В сумерках близкой весны - Ирина Берсенёва

–Но ты только что сказал, что пришёл как друг, – прошептала Ольга, сгорая от стыда. – Получается, что ты какое-то время, скорее всего продолжительное, совсем не хотел меня? Я правильно понимаю? И что теперь изменилось?

– Да, пришёл как друг. Но что это меняет? Мы можем заниматься приятным делом, договариваясь заранее. Это удобно, никому не доставляет беспокойства. Мне бы хотелось оставить наши отношения в тайне. Зачем огласка? Мы взрослые люди.

Они помолчали, уткнувшись в свои чашки. Его слова пронзили её сердце. Она шумно вдохнула воздух, ощущая вокруг себя огромную пустоту. Любовь принесла ещё одно разочарование, старая обида воспалилась, как нарыв. Ольгу охватило острое сожаление, что исправить ничего нельзя. И знакомые чувства покорности и восхищения дали трещину, как старая фарфоровая посуда в бабушкином буфете.

– А как же твоя девушка?

– Кого ты имеешь в виду? Я думаю, нам не стоит глубоко затрагивать мою личную жизнь. Там ничего интересного, уверяю.

– Хорошо.

Она отвернулась, пристыженная и несчастная. Сергей предпринял попытку дотронуться до неё, но Ольга отстранилась. Как сказать, что его слова похожи на острые лезвия, а взгляд на сталь пули? Бессвязные ответы вяло вертелись на языке.

– Будешь курить?

Она покачала головой.

– Послушай, ты страдаешь от того, что мы отдалились. Но что переживать об этом? Нормальное состояние, когда ты то сближаешься, то отдаляешься. Давай не будем устраивать драму!

– Кажется, мне плохо.

– Выпей таблетку, если голова болит. Давай решим всё спокойно. Ты должна понять, что от моего предложения все выиграют.

– Не понимаю…– от неожиданности засуетилась она. Сидела как на иголках. Он ей предлагает близость, сухо, по-деловому. Раньше они не вели такие странные разговоры, просто встречались и делали то, что нужно. А от разговоров мороз по коже.

– Олька, что тут непонятного? Ты же умная, современная девушка. Я скучаю по твоей растяжке! В наших отношениях много плюсов, ты только подумай!

– Я действительно плохо себя чувствую. Грипп, наверное.

Сергей широко улыбнулся и покачал головой. В его глазах не было сочувствия. Он собирался получить ответы на свои вопросы. Захочет ли она встречаться с ним время от времени.

– Оль, я скучал по тебе. А ты?

– Не знаю, – ответила она, покрываясь потом от волнения. – Я не могу говорить об этом. Понимаешь… со мной случилась страшная неприятность. Я в парке видела мёртвого человека.

– Да, я знаю. Тебе досталось, малышка.

– Знаешь? Но откуда?

– Весь город говорит.

– Обо мне?! – воскликнула она. – Обо мне весь город говорит? Я сейчас с ума сойду!

– Да никто о тебе не говорит, успокойся. Говорят об этом мужике. Оказывается, он сына похоронил недавно. И вот напился, нервы сдали. Обычный случай. Мало ли таких идиотов? Я предполагаю, что, заскочив в парк, ты просто не разглядела, что происходит, поэтому для тебя этот случай потрясение.

Ольга закусила губу. Этот разговор никогда не кончится. Теперь всё пропало, даже дружба не получится. Этот человек, сидящий напротив совершенно чужой. Ему нет дела до смерти Жени. Нет дела до смерти его сына. Он думает лишь о том, как уговорить Ольгу на секс. Она замерла, как ледяная статуя, не веря тому, что человек раскрылся с новой, странной и непонятной стороны. Будто во сне. И ведь был таким всегда, она это чувствовала. Но отчего горечь в груди, полной рыданий, ощущается лишь сейчас? Сергей хрустнул пальцами, снова широко улыбнулся:

– Так ты по мне скучала, малышка?

– Да…

– Вот видишь. Значит, я не зря пришёл.

Она покаянно склонила голову:

– Я скучала по тебе, но хочу объяснить. Я наверно уже смирилась с тем, что мы не вместе. Ты прав, у нас осталась дружба. Я могу в любое время позвонить тебе, а ты мне расскажешь, как вы проводите время за бильярдом. Но встречаться для секса я не хочу. Я не хочу это делать с другом, понимаешь? В моём понятии дружба это нечто другое. Я не знала, что ты считаешь меня просто подругой, правда, не знала! Наверно поэтому вела себя слишком назойливо.

Она хотела говорить правду, но заикалась, недоговаривала. Боялась, что момент честности пройдет, и она вновь станет страдать без него.

– Тогда забудь! Тут нет твоей вины. Ведь ты мучаешься, да? Дело в моей маме? Она слишком резко разговаривала с тобой в тот день. Я высказал ей и попросил больше не делать так. Но мама есть мама. Что с ней сделать? Она расстроилась из-за разбитой тачки. Все расстроились. Возможно, мама приняла всё слишком болезненно. Но ты же не станешь теперь всю жизнь помнить? Тем более мы станем держать наши отношения в тайне.

– Я ничего не хочу сказать о твоей маме! Я тебе говорю, что для меня дружба и любовь разные вещи!

– Причем тут любовь или нелюбовь? Ты меня удивляешь!

– Я не хочу тебя удивлять, а хочу объяснить, но ты не слушаешь!

– Хорошо, объясни. Но я тебя отлично знаю и всё понимаю.

– А почему надо держать наши отношения в тайне? Кому от этого плохо, – тихо, немного нервно, говорила Ольга. – Я знаю, кому от этого плохо. Тебе, потому что твоя мама категорически против такой пары, как я, ведь так? Что она говорила, когда мы с тобой пришли к ней в гости? Ты помнишь? Конечно, ты помнишь, ты не можешь этого забыть.

– Вероятно, ты и правда, больна, потому что иначе я не могу объяснить твой агрессивный тон в сторону моей мамы.

– Ничего не имею против неё.

– Малышка, давай всё забудем и просто отдадимся чувству.

– У меня нет никаких чувств.

– Я не верю! В твоих глазах совершенно другое.

– Попытаться! Не знаю, что ты видишь в моих глазах, но я не могу думать о том, что ты предлагаешь. Я тебе сказала, что была в парке, когда человек погиб, а ты… Тебе всё – равно! Ты способен думать лишь о себе! Это неправильно! Это жестоко!

Он, качая головой, протянул ей сигареты. Она машинально взяла одну, забывая, что минуту назад отказалась курить. Сигаретный дым ложно успокоил, но вновь захотелось плакать.

– Всем важна причина смерти! Покончил с собой! Какой кошмар! Вот и весь город говорит. Умер бы от гриппа или от аппендицита, не говорил бы весь город, потому что это не так шокирует. А тут повесился! Господи! И всем наплевать, отчего так произошло! Никто не знает, в каком тупике он оказался! Что за судьба у него была!

– Скорее всего он сам построил такую судьбу. Но об этом должны беспокоиться родственники. Не понимаю,