Принцесса для сержанта - Андрей Уланов

Ну и куда, спрашивается, в него стрелять? Эх, Ариниуса бы сюда!

Помощник капитанский с диким ревом бросился вперед, обеими руками ухватил скелет за позвоночник и, подняв, словно Стенька Разин персидскую княжну, с размаху швырнул его за борт.

– К бою! – ревет капитан.

Я даже не стал орать ему в ответ, что с боем лучше обождать: он бы меня все равно не услышал. Потому как самолет на бреющем, над самыми волнами, – это получается очень громко – а над нами сейчас целая эскадрилья пролетала.

Таких самолетов я прежде не видел. Чем-то они были на «фоккер» похожи или на нашего «лавочкина», а то и «ишачка», И-16. Только большие очень – конечно, я не линейкой размах крыла вымерял, но по личным ощущениям – здоровая дура. Темно-синяя окраска, кабины горбом, – а на крыльях белые звезды.

Вот когда я эти звезды увидел – заорал, что хватило глотки, руками засемафорил.

Американцы. Союзники.

Еще парой секунд позже к реву моторов новый звук добавился – зенитки залаяли. Затем пулеметное татканье, вой эрэсов и глухо, раскатисто – первый взрыв. Не знаю, комэск американский эскадрилью лидировал или нет, но бомбу этот парень положил просто снайперски: точно в середину эскортника. Корабль этим взрывом напополам разрубило.

Я еще подумать успел: интересно, кого топят-то? Фрицев или самураев японских? Судя по тропическому солнцу, все же японцев, хотя кто знает, какая сейчас погода, к примеру, на средиземке? Наверное… и тут вторая волна самолетов подоспела.

Эти уже двухмоторные были. Ну и реву от них было соответственно в два раза больше.

Особенно, когда один из них в нашу сторону довернул.

Пулеметов на нем было, что у ежа иголок. По крайней мере, воду перед черной галерой он причесал здорово, эффектно – пулевым гребешком, рядов то ли в шесть, то ли в восемь. Думаю, самой галере и тем, кто на ее палубе стоял, эдакий гребешок оч-чень не по вкусу пришелся.

Хотя распробовать они его толком и не могли успеть. Пулеметная штурмовка только цветочком была, ну а ягодкой – фугаска, кило на двести пятьдесят. Рвануло так, что когда пенный столб опал, ничего мало-мальски кораблеподобного на месте галеры не наблюдалось. Плавает себе мусор – бревна, доски, головы… а корабля нет.

Весь налет от силы минуту занял.

Я оглянулся на конвой – один пароход, здоровый, кренился на борт, на трех других транспортах вовсю полыхало. Два эскортника тоже горели, оба в районе кормы. Еще один быстро погружался, волны уже через палубу перекатывались… а первого, который в чудном напополаме, видно не было. И следов его… тоже видно не было.

Наклонился, подобрал гильзу – штурмовик американский, когда над нами проносился, штук тридцать-сорок их нам на палубу сыпанул – прикинул… ну да, для обычного пулемета велика, для «эрликона», в смысле авиапушки какой-нибудь, маловато будет. А вот для крупнокалиберного, вроде того, что на «шерманах» ленд-лизовских зенитным торчит, – самое то. Против деревянной галеры… наверное, от борта до борта прошило.

Интересно, а нас отчего в покое оставили? Больно жалко выглядим? Очень может быть… если галера сверху да в горячке боя еще кое-как за цель сойдет – сторожевик им или тральщик, то наша посудина со своей мачтой и веслами тянет от силы на рыбачью шаланду. А на такое не то, что бомбу – патронов тратить жалко, лучше уж транспортник лишний раз «гребенкой» причесать.

Что особо приятно, соображаю, конвою сейчас явно не до выяснения нашей корабельной личности – спасательных забот хватает. Главное – убраться подальше, пока самолеты не вернулись. Возвратятся они почти наверняка, больно уж лакомый кусочек, жаль упускать.

И словно в ответ; моим мыслям – далекое такое гудение.

Я вскинул голову, прищурился… нашел взглядом этого жужжалку. Цель типа одиночный бомбер… четырехмоторный. Большая штука, даже на расстоянии уважение внушает изрядно.

Он вокруг конвоя круг готовился нарезать – явно приставленный, чтобы козлы отпущения разбежаться не вздумали. Нам-то…

И тут словно кто-то занавес дернул – все вокруг вновь туманом заволокло. А вместе с туманом – тишиной. Всех туков – волны о борт шуршат тихонько.

Чес-слово, если бы не гильзы на палубе, решил бы, что привиделось все это старшему сержанту Малахову. Голову напекло, вот и пошел среди бела дня всякий бред мерещиться.

Только вот не слышал я до сегодняшнего дня про бред, кусочки которого другие люди потрогать могут.

– Ч-что з-за?..

