Радость на небесах. Тихий уголок. И снова к солнцу - Морли Каллаган

— Конечно.

— Может быть, все, что ты написал, — прекрасно и надо лишь это скомпоновать, — осторожно начала она. — Может быть, если бы ты увидел Шора воочию… — Голос ее дрогнул. — Ты так пытливо на меня смотришь, Ал, никто Никогда на Меня так не смотрел, и я люблю, когда ты на меня так смотришь. Если бы ты только знал, как я хочу, чтобы и дальше было так! Вот… и если бы ты так же пытливо мог взглянуть и на Шора, быть может, все и сложилось бы и ты бы радовался, доведя все до конца, закончив работу. Ал, ты согласен встретиться с Шором?

— Согласен встретиться с Шором? — Он медленно выпрямился. — Ты в своем уме, Лиза? Ты же знаешь, я мечтаю о встрече с ним. Но он-то не хочет меня видеть.

— Ты не возражаешь, если я поговорю с ним?

— Ты? Как же ты это сделаешь?

— Еще не знаю. Наверно, просто пойду к нему.

— Лиза, он никого к себе не пускает.

— А я чувствую, что у меня получится.

— Лиза, — начал он, борясь с желанием расхохотаться. Но она так серьезно и сосредоточенно смотрела на него, в ней было столько достоинства, что он не мог засмеяться. — Характер у тебя, конечно, сильный, но я боюсь, что мне не доведется увидеть, как ты входишь сюда вместе с мистером Шором.

Она пожала плечами и вышла из комнаты, а он остался на кушетке, раздумывая над ее словами и прислушиваясь к ее быстрым шагам за стеной.

В 8.30 вечера, когда еще во всех домах светились окна, Лиза остановила свою машину неподалеку от дома Шора. Она позвонила в дверь, но прислуга сказала ей, что он пошел купить табаку в лавочке за мостом и должен вернуться через несколько минут. Ее не пригласили войти в дом и подождать, поэтому Лиза стала прохаживаться взад-вперед перед домом. С неба посыпалась изморось — то ли снег, то ли дождь. Кучки опавших листьев поблескивали снежными шапками в свете фар проезжавших автомобилей. Лизу пробирала дрожь в ее элегантном, строгого покроя черном пальто и красном шелковом шарфе на голове. Она жалела, что не надела резиновые боты. Но вскоре она увидела Шора, который шел по направлению к ней. Она подождала, пока он подойдет совсем близко, затем негромко его окликнула:

— Мистер Шор?

— Да?

— Вы меня не помните?

— А, да-да. Помню.

— Я так и надеялась. Меня зовут Лиза Толен.

— Лиза? Так в чем дело, Лиза?

— В Але Дилани.

— Кто это, Ал Дилани?

— Он был со мной в тот вечер.

— А, верно. Кто-то стоял позади вас.

— Он ищет встречи с вами, мистер Шор… Почему вы не хотите его видеть?

— Ах, вот оно что! Послушайте, Лиза, — стараясь говорить шутливым тоном, начал он, — человек вроде меня не может встречаться с литературоведами, занятыми своей работой. Это же своего рода промышленность. — И он пожал плечами.

— Я ничего в этом не понимаю. — Лиза вскинула голову, потом шагнула ближе и тронула его за рукав. — Взгляните на меня, — сказала она спокойно. — Ал — вся моя жизнь.

— Вся ваша жизнь? — Он пристально на нее посмотрел, затем кивнул и еще раз кивнул. — Лизина жизнь, — мягко сказал он. И больше не произнес ни слова, только взял ее под руку и повел рядом с собой. Куда они шли, Лиза не знала. Да это и не имело значения. Напряжение отпустило, и она чувствовала себя совсем легко. Теперь она могла быть самой собой, тем более что встретила явно дружеское отношение.

— Я иду в гости к друзьям, — сказал Шор, — они живут в нескольких кварталах отсюда. Сегодня у нас день покера. Только я вот опаздываю. Вы расскажете мне по дороге о вашем Але Дилани.

Она рассказала ему спокойно и быстро, так, чтобы все успеть: что она живет с Алом, поддерживает его материально, и о том, как Ал без всяких тревог писал работу о Мейлере, а теперь вдруг бросил и обратился к нему, Шору.

— Минутку, — прервал ее Шор, — а в чем провинился Мейлер?

— Мне кажется, Ал просто устал от него.

— Хмм…

— Теперь он увлекся вами, у него какие-то невероятные идеи. Если он кончит книгу, он получит место в университете. Но, мне кажется, ему нравится… хотя это, конечно, безумие… нравится писать и писать и не доводить книгу до конца. Меня это пугает — то, что он не хочет, чтобы книга была закончена. Может быть, он сошел с ума?

— Я еще никого не сводил с ума, Лиза. Я вполне мирный домашний кот.

Улица, которая вела от оврага, кончилась, и они повернули на запад. Тут к магистрали под разными углами сходились сразу три улицы. Машины мчались с пяти сторон к блестящему черному кругу перекрестка, и лучи фар на повороте скользили по белеющим под снежком газонам.

