Время перемен - Александр Мазин

— Верю, — сказал Грива. — Наверное, потому что я — романтик. Но еще я — боевой офицер, а не морская свинка. Мне по горлышко хватит того, как меня потрошили «умники» после контакта с трехглазым. Заметь, меня, а не тебя, хотя мы были там вдвоем. Поэтому, старина, если мне не представят серьезных объяснений этой, мать ее так, операции, во время которой я чуть не загнулся и которая, я почти уверен, не имеет никакого отношения к нашей, черт побери, работе ради великой цели спасения человечества, то впредь им придется поискать других подопытных.

— Ты что, хочешь уйти из «Алладина»? — ужаснулся О’Тулл. — Умишком повредился? Из Комитета не уходят! По крайней мере, так не уходят!

— Посмотрим! — отрезал Грива. — Извини, Юджин, но подопытная свинка устала. Ей нужно поспать.

Но спать Артём не собирался. Но ему нужно было спокойно обдумать положение. Старина Ирландец прав. Из «Алладина» не уходят, написав рапорт с просьбой об отставке. И дело даже не в секретах, которые известны Артёму. На ту же информацию о «трехглазом» можно накрутить такую бутафорию, что ни один серьезный человек в нее не поверит. Решат, что бывший майор «Алладина» «повредился умишком», как выразился О’Тулл. Но с другой стороны, зачем всё усложнять, если майора Гриву можно просто «зачистить». Организовать «несчастный случай» во время очередной операции. А может, нынешняя операция и была таким «случаем»? Может, вежливый подполковник Хо просто не справился с задачей, потому что майор Грива оказался слишком живуч?

А Ирландец? Можно ли доверять старине Юджину? Да, О’Тулл не единожды выручал Гриву. Но что если начальство прикажет перерезать Артёму горло? Приказ есть приказ, а Юджин О’Тулл очень дорожит своей работой. Не исключено, что эта работа ему важнее, чем друг Арти. Что если сейчас невозмутимый и тоже любящий свою работу специальный координатор Хокусай Танимура инструктирует старину О’Тулла о том, как поаккуратнее «зачистить» возомнившего о себе майора?

Может, зря Грива болтал об увольнении? Сказанное наверняка уже известно начальству: браслет-коммуникатор Гриве вернули еще по дороге в гостиницу. Может, он переоценил свою значимость как особо ценной особи по теме «трехглазого пессимиста»? Как увязать эту повышенную значимость с тем, что произошло в лаборатории мистера Лю?

Может, это какие-то интриги внутри самого Комитета? Допустим, кто-то из высокопоставленных умников играет против Хокусая или Главного Консультанта Суня? И этот «кто-то» решил, что майор Грива — лишнее звено…

Коли так, то Артёму действительно надо менять работу. В его профессии любой сбой может оказаться летальным, а организовать такой сбой, скажем, трехсекундное отключение камуфляжа во время полевой операции, «своему» не так уж трудно. Да Грива в таких условиях вообще не сможет работать. Полевик «Алладина» должен полностью полагаться на тех, кто обеспечивает операцию. Иначе он не сможет работать в одиночку или в составе малой группы против десятков, а то и сотен противников, которые тоже не мусор на пляже убирали, а прошли очень нехилую подготовку.

Допустим, Танимура-сан — за него. Но он не всесилен. И у него — свои игры.

Может, имеет смысл подстраховаться и дать знать домой, что он намерен уйти из «Алладина»? Грива как-никак гражданин России, а Россия уж точно его не сдаст. Или Грива опять переоценивает свою значимость? А если ради безопасности Державы надо пожертвовать одним-единственным человеком, пусть даже внуком действительного тайного советника…

Ладно, посмотрим…

Глава двадцать девятая ЦЕНА БЕССМЕРТИЯ

Вечером следующего дня мы с О’Туллом прилетели на базу. По дороге почти не разговаривали. То есть старина Юджин пытался аккуратно выяснить, что у меня на уме, но я эти попытки вежливо пресек. Сначала надо разобраться, кто мне теперь Ирландец: друг и напарник или «коллега по работе».

На доклад к Хокусаю я должен был явиться утром. Половину ночи я убил на составление рапорта. Сделал все тик в тик по международному праву. Удачно, что в Школе нас обучали основам юриспруденции. Мой контракт был нарушен аж в трех пунктах. Я все обосновал — не подкопаешься.

Хокусай в кабинете был не один. К углу под пальмой притулился старичок. Китаец, судя по прическе. Везде китайцы…

Я достал свой рапорт.

— Господин специальный координатор…

— Сядь, — перебил меня Хокусай. — Что там у тебя? Рапорт? Порви. Нет, лучше дай сюда! — специальный координатор решительно отобрал у меня плод ночных бдений и, не читая, сунул в мусоросжигатель.