Это меня Гаплей, боцман, о чем-то спросить пытался, зрелище на раз. Здоровенный бугай, весь в татуировках – на груди и спине так просто живого места нет, прямо не человек, а наглядное пособие на тему: рыбы и осьминоги различных видов. И вот когда такой морской волчище начинает от страха зубом на зуб не попадать…

Хотя, понимаю, основания у боцмана имеются весомые. Я-то сейчас привычные вещи видел, объяснимые. Авиация конвой долбает – дело по нынешним военным годам естественное. А седжанцам…

– Да нормально все, – говорю успокаивающе так. – Это кто-то из ваших богов решил малехо кинохроники моего мира прокрутить.

– Чее-ег-го?

– А ну, по местам!

Варгелла – тут я ему мысленно поаплодировал – в обстановке сориентировался куда быстрее остальных. Прежде всего – делом народ занять, чтобы работали, а не думали.

– Правый – табань! Ворочаем! Ронней, Валг – на нос и глядеть в оба!

Похоже, соображаю я, капитан решил место гибели черной галеры осмотреть на предмет небесполезных в хозяйстве вещей.

– Сергей…

– Ты видел…

– Невероятно…

Это на меня сразу вся троица налетела: принцесса, эльф и гном.

– Так, – говорю. – Во-первых, спокойно! Во-вторых, видели мы только что мой бывший мир. В-третьих, как это получилось, отчего и зачем, лучше меня не спрашивайте: все равно умно не отвечу, а глупости вы и сами придумать можете.

– Твой мир? – пораженно переспрашивает Дара. – Он… такой?

– Воистину, – вполголоса говорит эльф, – до сего дня не ведал я, насколько велик ужас вашей войны, Сергей. Всего лишь краткий миг была открыта щель меж мирами – и за миг сей почувствовал я, как десятки, сотни жизней погасли, словно задутые могучим порывом огоньки.

– А скажи, Малахов, – перебивает эльфа Фигли, – этот диковинного вида дракон, что пролетел над нами… он и есть самолет? Мне довелось видеть два схожих механизма, попавших к нам вместе с подобным тебе, но я так и не сумел вообразить… представить, как они могут лететь!

– Теперь-то представляешь? – усмехаюсь. – Как видишь, могут, и даже быстро. И бомбогруза тащат не в пример нашим знакомым крокодилам.

– Быстро летают, – кивает эльф. – Ни один известный мне дракон не смог бы разогнаться и до половины такой скорости.

– Угу. Ты еще прибавь, – говорю, – что дракон твой на дистанцию плевка черта с два бы подлетел, корабельные зенитчики на ура б завалили! Счетверенный эрликон – это вам не шарики из посоха.

– А…

– Право по борту!

– Цепляй! Ну давай же! Осторожней подтягивай!

– Поднимай!

Когда Ронней с Валгом перевалили, наконец, свою добычу через борт, вокруг них уже весь экипаж собрался. Кроме гнома – товарищ Фигли здраво рассудил, что на орков или гоблов ему поглядеть в скором времени возможностей предоставят более чем достаточно, а вот гильзы с палубы пособирать…

Только вот ошибся наш гном в своих расчетах: никакого отношения к оркам и прочим поднятый на борт «Двойной шутки» не имел.

Это был японец. В форме, уж не знаю, флотской или пехотной, самурайские знаки различия и отличия нас даже капитан учить не заставлял, но, по-моему, офицер, лежал он вытянувшись, словно по стойке «смирно» и обеими руками прижимал к себе меч. Очень крепко – Гаплей еле-еле с ним справился, хотя закоченеть самурай никак не мог успеть.

Думаю, он и вообще выплыть бы мог, если бы за меч не хватался. Времени-то прошло всего ничего, несколько минут. Вода за бортом теплая… мог бы продержаться.

Занятно – штанов на нем почему-то не было. И, что уже лично для меня было куда менее занятно, кобуры.

Варгелла меч у боцмана забрал, вытащил из ножен… повертел, ногтем обух попробовал, скривился.

– А сталь-то, – громко говорит он, – дрянная. Да и ножны плохи.

– Плохи, – подтверждает невесть когда успевший протолкаться вперед Фигли. – Гном бы так грубо никогда не сработал. И эльф тоже.

– Уважаемый гном, – цедит боцман, – так плохо и человек не сработает.

– Да ладно вам, – говорю, – это ж, небось, эрзац военного времени, массовая штамповка. Качеством похуже, зато числом поболе. Сами ж только что видели – не мечами на моей войне машут!

– Кха-кха-кха-хка…

Это Шиттус закашлялся. Маленький такой старикашка-полугном и духовный родич Ариниуса – к сожалению, не по части магии, а по части занудливости.

Кашлял он до тех пор, пока не дождался, что все на него уставились.

– Никто не может заранее сказать, – наставительно так произносит, – как будет выглядеть помощь богов. Случившееся нынче странно для всех нас, однако ж нет сомнений: чудо сие было нам во благо.