В сумерках близкой весны - Ирина Берсенёва

– Даже думать об этом не могу, о продолжении.

– Расскажи мне ещё раз, как вышло, что ты села пьяной за руль.

– Но, мам! – воспротивилась Ольга. – Опять?

– Ты много наговорила ночью. Я ничего не поняла. То одно, то другое.

– Мам, я обещаю, что больше этого не повторится! – Она боялась начинать рассказ, потому что он мог не совпасть с предыдущим. И пришлось бы сто раз говорить об одном и том же. – Мам, ну прости меня, ладно?

– Мне тяжело считать тебя безответственной.

–– Ты знаешь, что я не такая. Случайность! День рождения! Я же говорила, что пошла прогуляться до парка, а когда вернулась, то Лена с Костей уехали. Они, скорее всего, подумали, что я пошла домой. Мам, Лене некогда было разыскивать меня, потому что Костя… – Напился!

– Типа того!

Ольга вздохнула. Она вдруг вспомнила о том, что рассказывала матери о Жене, о том, что его сын погиб. И было страшно до озноба. Был человек – и нет его. Так ещё бабушка говорила, когда была жива. И смерти нельзя бояться, потому что она неизбежна, но как не бояться внезапной смерти? Мысли страшные, как ночной кошмар. Бессилие, невозможность сделать так, как хочется. Молодой парень, в разбитых чувствах, прыгнул вниз не задумываясь. Но ведь наверно мысль промелькнула – возврата нет, неизбежность. А может и не промелькнула, горячка выжгла опасные мысли. А Ольга замирает от предчувствия смерти. Поднимается северный ветер и несёт прямо на скалы.

– Мам, всё хорошо, не волнуйся!

– Да, – раздражённо кивнула Анжела.

Она волновалась. Понимала, что дочь мечется. Никак не выберется из неудачных отношений. И шумная компания, в этом случае, выглядит выходом из положения. Но вдруг затянет? И дочь будет потеряна для неё, как Марат.

– А ведь это ужасно, когда погибает ребёнок, правда, мам? Из головы никак не идёт, не могу поверить.

Анжела оторвала взгляд от журнала. Задумчиво потёрла подбородок.

– Я помню, была моя смена. Его привезли к нам ещё живого. Он умер, не приходя в сознание через несколько часов.

– Ты знала, что это сын Жени?

– Нет.

– Мам, как ты думаешь, это он из-за плохого воспитания так поступил?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну его мать из детдома. Разве смогла бы она хорошо воспитать сына?

Анжела закрыла журнал и тяжело вздохнула:

– Вновь ты определяешь человека, совершенно ничего не зная о нём. С твоих слов получается, что люди, воспитывающиеся в детдоме, не могут создать благополучную семью?

– Я говорила о конкретном человеке, а не обобщала.

– В любой семье возможны непредсказуемые поступки и ситуации. Вот, например, наша семья. Я никогда бы не подумала, что ты способна напиться до потери сознания. Мы же с папой тебя хорошо воспитали. Вернее, в это бы хотелось верить. Но на деле получается, что что-то не додали?

– Не до потери! Неудачное сравнение, если что. Со мной произошёл плохой, но единичный случай. Здесь другое. Я всё думаю… Мальчишке надо было помочь. Вырвать из плохой компании.

– Это непросто.

– Мам, Женьке не повезло.

– Ты не можешь знать.

– Но я знаю! Уверена, что это её вина! Вдруг она била сына! Или издевалась над ним! Всё-таки детдом… А Женька не знал! Он тоже жертва! Он страдает, в его глазах безнадёжность, а она где? Гуляет с друзьями? Нашла нового мужчину? С ней станется! Это просто отвратительно! Противно! Ты понимаешь, отчего мне не нравится эта его жена? Кстати, знаешь её имя?

– Ундюгерь.

– Кто тебе сказал?

Анжела пожала плечами и поднялась из-за стола. Ей не нравился тон дочери. Сплетни – как затяжная болезнь. Неожиданно чувствуешь удар, как будто выстрел, начинаешь чувствовать себя раненым, хотя видимых повреждений нет. Всё в порядке, но угнетает слабость и неспособность сопротивляться и что-то менять, доказать или оправдаться. Не понимаешь, что случилось и откуда. Несчастная жертва лишь слышит, как пульс стучит в висках, охваченная ужасом мечется в дикой непонятной тоске.

– Лена рассказала. Красивое имя. Необычное.

– Отвратительное имя! Название какой-то речки, которую никто не видел. Это как если бы ты меня назвала Окой. Ока Маратовна Прогалинская! Или Волгой!

– По-моему, прежде чем осуждать поступки человека, неплохо бы сначала узнать его. Ты с Ундюгерь даже незнакома. Почему позволяешь себе какие-то странные выводы? Или ты их сделала с чужих слов? А ещё лучше смотреть только на себя!

Ольга опустила глаза, чтобы скрыть слёзы. Мама умела обидеть. А ведь что страшного сказала Ольга? Лишь правду, которую и так все знают. Людей не обманешь! Дверь хлопнула. Анжела скрылась в своей комнате. Она была раздражена.

7.

На следующее утро Ольга вышла чистить от снега машину. Полтора часа пришлось расчищать подъездную дорожку, которую пропустил юркий скрипучий трактор. От физического труда поднялось настроение. Щёки раскраснелись, губы растянулись в улыбке. Прекрасный день! Светит солнце, мороз щекочет кожу. Немного грустно от ссоры с Анжелой. Но они обязательно помирятся, когда она придёт с работы.

Ольга убрала лопатку и щётки в багажник машины и пошла домой, бодрая и довольная. Сварила кофе, разогрела в микроволновке кашу и бутерброды. Приняла душ и переоделась. Сегодня выходной. Не нужно идти на работу. Включила колонку и стала слушать любимую музыку. Задумалась о репетициях, которые должны начаться с завтрашнего дня, о конкурсе, о костюмах. Захотелось бежать в студию, постоять у станка, сделать растяжку. Что может быть важнее и лучше? Она рисовала в уме первые наброски нового танца. Ей всегда хотелось, чтобы дети повторили те движения, что снимает в своих роликах Алла Духова. Здесь было к чему стремиться. Поэтому прочь прошлое! Мама права.

Ольга заблокировала на телефоне номер Натальи. Стыд жёг калёным железом, вытесняя прозрачную волну хрупкой пьяной жалости. Вспоминать день рождения мальчика до сих пор болезненно. Она не могла понять, почему не поехала домой с Леной, а побрела в парк. Почему её не остановили? Потому что все были пьяны. Никто ничего не заметил, не посчитал странным. Каждый занят своими мыслями и делами.

Тряхнула мокрыми волосами, стараясь выбросить неприятные мысли. Ольга не станет больше думать об этом! Какая разница, ведь всё закончилось хорошо? Соня с Яном уедут завтра, они пригласили её погулять по городу, но она сослалась на домашние дела. Ей не хотелось идти с ними. В последнее время слишком много Обидиных в её жизни. И жизнь их состоит из сплошного горя и негатива. Оле не хотелось барахтаться в этом. Она собиралась отстраниться и погрузиться