Поместье Лок-Даун - Бет Коуэн-Эрскин

– Да, но вы по утрам носите ей завтрак, разжигаете камин… Как вам удается при этом не встречаться с ней?

Максвелл грустно рассмеялась.

– Вы не ее камеристка, потому не знаете ее утреннего ритуала. Ее светлость не завтракает. Никогда.

– Что? – выдохнула миссис Макбейн. – Но поднос всегда возвращается пустым.

Максвелл покраснела и поменяла позу, сидя на диване.

– Это потому, что я все съедаю. Не сердитесь. Я приношу поднос в ее в гардеробную, затем иду наливать ванну. Она не любит завтракать в постели. Говорит, от подносов белье портится. Каждое утро она отпивает два глотка чая – всего два – и затем принимает ванну. К завтраку не притрагивается. Но всегда его заказывает. На первых порах меня это с ума сводило. Я родом из Глазго, знаю там семьи, которые ради такого завтрака готовы убить. Я не могла позволить, чтобы все это выбросили. И убедить ее в том, что незачем заказывать завтрак, тоже не могла. Поэтому, когда она уходит, я съедаю ее завтрак. Уже двадцать лет.

– Так вот почему вы никогда не завтракаете с нами.

Максвелл кивнула.

У миссис Макбейн голова кружилась от всевозможных мыслей. День становился все более странным. Но что-то не складывалось.

– А как же подносы с обедом и ужином? С ними она не могла вас не видеть.

– Вообще-то, вместо меня ей их носит Айрис.

– Что? – Миссис Макбейн в очередной раз смешалась. Сюрпризам нет конца.

– Ей трудно носить поднос с едой в детскую, он тяжелый, а Айрис не очень крепкая, и однажды она едва его не выронила. Хорошо, Олли успел подхватить. И я предложила ей поменяться. С тех пор она берет поднос для леди Инверкиллен, а я – для детей.

– Да что творится в этом доме? – Качая головой, миссис Макбейн встала и сделала несколько шагов по комнате. – Миссис Бернсайд сообщила, что с недавних пор меню на завтрак изменилось. Всегда был омлет с тостом и чаем, а теперь вдруг колбаса с молоком.

– Да, – смутилась мисс Максвелл. – Это дети устроили.

– Дети? – вздохнула миссис Макбейн. – Я оплакиваю тот день, когда умерла няня. Что еще они устроили?

– Ужасные существа. Я застала их здесь однажды после обеда.

– Здесь?! – Миссис Макбейн была поражена и немного задета. Если ей не было известно про эту комнату, то как о ней узнали дети? – Где мы находимся и как они сюда попали?

– Это личный кабинет Хэмиша. Та дверь ведет в его гардеробную. – Максвелл показала на дверь справа от них. – В тот день они сбежали из-под присмотра. По их словам, дверь была распахнута настежь, когда они ее обнаружили. Ума не приложу, как такое могло случиться. Единственный ключ находился у Хэмиша. А они прыгали на кровати и визжали. Удивительно, как только леди Инверкиллен не услышала их крики. В общем, я поспешила закрыть дверь и увести их в свою комнату.

У миссис Макбейн вытянулось лицо.

– Они сообразили, что все это значит? – она рукой обвела пространство вокруг.

– Нет, они только поняли, что обнаружили какую-то тайну. Вряд ли сама тайна их заинтересовала. Хотя старшая девочка Элспет, возможно, догадалась. Я не сильна во французском, но готова поклясться, что она произнесла слово «любовница», объясняя что-то брату.

– Ну, они французы. Там это у них в порядке вещей. – Обе женщины сдержанно улыбнулись, глядя друг на друга. – Но как это связано с завтраками, Флора?

– Шантаж, – с тихим стоном выдавила из себя Максвелл, закатив глаза.

Миссис Макбейн на мгновение растерялась.

– Они требуют, чтобы вы от них откупались? Колбасой?

– Я решила, это невысокая плата за их молчание, – пожала она плечами, слабо покраснев.

Миссис Макбейн не знала, плакать ей или смеяться, и в результате выдала нечто среднее – громко фыркнула.

– Простите. Я правда вам сочувствую. Но я давно не слышала ничего забавнее. – Она прыснула со смеху, и Максвелл нехотя улыбнулась. – Скорее бы найти новую няню. – Через пару минут к ней вернулось самообладание. Она вытерла слезинку, скатившуюся из глаза. – Так какой у вас план, Флора? Вы не можете вечно прятаться здесь, а я не вправе держать вас в штате, если она уволила вас уже несколько недель назад.

Максвелл, снова погрустнев, встретилась взглядом с экономкой.

– Да нет у меня никакого плана. Мне некуда идти, а ее светлость, естественно, не даст мне хорошие рекомендации.

– Это точно. Ладно, попробуем что-нибудь придумать. – Миссис Макбейн снова оглядела комнату. Столько лет хранить такой секрет… Неудивительно, что она сама не своя. Оказывается, вовсе не из-за няни.

Прозвучал гонг, призывавший одеваться к ужину.

– Так, нужно выбираться отсюда. Послушайте, давайте вы будете одевать леди Джорджину и леди Констанцию, а я – остальных. Тогда, может быть, нам удастся на некоторое время сохранить вас в штате. Но все-таки, Флора, вы должны решить, как вам быть дальше. Я не смогу прятать вас вечно. Хотя, Бог свидетель, у нас сейчас на счету каждая пара рук.

Лишь через несколько часов у миссис Макбейн появилась возможность поразмыслить о картине Рубенса из географического зала. Теперь, как следует рассмотрев ее, она и сама удивлялась, почему раньше ничего не замечала. Это явно был портрет молодой Максвелл. Если леди Инверкиллен видела картину, значит, знала про роман мужа; тогда у нее был мотив, чтобы его убить. Но, по словам Максвелл, леди Инверкиллен ни о чем не догадывалась, пока не огласили завещание. Миссис Макбейн старалась в деталях вспомнить, куда ходила леди Инверкиллен в последние дни перед балом. Заходила она за чем-нибудь в географический зал? Для нее это было нетипично. Обычно она проводила время в музыкальном зале, а та комната находилась в другом крыле дома. Кто мог бы это знать наверняка? Арчи. Лакей, обычно обслуживавший кабинет его светлости. А если спросить у него? Ей сказали, он чуть не умер, совсем ослаб и медленно восстанавливается. Вспомнит ли он хоть что-нибудь? Очередной тупик, с горечью подумала миссис Макбейн. Разве что кому-то случилось стоять в коридоре и он или она увидели… в том коридоре… ее светлость.

Миссис Макбейн бегом поднялась на третий этаж и спряталась в нише, ожидая возвращения Айрис с ужина. Наконец в половине одиннадцатого та подошла к двери своей комнаты. Несколько минут спустя миссис Макбейн тихо постучалась. Айрис не сразу отозвалась, и дверь приоткрылась лишь на несколько дюймов.

– А, миссис Макбейн, это вы. – Она уже была в халате и прижимала к себе