Лубянка. Подвиги и трагедии - Николай Лузан

С первого дня своего существования руководители и рядовые этого уникального по подбору кадров и характеру решаемых задач разведывательно‑диверсионного органа многократно словом и делом доказали верность данному девизу. Отсчет своего времени он берет с 5 июля 1941 года, когда приказом наркома внутренних дел СССР для проведения разведывательно‑диверсионных операций в тылу фашистских войск была создана «Особая группа при наркоме внутренних дел СССР». В тот же день вновь назначенный руководитель — майор государственной безопасности Павел Судоплатов и его заместители Н. Эйтингон, В. Какучая и Н. Мельников приступили к работе.

Начинать ее приходилось в условиях жесточайшего лимита времени и кадров. Созданные с таким трудом начальником Группы особых заданий при наркоме внутренних дел СССР Я. Серебрянским в крупных морских портах и на железнодорожных узлах ряда стран Западной Европы нелегальные диверсионные группы из числа коминтерновцев и бойцов интербригад («группа Яши») еще год назад перестали существовать. Сам он по возвращении в СССР оказался в числе арестованных «врагов народа, пробравшихся в советскую разведку» и приговорен к смертной казни. Редкие «счастливцы»: И. Золотарев, И. Каминский, К. Клюкин, будущие Герои Советского Союза Д. Медведев, Н. Прокопюк, Н. Лопатин — получили сроки или были уволены из органов государственной безопасности и направлены прорабами на стройки ГУЛАГа.

В те роковые для страны июльские дни 1941 года П. Судоплатову, Н. Эйтингону, Н. Мельникову и В. Какучая был ценен каждый человек, имевший оперативно‑боевой опыт нелегальной работы. На момент формирования подразделения, в задачу которого входило развертывание разведывательно‑диверсионной деятельности на оккупированных гитлеровцами территориях, в их распоряжении находилось несколько десятков «испанцев», в их числе И. Винаров, Ц. Родионов (Родойнов), С. Ваупшасов, Н. Прокопюк и небольшой резерв из числа уцелевших от репрессий разведчиков‑боевиков Коминтерна.

К чести многих руководителей НКВД, в первую очередь П. Судоплатова, ими принимались быстрые и энергичные меры в то время, когда гитлеровские войска взяли столицу Белоруссии Минск, а вожди советского государства, потрясенные вероломством и мощью удара, находились в растерянности и долго не могли объяснить своему народу, что же произошло «с непобедимой Красной армией». Спустя две недели после начала войны они приступили к формированию первых разведывательно‑диверсионных резидентур, предназначенных как для заброски в глубокий тыл противника в страны Восточной Европы, так и на оккупированные советские территории.

Павлу Судоплатову приходилось буквально выцарапывать и вытаскивать из медвежьих углов и лагерных бараков ГУЛАГа оставшихся в живых профессионалов. Будущего Героя Советского Союза и командира легендарных отрядов «Митя» и «Победители» Д. Медведева доставили на Лубянку прямо из строительной конторы ГУЛАГа. Не побоявшись подозрений в связях с «врагом народа» Я. Серебрянским, Павел Анатольевич обратился с письмом о его освобождении к всесоюзному старосте М. Калинину и добился своего. Мастер диверсии Я. Серебрянский, два с лишним года проведший в камере‑одиночке в ожидании смертного приговора, был возвращен в боевой строй. Вслед за ним были сняты нелепые обвинения в польском шпионаже с другого аса разведки и диверсии, блестяще проявившего себя в операциях против ОУН и испанских фалангистов, — И. Каминского.

Война, как шелуху, смела с них и еще с десятка будущих руководителей и разведчиков разведывательно‑диверсионных резидентур абсурдные обвинения в предательстве и отменила драконовские приговоры. И потом, в глубоком тылу врага, они делом и собственными жизнями доказали преданность своим идеалам и суровой Родине. Поразительный факт: за все время существования Особой группы, а затем и Управления — с 5 июля 1941 года по 7 мая 1945‑го — ни один его кадровый сотрудник не сдался и не перешел на сторону врага.

В те июльские дни 1941 года, когда для Родины наступил час тяжких испытаний, старые и опытные бойцы вновь собрались вместе, но не по милости И. Сталина и Л. Берия, а благодаря смелости и настойчивости верных друзей. Суровое военное время требовало не холуйствующих политиканов, а профессионалов своего дела. Уже на следующий день после образования Особой группы при наркоме внутренних дел СССР ее руководители и сотрудники приступили к подготовке резидентур для направления в Болгарию и Румынию. Им, первым разведчикам, русским, болгарам и румынам, предстояло совершить невозможное.

