Ярмарка невест - Валери Кинг

Убежденная, что чувства баронета имели отношение именно к Дафне, Марджори вернулась к креслу, в котором сидела ее сестра, и встала у нее за спиной. Легко коснувшись мягкой бархатной ткани, Марджори тихо заговорила.

— Дафна, я не могу понять, с чего ты взяла, что сэр Литон-Джонс влюблен в меня или что я влюблена в него. Уверяю тебя, это очень далеко от правды. Да если бы ты только знала, как часто он говорит о тебе, я убеждена, что ты бы не усомнилась в его чувствах! Теперь, когда я тебе это объяснила, я хочу, чтобы ты поняла, насколько сильно я уверена в том, что именно этот человек сделает тебя счастливой. — Она перевела дыхание и подождала ответа. Но в комнате стояла глубокая тишина. Дафна поникла головой и, казалось, была в полном отчаянье.

Марджори уставилась на молчаливую красавицу с льняными волосами и испытала одновременно чувство крушения надежд и мучительной тревоги. Она не предвидела ни подобного непонимания, ни гробового молчания сестры.

Дафна молчала. Марджори решила, что необходимо снова объяснить своей глупой сестре всю трудность их положения. Она сделала глубокий вдох и целых пятнадцать минут убеждала Дафну осознать в полной мере размер состояния сэра Литон-Джонса, которое даст ей возможность жить безбедно до конца ее дней, доброту и приветливость, характерные для него. Наконец, если Дафна не найдет себе мужа до конца лета, ей и Марджори снова придется бродить по свету в поисках мест гувернанток или компаньонок. Этого хотела Дафна?

— Нет, — раздался тихий голос из глубины бархатного кресла.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, — наконец закончила Марджори, обходя кресло и опускаясь на колени перед Дафной, — если ты хочешь обеспечить свое будущее, ты должна быть внимательнее к сэру Литон-Джонсу. Ты ведь веришь мне, Дафна? Он будет тебе прекрасным мужем. Он превозносил тебя до небес, и, чтобы завоевать его сердце, нужно лишь маленькое поощрение. Ты постараешься сделать мне приятное и дашь ему один или два намека, хорошо?

Спокойное выражение лица Дафны внушало Марджи некоторую надежду, во-первых, на то, что ее сестра полностью поняла ее речь, а во-вторых, что она собиралась сделать требуемое усилие.

Дафна открыла рот, чтобы заговорить, затем закрыла его, в результате чего из глаз ее медленно поползли две крупные слезы изумительно совершенной формы.

— Конечно, — ответила она наконец. Марджори нахмурилась, гадая, почему же плачет ее сестра.

— Ты думаешь, что после свадьбы у тебя больше не будет такого веселья, как этим летом? Поэтому ты так печальна? Моя дорогая Дафна, он будет привозить тебя в Бат так часто, как ты пожелаешь. Его поместья не больше чем в десяти милях отсюда. Ты будешь жить рядом с мисс Раштон и с барышнями Ходжес. Когда ты выйдешь замуж, у тебя будет куда больше знакомых, чем теперь.

Дафна несколько раз шмыгнула носом, пока Марджори не вытащила из сумочки платок и не дала ей. Дважды высморкавшись, Дафна вышла из комнаты и пошла в свою спальню. Марджори последовала было за ней, пытаясь ее утешить, но, подумав, решила, что Дафне лучше самой обдумать все, что она ей сказала. В конце концов, может, в маленький мозг Дафны так ни разу и не пришла мысль о том, что тетя Лидди выставит их из дома, как только начнут вянуть листья вязов. «Дай ей все хорошенько обдумать», — попросила сама себя Марджори и занялась более приятными вещами, а именно изобретением платья для завтрака на воздухе, который тетя хотела устроить в следующую субботу.

Дафна заперла дверь спальни, затем бросилась на кровать и плакала, пока не почувствовала, что у нее сейчас разорвется сердце. Ее так смутили настойчивые уверения сестры, что сэр Литон-Джонс в нее влюбился. К тому же Марджи заявила, что ее долг подтолкнуть баронета к решительным действиям. Она была просто потрясена. Дафна все еще не могла поверить, что это было правдой. Марджори действительно не заметила ее любви к Сомерсби. Конечно, тетя Лидди хорошо научила их говорить друг с другом с равнодушным видом и таким образом не давать никому узнать об истинном состоянии их сердец. Все же она не верила, что их фарс оказался настолько успешным, что Марджори поверила. И вот теперь этот сэр Литон-Джонс! Она сама считала, что он был бы хорошим мужем какой-нибудь молодой даме, но ей не нравилось, что он говорил с ней, как будто ей было пять лет!

Она вновь вспомнила тот воскресный вечер и вальс, который она танцевала с Эваном. Она шмыгнула носом и улыбнулась, зарывшись лицом в подушку. Эван, должно быть, сотню раз шепотом признавался ей в любви, когда они кружились и сталкивались с другими парами во время этого очаровательного танца. И никто ничего не понял, мечтательно подумала она.

Несколько раз она бросала внимательный взгляд на лицо Сомерсби, чтобы понять, бесстрастное ли у него выражение, и так оно и было! Настолько бесстрастное, что, если бы она не знала, в чем дело, она не поверила бы его словам, которые он произносил с видом тупицы! А так каждый звук был целой симфонией для ее слуха!

Даже тетя Лидди поздравила ее вечером с тем, как они умно всех обманули.

Она засмеялась. О, Эван, Эван, Эван! Что нам делать? Что мне делать?

27

Батским обществом уже много лет управлял распорядитель. В прошлом веке этот пост занимал Красавчик Наш, который установил закон, заставлявший мелкопоместных дворян встречаться в общественных местах, таких, как залы для приемов, театр, концертный зал и карточная комната. Частные балы, если и не воспрещались строго, по крайней мере, осуждались.

Когда миссис Вэнстроу получила разрешение, хотя и неохотное, устроить частный завтрак на воздухе на берегу канала, она была изумлена. Наградой ей послужило возмущение миссис Притчард. Тетя Лидди с энтузиазмом начала заниматься всеми деталями этого важного события. С таким энтузиазмом, что к тому времени, когда подошел день завтрака на первой неделе августа, у нее исчез один из подбородков, а талия уменьшилась на два дюйма.

Миссис Вэнстроу была в восторге.

Эта потеря, в отличие от нее, очень расстроила Марджори, потому что платье для прогулок, которое она подогнала точно по фигуре и сшила специально для этого завтрака, теперь болталось на тете, как халат.

Созвав швей, дивившихся перемене в тетушке, она вскоре усадила их за работу, чтобы те делали новые вытачки на ситцевой ткани с вишнями и полосками, чтобы лучше подогнать платье к помолодевшей фигуре тети.

К половине четвертого (завтрак начинался в четыре) Марджори поняла, что тетин праздник удастся на славу. Уже приехали две дюжины гостей, в воздухе звенел смех и все время слышался жизнерадостный разговор. Миссис Вэнстроу заявила, что эта вечеринка наверняка раз и навсегда выбьет из колеи ненавистную миссис Притчард.