Катрин (Книги 1-7) - Жюльетта Бенцони

— Иди туда, куда зовет тебя судьба. Свет Зари. Но когда ты будешь любима, когда ты станешь драгоценной игрушкой калифа, вспомни о Фатиме…

— Будь спокойна, — ответила Катрин, доигрывая до конца свою роль. — Никогда тебя не забуду…

И была искренней, говоря эти слова. Невозможно было забыть странные, но занятные дни, проведенные у эфиопки. Фатима обошлась с ней по-доброму, хотя и делала это, исходя из собственного интереса.

Привели двух белых мулов под красными кожаными седлами, позванивающими колокольчиками и бубенчиками. Катрин и ее новая наставница сели на них. Морайма хлопнула в ладоши, и из соседней улицы появились четыре худощавых нубийца, одетых в белое. Вынув из ножен кривые турецкие сабли с широкими изогнутыми лезвиями, они встали вокруг женщин. И кортеж двинулся.

Жгучий воздух дрожал, и там, наверху, в почти белом небе, лучи безжалостного солнца обжигали крыши домов города. Но Катрин не замечала жары. Взволнованная, она думала только о дворце, порог которого наконец ей предстояло переступить. Расстояние между ней и Арно уменьшалось. Вот только что она его видела. Теперь она попытается с ним заговорить, чтобы вернуть его домой.

Дорогу на родину она даже не пыталась себе представить. Даже если им удастся бежать из дворца, добраться до границ королевства и благополучно перейти границу, спасутся ли они от мести Зобейды, укроются ли от ее козней? Конечно нет. Быстрые всадники Мухаммада слишком часто нарушают границы королевства Кастилии!

К тому же им придется снова пройти опасную дорогу через Кастилию. Может быть, их ждут еще более коварные ловушки, чем те, что повстречались на пути сюда. А перейти Пиренеи с их бандами разбойников? Нет! Сейчас все это мало значит. Только одно идет в счет — опять завоевать любовь Арно! Все, что могло случиться потом, не интересовало Катрин.

Проходя вслед за Мораймой под красной аркой, Баб-ль-Дхуара, Катрин не смогла сдержать радостного волнение. Нубийские охранники явно не заинтересовались их появлением… затем они пошли по тропинке, вившейся возле ручья затененной серебристой листвой оливковых деревьев. Тропинка довольно круто поднималась к большим воротам, арка которых красовалась на фоне внушительной квадратной стены без зубцов. Это был вход во дворец. Подойдя туда, Катрин заметила вылепленную на белой мраморной доске, укрепленной в виде подковы на кирпичной верхушке ворот, поднятую к небу руку.

— Это ворота Правосудия! Рука напоминает о пяти повелениях Корана! — объяснила Морайма. — А те башни, что ты видишь недалеко отсюда, это тюрьмы.

И больше ничего не сказала. Катрин между тем поняла настоящий смысл этих слов. Это было предупреждение, почти угроза. Угроза чувствовалась также и в наводящей страх двери с двумя створками, обитыми железом и огромными гвоздями. За ней шел темный глубокий вход, охраняемый всадниками в сиявших под пурпурными бурнусами кольчугах, в шлемах с высоким острием, низко надвинутых на свирепо смотревшие глаза. Когда по приказу господина входы и выходы закрывались, вероятно пройти через эти толстые стены было невозможно. Розовый дворец и тот малый город, который охватывали его крепостные стены — дома, мельницы и все семь золоченых куполов со шпилями огромного и изящного минарета, внушительной мечети, — захлопывались, и из этой ловушки невозможно было вырваться, разве что удалось бы воспользоваться той тайной дверью, через которую входили ночные любовники Зобейды. А что, если эти рассказы — легенда? Трупы могли сбрасывать во рвы прямо с высоких башен. И тогда вовсе не возникало необходимости в пресловутом потайном входе для несчастных любовников.

Открытые глаза Катрин уже искали тайный выход в этом великолепном и грозном, привлекательном и опасном дворце, похожем на ядовитый цветок. Она вынуждена была опустить глаза, чтобы не видеть окровавленных голов, насаженных на крюки, вделанные в стены. Переступив порог этого неведомого мира, Катрин почувствовала ужас, будто леденящей рукой ей зажало сердце. Она попыталась вздохнуть, устремив взгляд на согбенную спину Мораймы под смешными зелеными цветами. Не нужно слабеть и трусить. А в особенности теперь. Она сама хотела этого.

И словно произошло чудо! Где-то в благоуханной густоте еще невидимых садов запел соловей, и его звонкая трель зазвенела, словно горный источник. Соловей в такой час дня, в самый разгар жары? У Катрин стало легче на сердце. Она увидела в этом счастливое предзнаменование и, пришпорив мула, догнала Морайму, успевшую уехать вперед.

Прохлада туннеля, потом поворот, залитая палящим солнцем дорога вверх, затем на повороте восточное изящество двух высоких ворот, стоящих под углом друг к другу. Морайма, ожидавшая Катрин уже наверху, указала ей на ворота, расположенные прямо перед ней.

— Королевские ворота. Они ведут в Сераль, дворец-калифа. Мы же проедем через вот эти, Винные ворота, пересечем верхний город, административный центр Аль Хамры, и войдем в гарем.

Взгляд Катрин задержался на стеке, которая соединяла три пурпурных донжона, высившихся слева, и старуха чуть улыбнулась.

— Ты никогда не попадешь в эту часть. Это Альказаба, крепость, которая делает Аль Хамру неприступной. Посмотри на эту огромную башню, которая стоит над рвом. Полюбуйся! Она говорит о могуществе твоего будущего хозяина. Это Гафар, главное место защиты крепости. Очень часто по ночам ты услышишь, как на ней бьет колокол. Не пугайся. Свет Зари. Это не сигнал опасности, а только Час полива на равнине — ночью поливом управляет колокол… Теперь пойдем быстрее, жара становится невыносимой, а я хочу, чтобы ты свежей предстала перед господином.

Катрин вздрогнула. Видно, ей не собирались давать времени: не успеет она и вздохнуть, как ее уже будут демонстрировать калифу. Но она решила подчиниться ходу событий, стараясь использовать их наилучшим образом.

ГЛАВА XI. Король-поэт

Когда Катрин, подталкиваемая Мораймой, вышла из гарема, она увидела длинный бассейн, выложенный голубой с золотом мозаикой. Он утопал в дымке благоуханного воздуха. По приказу старой еврейки Катрин проспала два часа после еды, и в ушах у нее шумело. Гомон вспугнутого птичника стоял в зале, где около пятидесяти женщин болтали e разом. В бассейне-раковине, полном теплой голубой воды, плескались красивые женщины, смеясь, крича, визжа и развлекаясь. Бассейн представлял собою картину маленькой бури, но вода в нем была такая прозрачная, что совсем не прятала тел купальщиц. Все цвета кожи можно было сидеть в пышной и очаровательной раме бассейна: темная бронза африканок, нежная слоновой кости кожа азиаток, розовый алебастр нескольких западных женщин соседствовали с янтарным оттенком мавританок. Катрин увидела черные, рыжие, красного дерева и даже светлые, почти белые волосы, глаза всех оттенков,