К началу войны с Советским Союзом гитлеровские спецслужбы и спецслужбы сателлитов фашистской Германии фактически полностью уничтожили коммунистическое подполье и ликвидировали агентурную сеть Коминтерна в Болгарии, Румынии, Венгрии, Словакии и Польше. Те немногие коммунисты и коминтерновцы, что смогли уцелеть после репрессий, ушли в глубокое подполье и потеряли связь с советской разведкой и Коминтерном. Единицам удалось скрыться от преследований гестапо и полиции, а затем через третьи страны добраться до СССР. Поэтому П. Судоплатову и его подчиненным ничего другого не оставалось, как осуществлять комплектование резидентур из числа бывших бойцов интербригад, воевавших с фашистами в Испании, и коминтерновцев, проживавших в СССР.

Видные деятели Коминтерна — Г. Димитров, В. Коларов, В. Пик, К. Готвальд, Д. Ибаррури, Б. Кун и другие — оказали неоценимую помощь руководителям Особой группы в подборе кадров. Из сотен добровольцев, имевших опыт многолетней подпольной работы, они рекомендовали самых лучших. И уже вскоре разведчики И. Винаров, Ц. Родионов, Х. Боев, Ф. Кропф. Ф. Тренклер и десятки других своей вдохновенной работой подтвердили правильность этого выбора. Впоследствии многие из них стали живой легендой советской разведки. Подвиги болгар, немцев, поляков, русских и всех тех, кто ненавидел фашизм, часто оплачивались самой высокой ценой — собственной жизнью. Но, несмотря на это, недостатка в кандидатах Управление не испытывало. Для подавляющего большинства его офицеров и рядовых долг и честь были превыше собственной жизни.

Первыми, кому предстояло начать борьбу с противником в его логове, стали болгарские и советские разведчики. Сформированная из их числа резидентура получила кодовое название «Братушки». Предварительная работа по ее комплектованию началась 25 июня 1941 года, то есть еще до образования Особой группы. В тот день совершенно секретный список из 29 болгар‑коминтерновцев в Испании, тщательно проработанный в секретариате Г. Димитрова, был доставлен специальным курьером из Коминтерна на Лубянку и лег на стол П. Судоплатова. Павел Анатольевич основательно потрудился над списком будущих кандидатов в резидентуру. Он густо испещрен его краткими пометками и в конце содержит короткую и энергичную резолюцию: «Т. Пудин. Весьма срочно! Проверить по выездным делам всех перечисленных в этом списке лиц».

Через пять дней заместитель начальника 5‑го отдела 1‑го Управления НКВД капитан госбезопасности В. Дубовик подробным рапортом доложил о результатах выполнения указания. Он и подчиненные сотрудники отдела выполнили поистине титаническую работу. Несмотря на хаос и неразбериху, царившие в первые дни войны во многих учреждениях, органы государственной безопасности работали без существенных сбоев. Все 29 кандидатов в будущую резидентуру были установлены и изучены. По каждому из них в рапорте содержится подробная и объективная информация. В большинстве своем это оказались люди, которые не нуждались в особых рекомендациях. Их многолетняя нелегальная работа, преданность идеалам коммунизма и приговоры военно‑полевых судов фашистских властей Болгарии говорили сами за себя.

Николов Ангел Ангелов (Миленков Александр Петков) имел за плечами многолетний опыт подпольной борьбы. И когда над ним нависла угроза ареста, по каналам Коминтерна покинул Болгарию и затем в ряде стран Западной Европы выполнял его специальные задания. С началом гражданской войны в Испании добровольцем отправился на фронт. Там командовал пулеметной ротой.

Янков Георгий Петрович (Петков Мирко Станкович) в 1923 году руководил революционным восстанием в одном из районов центральной Болгарии и был осужден к 12 годам тюремного заключения. Бежал из тюрьмы и снова включился в повстанческую деятельность. Заочно трижды приговаривался к смертной казни. Спасаясь от преследований, по нелегальному каналу ушел в СССР и продолжил активную партийную работу в Коминтерне. В 1937 году в составе группы коммунистов‑интернационалистов добровольцем отправился в Испанию. Службу начинал простым танкистом, а закончил инструктором 1‑го батальона броневиков.

Димитров Дмитр Илиев за революционную деятельность заочно был приговорен к смертной казни. Несмотря на это, не покинул Болгарию и продолжил борьбу в глубоком подполье. Полиции, несмотря на неоднократные попытки, не удалось его захватить: помогли скрыться русские друзья. В Советском Союзе он нашел не только новый дом, но и ответственную работу. Долгое время по линии нелегальной резидентуры Д. Илиев работал в Китае, а затем в составе интернациональной бригады сражался в Испании.