Обещание страсти - Даниэла Стил

– Эдвард? Что-нибудь случилось?

– Нет. И мне неловко об этом просить, но могу я подняться к тебе?

– Конечно.

Она повесила трубку, и спустя несколько мгновений он был наверху.

Когда он вышел из лифта, Кассия ждала его у открытой двери. Она выглядела встревоженной, стоя босиком в своем вечернем платье, с распущенными волосами и без драгоценностей. А Эдвард почувствовал себя как дурак.

– Эдвард, с тобой все в порядке?

Он кивнул, и она пригласила его войти.

– Кассия, прошу прощения. Мне не следовало приходить, но я должен был убедиться, что ты благополучно добралась до дома. Мне не понравилась мысль, что ты едешь домой без провожатого, вся увешанная бриллиантами.

– Мой дорогой, дорогой паникер, и это все? – Она рассмеялась, и на его лице тоже появилась улыбка. – Господи, Эдвард, я подумала, случилось что-то ужасное.

– Возможно, случилось.

– О? – На мгновение ее лицо снова стало серьезным.

– Я думаю, что сегодня ночью я окончательно впал в старческое слабоумие. Полагаю, я должен был позвонить, вместо того чтобы вваливаться к тебе домой.

– Ну, раз уж ты здесь, как насчет выпивки? – Она не стала отрицать, что он должен был позвонить. – «Пуаре» или «Фрамбуаз»?

Она указала ему на кресло и направилась к китайскому инкрустированному комоду, в котором хранила спиртные напитки. Эдвард хорошо помнил этот комод; он был с ее матерью, когда она купила его на аукционе в Сотби.

– Спасибо, дорогая, «Пуаре». – Он тяжело опустился в одно из знакомых голубых кресел и стал смотреть, как она наливает крепкую прозрачную жидкость в крошечный стакан. – Ты действительно очень добра к своему старому дяде Эдварду.

– Не говори глупостей. – Она с улыбкой подала ему стакан и села на пол у его ног.

– Имеешь ли ты представление о том, насколько ты красива?

Она отмахнулась от комплимента и зажгла сигарету, в то время как Эдвард потягивал свой «Пуаре». Она начала беспокоиться, что он слишком много выпил. Он казался все более и более печальным с каждым мгновением. А она ждала звонка от Люка.

– Я рад, что с тобой все в порядке, – начал он. И вдруг он не смог уже больше сдерживаться: – Кассия, что ты затеяла? – Ему просто необходимо это знать.

– Совершенно ничего. Я сижу здесь рядом с тобой, и я собиралась раздеться и немного поработать с колонкой. Я хочу продиктовать ее утром по телефону. Не думаю, что Карла проникнется ко мне любовью, когда я это сделаю. Над ней так легко подшутить. Я не смогу удержаться.

Кассия попыталась вести легкую светскую беседу, но Эдвард выглядел более старым и усталым, чем когда-либо.

– Можешь ли ты быть серьезной хоть на мгновение? Я не имел в виду, что ты делаешь в данный момент. Я умел в виду, ну, ты выглядишь по-другому в последнее время.

– Насколько последнее?

– Сегодня.

– Я что, выгляжу обеспокоенной, больной, несчастной, голодной? Что значит «по-другому»?

Ей не понравился его допрос, и она решила пойти в наступление сама. Пора прекратить эти глупости. И она не хочет больше никаких неожиданных ночных визитов.

– Нет-нет, что ты! Ничего подобного. Ты выглядишь исключительно хорошо.

– И все же ты беспокоишься?

– Да. Ну хорошо, хорошо, черт возьми. Ты знаешь, что я имею в виду, Кассия. А ты такая же, как твой распроклятый отец. Ты ничего никому не говоришь до того, как уже что-то сделаешь. И тогда все остальные должны исправлять твои ошибки.

– Дорогой, заверяю тебя, что тебе никогда не придется исправлять мои ошибки. И поскольку мы оба согласились, что я выгляжу отдохнувшей, здоровой, сытой, с моим счетом в банке все в порядке, и я не появилась на банкете голой, о чем можно беспокоиться?

