В августе сорок второго (СИ) - Тарханов Влад

— Так точно, мой генерал!

— Вы что-то еще хотели сказать, Ханс?

— Экипажи! У нас будет через неделю сорок четыре ролика, но есть всего двадцать девять экипажей резерва!

Это тоже стало проблемой. Из-за плотной и вязкой обороны многие ролики ремонтировались даже не по второму разу, а вот потери в экипажах восполнять оперативно не удавалось. Опять-таки, все резервы доставались Манштейну и Гудериану, а 2-я танковая находилась на голодном пайке. Штаб группы армий обещал прислать полсотни экипажей, но обещанный резерв пока что не пришел.

— Пока будем играть чем имеем, Ханс. Русские говорят, что обещанного три года ждут. Пока что мне только обещают пятьдесят экипажей, сам понимаешь, это будут зеленые юнцы, других просто нет. Будем посылать в бой тех, кого дадут. Ладно! Пора начинать! Дело не ждёт!

Паськовка. 26 сентября 1942 года.

Благодаря тому, что их позиция была немного на возвышенности, старший лейтенант Родимчик имел возможность наблюдать за тем, что происходило на передовой. А там творился ад кромешный! Всё началось с очень мощного артиллерийского обстрела. Противник бил по передовым позициям примерно тридцать минут из гаубиц 105 мм, но к ним, судя по разрывам, присоединились и 150 мм, сердце лейтенанта сжалось, ведь противник обязан был перенести огонь батарей на тылы, если и х позиция вскрыта — им тоже достанется, не балуй! И спасут ли их вырытые щели — тот еще вопрос! Но тут наши гаубицы начали ответный огонь. Тут Семен не ошибался — это 152 мм МЛ-20 заговорили. А потом в небе появились наши штурмовики, которые умчались давить проснувшуюся немецкую артиллерию. Затявкали зенитки и зарычали зенитные скорострелки, но самолеты упрямо продолжали работать, заставив прекратить артналёт. Через несколько минут, как штурмовики улетели обратно, перед передовыми позициями у Зимовцев вспухли разрывы дымовых снарядов, выставленная завеса стала затягивать поле, по которому уже к передовой медленно, но упорно тянулись немецкие танки. Сквозь дым видно было не очень, но вроде бы там «четвёрки» и «штуги», никого из нового зверинца[1] Роммель пока что не присылал. Но танков было много, никак не меньше трех, а то и четырех десятков[2]. Издалека танки казались маленькими коробочками, лениво подбирающимися к передовым позициям. Впрочем, не очень-то и лениво — как только завеса дыма стала затягивать позиции, танки, маневрируя, ускорились. Вот один, потом еще один наткнулись на мины и задымили, есть почин! Не смогли все подарки выковырять из земли! Но немцы упорно шли вперед. За танками двигались пехотинцы и «Ганомаги», ощетинившиеся пулеметными стволами. Панцирная пехота[3] отсюда казалась совершенно игрушечной, несерьезной, вот только там, на передовой, так совсем не покажется. Если будет всё как всегда — передовые снимут стружку и отойдут на вторую линию, это уже тут, перед их позициями линии окопов выкопаны, ждут своего заполнения, тогда и опорный противотанковый пункт в бой и вступит. Но тут командира кто-то тронул за плечо. А! Это Патрыкин, что-то показывает… Вот оно что! А я тут засмотрелся, на шум в тылу внимание не обратил. А это из замаскированных позиций выкатывались на поле боя к Зимовцам две роты тридцатьчетверок последней модификации с 85-мм орудиями, а за ними следовала рота самоходок, никак САУ-100? Родимчик про эти машины слышал, но видел их впервой. Мощна машинка. И хобот у нее приличный! А ведь дым-то шансы ровняет! Тридцатьчетверки подошли поближе к передовой, а вот сотки остановились не менее чем за километр, как только из дыма показывалась очередная вражеская «четвёрка», как ее расстреливали общими усилиями. Несколько танков смогли прорваться к окопам, но там их остановили кумулятивными выстрелами из ручных гранатометов, против трех-четырех выстрелов в упор никакие экраны не спасают. Потеряв восемнадцать машин, немцы начали откатываться назад, чтобы после артобстрела начать повторную атаку. Но на удивление, обстрел был, а вот повторной атаки не последовало.

Белики. 26 сентября 1942 года.

— Отступление! Передайте немедленно! Отступление!

