Любовь приходит в черном - Анна Чарова

Оливия, где ты? Жива ли? Как помочь тебе?

Еще и на работу ехать, думать о ней… Черт! Марина ведь прохлопала сенсацию! Срочно нужно написать о перестрелке, пока никто не опередил. Вроде, кроме нее, журналистов на маскараде не было, а значит, и фотографий в Сети нет.

Марина перегнала фотографии, отобрала пару снимков с Вейдером, прикрепила к пока еще пустому документу, затем нашла фотку с санитарами, входящими в «фильтрационную». Трупа нет, ну и ладно, и так все понятно.

Она сделала бутерброд, откусила огромный кусок, запила кофе, закашлялась, подавившись. Итак, что писать? Вечеринка, бла-бла-бла, все круто. Группа такая, группа сякая… У посетителя в костюме Дарта Вейдера начался психоз, он выхватил пистолет и принялся стрелять в воздух. Спустя пару минут смутьян упал замертво. Какая печаль! Испорчена замечательная вечеринка! Кстати, кто был в костюме злого джедая?

Надо погуглить.

Как она ожидала, поиск не дал результата. Пришлось писать: «Не стоит звать знакомцев на праздник, они могут его испортить».

Нормально. Теперь подправить, придумать название и отослать Тампону. С заглавиями у Марины было плохо, порой она придумывала их дольше, чем писала саму статью.

«Происшествие на карнавале». Нет, не пойдет, слишком школьно. «Дарт Вейдер испортил вечер»… Фу! О! «Никогда не приглашайте ситхов». Марина щелкнула кнопку «отправить». Лови, Тампошка, радуйся. Вторую статью она напишет об исчезновении Оливии.

Вызвав такси, Марина принялась одеваться, пытаясь осмыслить случившееся ночью. Что это было, она так и не поняла. Как теперь вести себя с Яном, тоже непонятно. Лучше делать вид, что ничего не случилось и все по-прежнему.

Спускаясь по лестнице, она мурлыкала себе под нос прилипчивую песенку, у двери столкнулась с девчонкой, которую напугала. Протрезвевшая девушка, естественно, не узнала ее без грима, нажала на кнопку, открывая дверь. Марина остановилась поодаль, ощущая смутную тревогу. Откуда чувство? Ничто ведь не предвещает…

Запах. Тот самый мужской запах, который она учуяла в квартире.

Дверь подъезда распахнулась, и Марина шагнула на улицу вслед за девушкой, прищурилась на пронзительное осеннее солнце, брызнувшее из-за туч, поискала взглядом такси, но зацепилась за фигуру в сером плаще и широкополой шляпе. Ссутулившись, мужчина спешно шагал прочь.

Осознание, что это и есть ловец, пронзило насквозь. Подобный первобытный ужас охватывает лошадей, почуявших волка, или пичуг; завидевших ястреба. Марина попятилась, налетела на мамашу с коляской, извинилась. Мамаша собралась было ругаться, но, увидев лицо Марины, сменила гнев на милость:

— У вас все в порядке?

Марина мотнула головой, прижалась к стене. Силуэт ловца исчез из вида, и тревога немного улеглась.

— Нормально, — прохрипела она и переступила порог подъезда.

На улице набрала Яна, но он не ответил. Холодный порывистый ветер хлестнул по щекам, отрезвляя. Запиликал телефон — Марина подумала, это Ян откликнулся, но звонили из такси. «Дасия» с шашечками припарковалась возле подъезда, и Марина ответила оператору, когда плюхнулась на сиденье, что-де все хорошо, она видит машину.

Выехали из двора, и страх исчез, паника показалась блажью. А вдруг преследователь ей пригрезился? Нервы расшатались, вот и видится всякое. К тому же человек в сером был ниже Артура и вроде бы плотнее. Ели бы Ян ответил, она истерила бы в трубку, а когда он приехал, преследователя бы и след простыл. Пришлось бы краснеть за истерику — раз, два — опоздала бы на работу.

Страх перешел в хроническую форму — осталось тягостное предчувствие беды, нависшее чернильными тучами. Плюс щемящая тоска. Плюс беспокойство за Оливию — никто ведь не знает, что происходит на самом деле, а значит, полиция бессильна, только Ян и ему подобные могут помочь.

На пороге офиса Марина привычно огляделась. В последнее время, стоило ей выйти из квартиры, сразу же возникало ощущение слежки. Вот, сейчас опять. Но как только обернешься, убедишься, что позади никого нет, и чувство исчезает, чтобы через пару минут появиться снова.

Сейчас-то чего? Уж точно никто не следит, потому что нереально просчитывать Маринины действия и попасть в пункт назначения одновременно с ней. Или он ехал следом за такси?

«Господи, ну и бред», — подумала она, закрывая дверь и поднимаясь в редакцию. В коридоре она чуть не налетела на Кристину.

— О, Марина! Ты с карнавала? Как все прошло? Заходила к тебе в контакт, там нет фотографий.

— Некогда было их вывешивать, — отмахнулась она. — Да и селфов не сделала — не до того было.

Кристина увязалась следом:

— Расскажешь?

Марина вошла в кабинет, повесила пальто на вешалку.

— Не поверишь, Дарт Вейдер выхватил пистолет и открыл огонь.

— Да ладно.

Танюха, стучащая по кнопкам, оторвалась от работы и повернулась к Марине.

— Мне послышалось, или ты упомянула Вейдера?

Пришлось повторять для Тани, добавив, что спустя минуту Вейдер упал замертво.

— Скоро статья выйдет, прочитаете, — она подмигнула Тане.

Кристина надула губы:

— Ну и везет тебе, Кнышева! Где ты, там сенсация.

Марина уселась в кресло, включила комп.

— Если тебе нравится, что везде, куда ты приходишь, случаются катастрофы, завидуй.

Танюха задала вопрос по теме:

— Купол-то хоть цел? Раненые есть?

— Все целы, — кивнула Марина, отмечая, что Ян не перезвонил. Вдруг с ним что-то случилось?

Странно, но за Оливию она переживала гораздо больше, чем за мужчину, с которым провела ночь. Отчего-то она была уверена: Яну ничего не угрожает в отличие от нее самой.

Затрещал коммуникатор, оттуда раздался голос Тампошки:

— Кнышева, ты на месте?

— Доброе утро, — отозвалась Марина.

— Забеги ко мне на минутку, разговор есть.

— Прямо сейчас?

— В течение десяти минут.

— Уже иду.

Не успела Марина встать с кресла, как в коридоре зазвенело стекло, взвизгнула женщина, зарычал какой-то зверь. Кристина всплеснула руками:

— Господи, что это?

Танюха метнулась к двери, распахнула ее, и в кабинет вкатился клубок из женских тел: русые волосы, волосы рыжие, локти, колени, спина, чей-то зад. В одной из дерущихся Марина опознала Полиночку, новую любовницу Тампошки, вторую она не узнавала. Полиночка верещала и молила о помощи, рыжая толстуха рычала и обзывала соперницу стервой, шалашовкой и подстилкой.

— Прекратить! — заорала Танюха звонким голосом. — Полиция! Всем встать!

Как ни странно, подействовало — толстуха на четвереньках шарахнулась в сторону, растрепанная Полиночка в разорванной блузке осталась сидеть на полу; пятная ламинат кровью из разбитого носа. Толстуха поднялась, и Марина узнала Елену Михайловну, жену Тампошки.