Ее голос стал уже слегка резким.

– Ты уклоняешься от ответа.

Он вздохнул. У него ни малейшего шанса, и он знает это.

– Нет, дорогой. Я просто наслаждаюсь правом на частную жизнь, как бы я ни любила тебя и каким бы хорошим отцом ты мне ни был. Я уже давно выросла, дорогой. Я же не спрашиваю, спишь ли ты со своей горничной или секретаршей, или чем ты по ночам занимаешься в ванной.

– Кассия, ты меня шокируешь!

Он выглядел сердитым и уязвленным. У него ничего не получилось. Он больше не может на нее повлиять.

– Это не более шокирующе, чем то, о чем ты спрашиваешь меня. Просто ты выразился гораздо мягче, чем я.

– Хорошо. Я все понял.

– Я рада. – Давно пора было. – Но чтобы успокоить тебя, я могу честно сказать, что сейчас тебе не о чем волноваться. Совсем.

– А ты скажешь мне, когда будет о чем?

– Разве я смогу лишить тебя повода для беспокойства?

Он рассмеялся и откинулся на кресле.

– Ну, хорошо. Я невозможен. Я знаю это и прошу прощения. Нет. Я не прошу прощения. Я хочу знать, что с твоей жизнью все в порядке. А сейчас я дам тебе возможность закончить свою работу. Ты, должно быть, собрала сегодня немало интересных сплетен для своей колонки.

Он чувствовал себя смущенным из-за того, что допрашивал ее и что вообще находился в ее доме в такой неурочный час. Быть суррогатным отцом нелегко. Тем более если ты влюблен в свою суррогатную дочь.

– Я на самом деле собрала несколько очень интересных фактов наряду с рассказом об оргии роскоши, которую устроила Карла. Это действительно позор – тратить тысячи на банкеты.

Она заговорила снова как старая Кассия, которая не пугала его, которую он знал так хорошо и которая всегда будет принадлежать ему.

– И конечно, я включу себя в сплетни, – объявила она с сияющей улыбкой.

– Маленькая негодница. Что ты собираешься сказать о себе? Надеюсь, что ты была ослепительно хороша.

– Ну, может быть, упомяну мое платье. Но на самом деле я описала очаровательный уход Уита.

Сердится ли она? Может ли она действительно быть задета этим?

– Но почему?

– Потому, что, говоря откровенно, время игр и развлечений прошло. Я считаю, что пора Уиту идти своей дорогой, а мне – своей. А у Уита не хватает на это мужества, и, может быть, у меня тоже. Так что, если я напишу что-нибудь, ставящее Уита в неловкое положение, его друг с Саттон-Плейс сделает это за нас. Если он хоть что-то собой представляет, он не потерпит, чтобы Уита публично высмеяли.

– Бог мой, Кассия, что ты написала?

– Ничего неприличного. Я, безусловно, не хочу публиковать в прессе скандальные обвинения. Я не сделаю этого с Уитом. Или с собой. На самом деле главное во всем этом то, что у меня больше нет времени играть в эти игры. И это идет не на пользу Уиту тоже. Все, что я написала в колонке… Вот, я прочитаю тебе.

Кассия направилась к столу и начала читать деловым тоном:

– «Обычные влюбленные голубки присутствовали целой стайкой; Франческо Челлини и Миранда Павано-Кастеха; Джейн Робертс и Бентли Форбс; Максвелл Дарт и Кортни Уильямсон. И конечно, Кассия Сент-Мартин и Уитни Хейворт III, хотя эту пару редко видели вместе весь вечер. Казалось, что они ушли каждый в свое плавание. Было замечено, что Уитни, похоже, был чем-то взбешен и уехал домой один, оставив Кассию посреди голубков, ястребов и попугаев. Возможно, элегантный Уитни устал ходить за ней по пятам? Наследницы бывают такими требовательными. Небезынтересно также, что на роскошном приеме у Карлы Фитцмэтью…» Ну, и как это звучит? – Ее голос неожиданно стал веселым, а деловой тон она отложила вместе с колонкой. И новости были новостями, и сплетни были сплетнями, и Эдвард знал, что все это ей надоело.