Солнышко мое - Виктория Анатольевна Дунайцева

Надежда была разговорчивая девушка и, даже не заметила как разоткровенничалась с соседом, который оказался болгарином, но по работе постоянно приезжал в Кишинев. Он очень хорошо говорил по-русски. Надежда рассказала ему о своем первом путешествии в Болгарию, о причине визита, после чего дядечка начал рассказывать ей о своей родине, об обычаях и укладах.

— А знаете ли вы своего жениха настолько близко, чтобы выходить за него замуж? — неожиданно спросил ее попутчик.

— Виделись раза четыре, — беспечно ответила девушка — и пару дней провели в Москве. Я ему выставку достижений народного хозяйства показывала.

— По- моему четырех раз явно недостаточно для оформления брака.

— Ну я ведь сейчас к нему еду знакомиться. Я же не за муж.

— А не страшно ехать к незнакомому человеку в незнакомую страну?

— Не похож он на маньяка, дяденька.

— А как маньяки выглядят, знаешь? В жизни они вполне обычные люди. Ты девонька полюбила своего Стефана или так без любви хочешь жизнь прожить?

— Если честно, я знаю, что такое любовь, но, к сожалению, он любит мою подругу. И я, чтобы самой не мучиться и другим не мешать решила построить свою жизнь со Стефаном.

— Без любви трудно жить, особенно в другой стране. В каждой стране свои обычаи и правила, которые, для коренных жителей, кажутся обыденными, а для постороннего — странные. Ты не торопись замуж. Осмотрись, подумай, а там жизнь сама все расставит на свои места.

— Хорошо, — задумчиво ответила Надя, а про себя подумала, что брак по расчету самый крепкий. Она сама в журнале «Работница» про это прочитала.

Незаметно наступил вечер.

Надя достала продукты и стала ужинать. У нее еще остались мамины пирожки, запечённая курица и домашние яйца. Девушка, не привыкшая есть в одиночестве, предложила мужчине поужинать с ней. Тот взял Надин пирожок, понюхал и сказал:

— Как я люблю русские домашние пирожки. Это какой-то гастрономический рай.

— Кушайте, кушайте. Я вам еще дам. Вот этот с капустой, а тот, что у вас с мясом.

— Странно, — ответил мужчина, — сколько езжу по этому маршруту впервые нарываюсь на русскую девушку, угощающую меня домашними пирожками. Все обычно едят в одиночестве.

— Я четыре года прожила в общежитии. А там коллективизм.

— Что такое коллективизм? — уточнил болгарин.

— Ну все вокруг колхозное, все вокруг мое. Все общее значит.

— Понятно. Спасибо за угощение. Вот мы с вами незаметно и до границы добрались, — сообщил мужчина Наде.

Как только пересекли границу Румынии, все пассажиры улеглись спать. Спать в автобусе было крайне неудобно и Надежде не спалось. Она постоянно думала о словах своего попутчика, которые зародили у нее сомнения в своем необдуманном порыве. «Куда я еду, зачем? — думала Надя — здесь чужая страна, чужой по сути мне человек, а там на родине Пашка». При мысли о нем сердце девушки сжалось. Она вспомнила их первую общую ночь и ту боль, которую в результате она ей принесла, и в тоже время счастье. Не будь той ночи, не было — бы у нее Мишки, глаза которого постоянно напоминали Наде об отце.

После той ночи, Надежда старалась держаться от Пашки подальше. Как только он появлялся, она придумывала себе массу предлогов, чтобы выйти из комнаты.

Но однажды, на очередном Женькином дне рождении Надя не смогла отвертеться. Они собрались все вместе в их комнате, ели торт и смеялись. При взгляде на Пашку Надеже становилось так больно и сладко одновременно. Как-то задумавшись, девушка стала наблюдать за своим любимым, а он в это время, видимо почувствовав ее взгляд, пристально посмотрел на нее, прямо в ее влюбленные глаза. Посмотрел именно тем взглядом, которым смотрел в тот роковой день. По всему Надеждиному телу прошла искрящаяся молния, которая пробила ее от головы до пят. Острие ее шарахнуло по Пашке, она это видела. Он вздрогнул, удивился своей реакции, покраснел и отвернулся. «Эх, Пашка, Пашка, — подумала тогда Надя, — а ведь ты тоже реагируешь на меня, как я на тебя. Тебе-то я не безразлична, но ты придумал себе любовь с Женькой и теперь мучаешься сам и ее мучаешь. Она, дурында, не любит тебя, но решила отдать себя в жертву твоей любви» Но делать было нечего, Женькина дружба была дороже своих чувств…

Утром пересекли границу Болгарии и остановились на санитарной остановке.

Выйдя из автобуса, все пассажиры отправились в туалет. Надежда потопала за стайкой женщин, ехавших в ее автобусе. Однако, туалет оказался платным, что в СССР было диковинным явлением. Там, на родине все туалеты были бесплатными, а здесь за вход нужно было платить целых 2 лева, которых у Надежды не было.

Она объяснила женщине, сидящей за кассой, что у нее нет левов, на что та ответила ей, что можно оплатить и долларами. Вот только долларов у Нади тоже не было.

Девушка в задумчивости отправилась в автобус. «Буду терпеть», — решила Надя.

— Ну что сходила? — спросил сосед у девушки.

— Нет, — ответила Надя, — оказывается у вас тут туалеты платные, а у меня деньги только советские.

— Как же ты так собиралась, что даже долларов с собой не взяла?

— А я даже и не подумала, что они нужны, — грустно ответила девушка.

— Вот чудеса, — засмеялся мужчина, — Не подумала она. Вот молодежь, такая глупость присуща только вам. Едет в чужую страну не имея валюты. На тебе 2 лева, иди в туалет.

Надежда схватила вожделенные деньги и отправилась по своим женским делам.

Через несколько часов они прибыли в Софию ее встретил Стефан. Выходя из автобуса, Надежда помахала своему соседу, тот махнул ей в ответ, как старый знакомый. Надежда посмотрела оценивающе на Стефана. После своих ночных раздумий, она решила проанализировать сложившуюся ситуацию более основательно. Перед ней стоял чернявый улыбающийся парень, который был очень рад встречи с ней. И сердце ее растаяла. «А, будь, что будет, — решила Надя, — по любви так по любви, по расчету, так по расчету».

Молодым предстояло еще добираться до родного Стефану города — Петрич.

— Стефан, а давай с тобой по Софии погуляем, — предложила Надя, — пока здесь.

— Давай не сегодня, как нибудь-потом. Мне завтра рано на работу, а нам еще ехать порядочно.

— Ты завтра работаешь? — удивилась Надя — а я чем буду заниматься? Я что одна буду сиднем сидеть весь месяц.

— Работа главнее. Мне же надо деньги зарабатывать. Я и так на твою дорогу сильно потратился, — ответил Стефан.

Что-то царапнуло