Татуировка герцога - Майя Родейл

— Как ты драматична. — Джулиана отпила глоток чаю.

— Лучше поговорим о том, что ты замужем, — вставила Софи. — Тайный брак!

— В романах это происходит сплошь и рядом, — улыбнулась Аннабелл. — А теперь случилось в реальной жизни…

— Я жила фантазиями, — сухо сказала Элиза. — Лайам был моим романтическим героем, но вместо того чтобы вовремя одуматься, как сделала ты, Софи, я вышла за него. Это была ошибка, что я быстро поняла.

— Как Сомерсет и я, — добавила Джулиана, упомянув своего первого мужа, который был неисправимым волокитой.

— Да. Но что можно было сделать? Я убеждала себя, что ничего особенного не произошло. Но когда он исчез, я вздохнула с облегчением. Хотя… хотя я была в бешенстве, когда он забрал все мои деньги, но даже тогда я думала: «Скатертью дорога!» Мне не нужен брак без любви.

— Какое неприятное совпадение, что он увидел тебя у редакции «Лондон уикли» именно тогда, когда Элванли объявил о пари.

— Но замужество! — Софи до сих пор не могла прийти в себя.

Аннабелл нахмурилась. Это означало, что она думает о чем-то неприятном.

— Ну что? — спросила ее Элиза.

— Если ты замужем, то не очень важно, что произошло с герцогом… — мягко начала она.

— Потому что с герцогом ничего не может произойти, — закончила Софи.

— Ты можешь стать его любовницей, — прямо сказала Джулиана.

— Я думала об этом, — призналась Элиза. — Видит Бог, у меня были шансы, но я их отвергла. Я дала слово, даже если это клятва мерзавцу Лайаму. И еще я уверена, что Уиклифф больше не желает иметь со мной никаких дел.

— О Господи, действительно неразрешимая ситуация. — Вздохнув, Аннабелл налила себе еще чаю, всыпав в него гору сахара.

— Ну, если Аннабелл, вечная оптимистка, говорит, что это неразрешимая ситуация… — начала Элиза.

— Прости, — сказала Аннабелл.

— Чепуха, — вставила Джулиана. — Аннабелл не склонна к дерзким и коварным замыслам, как мы с тобой, Элиза. Мы что-нибудь придумаем.

— Да, когда-то нам это удавалось, — согласилась Элиза. Они любили всякие розыгрыши. Например, однажды нарядили Джулиану подростком и отправили в клуб «Уайтс», а как-то раз тайно следили за дуэлью Роксбери с Найтли.

— Ну вот! — возмутилась Софи. — Значит, я ни на что не способна? Значит, я такая скучная?

— У тебя будет повод написать о свадьбе, обещаю, — заверила ее Джулиана.

— Давайте составим перечень проблем, как это делает Брэндон, — предложила Софи, упомянув своего крайне организованного мужа.

— Ты в самом деле считаешь, что можно решить все мои проблемы, составив их перечень? — засомневалась Элиза.

— Возможно, это и смешно, — возразила Софи, — но очень эффективно. — Она уже рылась в ящике письменного стола в поисках письменных принадлежностей.

— Похоже, Брэндон потерпел неудачу в борьбе с твоей привычкой к беспорядку, — заметила Джулиана. Они были старые подруги и когда-то жили вместе в совершенно холостяцкой обители.

— К его вечной досаде, — со смехом ответила Софи, вернувшись на диван. — Ну, с чего начнем?

— Если перечислять все мои проблемы, — сказала Элиза, — у тебя может не хватить чернил и бумаги.

— Ничего, я велю принести еще, если понадобится, — весело отозвалась Софи.

— Для начала я должна найти способ заставить герцога простить меня, — сказала Элиза.

Софи записала.

— Ты должна что-то сделать с этим твоим мужем, — добавила Джулиана.

Софи записала и это.

— Мне нужно отомстить Найтли. Или по крайней мере создать для него проблемы, — горько проговорила Элиза.

Он зашел слишком далеко. И должен это осознать.

Все глаза обратились к Аннабелл.

— Мое сердце бьется ради него, — сказала она с драматическим пафосом. — Но он не должен вставать на дороге у настоящей любви.

— Золотые слова! — поддержала ее Джулиана.

— Еще что? — спросила Софи, нацелив перо на бумагу.

— Ну, если бы я была на несколько дюймов повыше…

— Ну, это уже глупости, — возразила Софи. — Итак, мы имеем: прощение, отмщение, долг и это досадное дело с мужем.

Подруги молчали.

Часы звучно тикали. Чашка неожиданно громко звякнула о блюдце. Софи вздохнула. Элиза закусила губу, как делала всегда, когда погружалась в задумчивость. Джулиана наматывала на палец рыжий локон. Аннабелл разглаживала невидимые морщинки на юбке. Тишина была оглушительная, но Элиза воспринимала ее как трубный глас, возвещающий о безнадежности ее ситуации.

Четыре талантливые Великосветские корреспондентки не могли придумать, как решить хотя бы одну ее проблему. Уже не говоря о решении, которое уладило бы все одним махом.

Элиза взяла последний выпуск «Лондон уикли». Она не читала статью целиком, только аккуратно собранные обрывки, те, что ветер не успел разбросать по ее комнате.

— Я знаю! — воскликнула она и, взволнованно дыша, продолжила: — Я знаю, что делать, чтобы решить все.

— Ну, говори скорей, — подалась вперед Джулиана.

— Граф Элванли предложил десять тысяч фунтов за разоблачение В.К. Медоуз, — сказала Элиза.

— Ооох! — задохнулась, сообразив, Софи.

Озорная улыбка заиграла на губах Элизы.

— Я приду с повинной.

Глава 40, в которой появляется лорд Элванли

На следующее утро

— Ты уверена? — в сотый раз за утро спросила Софи Элизу.

В ее карете подруги отправились с визитом к графу Элванли — Элиза решила открыться и потребовать обещанные десять тысяч фунтов.

Подруги единодушно постановили: Софи тоже будет присутствовать на Великом признании, как они это окрестили, для подтверждения истины произошедшего. Герцогиня, известная тем, что пишет для «Лондон уикли», станет гарантом точности доказательств, которые, вероятно, потребует граф.

— Да, уверена, — ответила Элиза.

Это был вполне разумный способ действия. Ей нужны деньги. Как и Уиклиффу. Ну и ей хотелось хоть чуточку насолить издателю. Элиза больше не желала работать в его газете. Так что все логично. Другого выбора у нее нет.

Нельзя же сидеть и просто ждать, пока весь Лондон узнает, что это горничная добралась до тайн Буйного Уиклиффа!

— Нам тебя будет недоставать, — сказала Софи.

Элиза с признательностью сжала ее руку. Ком в горле мешал говорить. И, сказать по правде, ей было очень грустно расставаться с местом Великосветской корреспондентки в «Лондон уикли».

Конечно, Софи, Джулиана и Аннабелл останутся ее самыми лучшими подругами. Их дружбу невозможно разрушить. Элиза горячо их любила.

Она будет скучать по их еженедельным встречам, когда они собирались выпить чаю и посплетничать. Разумеется, она может по-прежнему присоединяться к ним, но все будет иначе. Они будут смеяться над последней тирадой Гренвилла, презирающего радости жизни. Или над Найтли. А она будет лишь вторить подругам или, хуже того, ждать, пока ей объяснят причину веселья.