— Обиделся, да? Ты кто такой, майор? Офицер или барышня из колледжа? Его, видишь ли, не поставили в известность! А знаешь, как трудно было уломать начальство, чтобы направили именно тебя? Молчи! — рявкнул Хокусай, хотя я и не собирался ничего говорить. Сначала надо понять, о чем идет речь.

— Эта операция делается единицам, понял? — прорычал Хокусай. — Е-ди-ни-цам! Наиболее перспективным правительственным деятелям! Самым заслуженным и полезным руководителям Комитета! Мне ее не сделали и не сделают никогда, понял? А тебе, какому-то занюханному майору, сопляку с глупыми амбициями — сделали! Знаешь, сколько она стоит?

— Наслышан, — буркнул я. — Семьдесят миллионов.

— Как бы не так! Один только генетический материал стоит вдвое дороже. Знаешь ты это?

— Меня это не интересует, — отрезал я.

Правда, уже не совсем искренне. Хокусай меня все-таки заинтриговал. Теперь я должен был спросить: что именно со мной сделали?

Нет, не дождетесь!

— Я знаю, что чуть не сдох во время этой драгоценной операции! — заявил я.

— Чушь! — взмахом руки Хокусай отмел мои возражения. — Ее делают уже двенадцать лет, и все, кому она сделана, живы. Никто из вас не умер, понятно?

— Должно быть, все они — очень крепкие ребята, — сказал я. — Нужно быть очень здоровым, чтобы выжить после того, как тебя заживо поджарили в микроволновке.

— Ты, майор, мне…

— Погодите, Танимура, — китаец поднял голову и оказался Главным Консультантом Сяо Сунем. — Вы что, испытывали какие-то неприятные ощущения, майор? Верно я вас понял?

— Я испытал чертовски неприятные ощущения, доктор Сунь. Настолько неприятные, что те коновалы, которые меня резали, даже поспорили: выживу я или загнусь от шока.

— Они сами вам об этом сказали? — поинтересовался Главный Консультант.

— Нет. Я подслушал разговор.

— И вы уверены, что это не ваш бред?

— Уверен!

— Все это надо выяснить, — сказал Сяо Сунь, обращаясь к моему начальнику. — Возможно, наши так называемые партнеры проявили некоторую самодеятельность.

— Это исключено, — возразил Хокусай. — Парни из «внутренних операций» держат этот участок под непрерывным наблюдением и подбирают для управления фирмой самых жестких и ортодоксальных лидеров. Нет, самодеятельность на этом уровне полностью исключена.

— А если это «самодеятельность» отдела внутренних операций? — вмешался я.

Хокусай одарил меня крайне неодобрительным взглядом. Ну да, майору не положено вмешиваться в разговор вышестоящих. Если они снизойдут к тому, чтобы спросить его мнение, они сами спросят. Но Сяо Суня, похоже, нарушение субординации не рассердило.

— Почему вы так думаете, майор Грива?

Черт, он выглядел таким заботливым и благожелательным дедушкой… Так и хотелось открыть ему душу. Но я ни на секунду не забывал, что передо мной крутейший спец с восьмидесятилетним стажем, чья профессия как раз и состоит в том, чтобы выворачивать наизнанку таких, как я.

— Он нам не доверяет, — вздохнул доктор Сунь, оборачиваясь к Хокусаю.

— Я не доверяю вам, доктор, — уточнил я.

— Майор Грива! — рявкнул Хокусай по-японски в натурально сёгуновской манере. — Ты забываешься!

— Сожалею, специальный координатор, но у меня есть основания для недоверия.

Я — русский. На меня этот японский императив не действует.

— Я сожалею, господин специальный координатор, что вы не прочитали мой рапорт.

— Я читал, — прорычал Хокусай. — Его писал не боевой офицер, а стряпчий! Причем паршивый стряпчий.

Ну да, он же наверняка просматривал информацию с моего «браслета».

— А по-моему, очень толковый рапорт, — подал голос доктор Сунь. — Из вас, майор, мог бы получиться неплохой юрист. Танимура, я думаю, нам бы следовало удовлетворить желание майора уйти в отставку. Взаимное доверие — основа успешной деятельности вашей структуры. Вряд ли стоит использовать в оперативных мероприятиях офицера, который не доверяет своему руководству.

— Черта с два! — выругался по-русски Хокусай. И добавил по-английски — Я, господин Главный Консультант, не намерен разбрасываться полевыми офицерами. У меня их не так уж много. Артём, я хочу знать, с чего это вдруг ты перестал доверять доктору Суню.