Даже на границе за этим строго следят. Странно, что вас это удивляет, ведь вас проверяли?..

— Да, проверяли, — соврала я, не моргнув глазом. — Только не сразу поняла, с какой целью. Сексисты чертовы…

— Кто, простите?

— Не берите в голову.

Хотя приходилось любезно улыбаться этой замечательной женщине, мысли были полны проклятий и обещаний расправы с магами. Век феминизма воспитал во мне ярое неприятие ущемления женской свободы, а сомнительная демократия, веру в человеческие права.

Таким образом, Совет, который я приехала изучить, мгновенно составил себе худшую репутацию из возможных. Теперь во мне не осталось сомнений на счет будущих действий против него. Конечно, это были очень далекие планы, и сейчас виделось главным — не попасться в руки врагов. В этом-то и состояла вся сложность: попытаться уйти — значило попасть в бурю, имеющую магическое происхождение. Насколько можно было судить, моих скромных знаний не могло хватить для собственной защиты. Оставалось уповать на невнимательность делегации, а в случае чего, действовать по обстоятельствам.

Пока Лура ходила проверить баню, я напряженно и зло думала:

«Этот вшивый Совет у меня еще попляшет… или я попляшу… на их могилах. Как там у Пушкина? «И на обломках самовластья напишут наши имена»? Вот и мое имя с особым тщанием выведут на пережитках тирании этого балагана».

Пока я предавалась сладостным мыслям о мести, в дверь постучали. Все тело напряглось от предчувствия большой беды. Гедор вбежал в комнату. Раскрасневшийся и потный, он бросился к двери, чтобы не задерживать господ магов. Вопреки ожиданиям, делегации от Совета на пороге не оказалось. Просто деревенский мальчишка прибежал предупредить старосту о их скором прибытии. Гедор заметно расслабился, но на его простом лице, не знавшем большей серьезности, сохранилось напряжение.

Пораскинув мозгами, я представила последствия, ожидавшие эту прекрасную пару, которые вызовет присутствие личности, незаконно проникшей на территорию государства. Пришлось принять трудное решение и сообщить удивленному старосте:

— Простите, Гедор, но мне необходимо покинуть ваш гостеприимный дом. Не переживайте, дело не в вас.

— Да что вы! Госпожа магесса! Это же верная смерть!

— Думаю, я смогу себя защитить. А вот вас своим присутствием могу скомпрометировать.

— Сконпро… что?

На лице Гедора застыло глуповатое недоумение. Спустя пару мгновений староста стал понемногу понимать, чем вызвано поспешное прощание странной магессы. Возможно, поэтому и не стал препятствовать, когда я быстро встала, подхватила дорожную сумку и направилась к двери.

К сожалению, моя медлительность сыграла злую шутку. В который раз пришлось убедиться, что принимать какие-то ни было решения нужно на месте, не позволяя себе медлить ни секунды. Иначе последствия могут оказаться воистину фатальными.

За распахнутой дверью стоял человек, одетый в роскошную мантию. На его лице буквально сияло самодовольство, своим блеском затмевавшее даже множество драгоценных камней-накопителей, сверкавших в перстнях изысканной работы. Он был выше меня минимум на голову, что невольно усиливало давление, которое оказывало одно лишь присутствие мага.

— Прости? — он надменно изогнул бровь и перегородил порог. — Ты куда-то спешишь, дитя?

Голос мага оказался невероятно глубоким и, в то же время, неожиданно скользким. Такое впечатление производит красивая змея, которая несмотря на все свое великолепие, вызывает неприязнь.