— Что же нам делать, Лиза? — спросил Шор. — Вы как думаете?

— Мне кажется, все пойдет на лад, если вы поговорите с ним, — сказала она. — Тогда ему действительно захочется завершить работу. Вы поговорите с ним?

— Видите ли…

— Прошу вас, мистер Шор! — Лиза улыбнулась.

— Я очень замкнутый человек, Лиза, — явно испытывая неловкость, сказал он, — что-то в ее улыбке удерживало его от категоричного ответа. — Работа для меня — это очень свое, личное.

Сняв шляпу и отряхивая с нее снег, он вдруг огляделся по сторонам, словно его кольнуло дурное предчувствие.

— Прошу вас! — снова улыбнувшись, Лиза дотронулась до его руки, а глаза ее, казалось, говорили: «Ну к кому мне еще идти, если не к вам? Вы же это все понимаете».

Встретив ее взгляд, он тоже медленно улыбнулся, будто подтверждая, что у нее есть свое право посягать на него.

— Вот как мы сделаем, Лиза, — сказал он. — Сегодня после полуночи — скорее, даже ближе к часу — я буду переходить этот перекресток, возвращаясь от моего друга Хеннесси. — Он усмехнулся: — Может быть, я выпью лишнего.

— Мы вас видели, мистер Шор.

— Ах, значит, видели! Надеюсь, я не шатался из стороны в сторону?

— Нет, что вы! Прекрасно держали курс.

— Да, это я умею. Ладно, сегодня я выпью совсем немного, обещаю вам. Так вот, если я уже вернусь домой, над дверью будет гореть фонарь. Помните, время будет за полночь. Скажите Алу, чтобы он заглянул ко мне. А теперь я покидаю вас. Стойте! Не переходите со мной на этом углу, не то на обратном пути угодите под машину. Это скверный угол. Я-то привык. Спокойной ночи, Лиза.

— Мистер Шор…

— Да?

— Спасибо вам, — мягко сказала Лиза. — Огромное спасибо!

Радостно взволнованная, она стояла, провожая его взглядом. Он повернул голову, не сводя глаз с машин, которые неслись на север, потом повернулся к машинам, которые шли справа, затем бросил быстрый взгляд через плечо на машины, которые наезжали сзади и разворачивались, объезжая его полукругом.

В полночь, как и обещал Шор, над входом горел фонарь. И массивная черная дверь блестела, словно ее только что отполировали, однако латунный почтовый ящик, дверная ручка и молоток были тусклые, не то что на соседнем доме — там они сияли жестко и холодно. Вблизи можно было разглядеть, что большой кованый молоток сильно побит. Замочная скважина была внизу, под самой ручкой, — тяжелой, стершейся и очень красивой, как видно, старинной работы. Слева от нее на кирпичной стене виднелась кнопка звонка.

Ал нажал на кнопку. Потом вдруг, поддавшись волнению, усомнился, что эта внушительная дверь отворится перед ним, ухватил молоток, постучал три раза, немного подождал и собрался постучать еще раз. Но тут дверь отворилась.

— Ал Дилани? — спросил Шор.

— Да, сэр, Ал Дилани.

— Входите. Я только что вернулся. — Он отступил в прихожую, и свет лампочки упал на коричневую куртку и синие домашние брюки. Его седеющие волосы заметно поредели. Глаза смотрели мягко, но в лице было что-то суровое. Одни сказали бы, что он держится с дружелюбием гаражного механика, другие — что ему свойственна спокойная аристократическая непринужденность. И дом оказался совсем не таким, как представлял себе Ал. Стены были белыми, а не коричневыми. Здесь все, по-видимому, было выдержано в светлых тонах, с красочными пятнами картин и ковров. Ал улыбался нервно, Шор — ласково.

— Ну-ка, дайте мне ваше пальто, Ал, — сказал он с добродушной бесцеремонностью старого друга. Проведя Ала в библиотеку, он показал на поднос с бутылкой коньяка. — Налейте себе, Ал. А мне на сегодня довольно.

Он сел в качалку у окна.

— Ал Дилани, — произнес он задумчиво, склонив голову набок. — Ведь был такой боксер — Ал Дилани?

— Наверное, до того, как я стал интересоваться боксом, сэр.

— Да и я тоже его не видел. Он выступал в полутяжелом весе, если не ошибаюсь. Мисс Толен — красивая девушка, Ал. Всполох пламени.

— Я ей это передам, сэр.

— Не стоит. Как бы она не решила вас сжечь. — Он засмеялся. — Ну а книга продвигается?

— Она уже почти сложилась.

— Книга о моем творчестве. Хмм. И кому же она будет интересна?

— Студентам, — поспешно сказал Ал. — И людям вроде меня. — Он все еще побаивался Шора, но продолжал уже более уверенно. — Мне кажется, очень многие интеллигентные люди сейчас пресытились политикой, социологией, статистическими премудростями, экономикой и тому подобной трухой, которая ничего не говорит о жизни.