Роммель не нервничал. Точнее, не показывал окружению, что он нервничает. Но без радиосвязи управление танковыми частями на поле боя стало делом очень сложным. Сейчас дадут сигнал — две белые и одну красную ракету, но кто их увидит? Кто увидит, тот и начнет отступать, а остальные? Только бы не образовалась свалка, достаточно будет продублировать посыльными, или лучше повторить сигнал ракетами? Черт подери! Удалось приказ отдать энергично, но без истерики. А ведь было из-за чего нервничать! Ворсклу его передовые части форсировали быстро — после артналета жидкая линия обороны не смогла помешать переправке саперных подразделений, которые оперативно навели понтонные мосты, а по двум заранее разведанным бродам пошли первые танки. Когда его ролики начали выбираться на простор, преодолевая прибрежную полосу, как наткнулись на хорошо замаскированные линии окопов, впрочем, артиллерии видно не было, несколько противотанковых 57-мм пушек немцев не смутили, тем более, что за четверками двигались мощные «Пантеры» и угловатые «Тигры». Роммель дал указание передвинуть ближе легкие 105-мм гаубицы, чтобы помочь преодолеть эту линию обороны, до которой танкам оставалось пройти всего несколько сотен метров. Разрывы снарядов накрыли позиции большевиков. Уже более сорока машин перебрались через реку. А вот и пошли броневики с пехотой, чтобы развернуться и начать наступление на передовые позиции противника. Но тут началось что-то непонятное. То тут, то там вспухали выстрелы из ручных гранатомётов, вот только как-то странно было, противокумулятивные экраны, казалось, совершенно не справлялись со своей задачей, да и разрывы были совсем не такие, как от привычного уже оружия врага. Один выстрел — мощный разрыв, и танк останавливается, как будто в лоб ему прилетел 100 мм снаряд! Танки начали отстреливать дымовухи, чтобы пехота смогла подобраться к окопам, не прикрытым колючей проволокой, одновременно обстреливая позиции обороняющихся из орудий и пулеметов. Правда, перед окопами оказались минные поля, но, потеряв сорок шесть машин, в том числе восемь «Тигров» и семь «Пантер», танки Роммеля прорвались на простор через передовые окопы противника. Сейчас, по идее, через пару километров должны наткнуться на узлы противотанковой обороны, если русские успели их тут создать. Оказалось, что не успели! Маневр Роммеля оказался для обороняющихся довольно неожиданным. И тут Катуков, командовавший частями Полтавской оперативной группы, бросил в бой свой мобильный резерв, который находился недалеко за Полтавой: 23-ю танковую бригаду. У Кустолово они столкнулись, начался встречный танковый бой, в котором против немецких танков кроме тридцатьчетверок и КВ-75 в бой пошли новые средние танки Т-42[4] и тяжелые КВ-3[5]. Их прикрывали САУ-100 и САУ-122, просто потому, что подтянуть тяжелую артиллерию Катуков туда не успевал. Когда начался танковый бой, Роммель находился у Беликов, на передовой большевиков, он хотел разобраться, чем выбили его почти полсотни танков. Картина открывалась совершенно неприглядная. Далеко не все танки имели пробитие, но экипажи во всех них были мертвы! И это было куда как хуже потерь самих танков — машины отремонтировать — месяц-два-три, даже если тащить их в Австрию или Венгрию, но подготовка экипажей, это полгода, минимум! А лучше бы и год! Его адъютанты искали чем большевики так приласкали его ролики, что те посыпались, но смогли найти несколько пустых труб и то, около погибших бойцов. Этот новое оружие они пытались утащить даже использованное! И ни одного образца так и не попало в руки! Посмотрим, что смогут сказать эксперты по этим пустышкам!

И тут генерал услышал нарастающую канонаду танкового боя совсем неподалеку. Он быстро помчался на удобную для наблюдения позицию: было очевидно, что его наступающим роликам бой дается очень тяжело. Да и таких танков-монстров с мощной броней и пушками генерал еще не видел! А он был уверен, что большевики не будут стоять на месте, подготовят какой-то еще сюрприз. Ему не верили! Вот теперь он и видит, что в рукаве у врага был заготовлен презент — и не один! Если гаубицы подоспеют еще не все потеряно, можно свести бой вничью, даже переломить его, тем более, что они уже переправились, надо только… Опять эти чертовы штурмовики! Хотя погода не слишком-то летная, сильный ветер, а они все равно примчались и сейчас разносили артиллерию на марше в клочья, не смотря на противодействие зениток, вот только орудий ПВО было сейчас у Беликов совершенно недостаточно. Значит, этот бой проигран и надо из него выходить, уменьшая потери.