Том 3. Басни, стихотворения, письма - Иван Крылов

На новый год

К надежде

Подруга нежная зефируВ восточных небесах видна;Уж по небесному сапфируРумянит солнцу путь она;Коням его ковры сплетаетИз розовых своих лучей —И звезды, красоту ночей,В румяны, ризы увивает.Уже из недр восточных водВыводит солнце новый год.Он жребий смертных неизвестныйВ покрытой урне к ним несет;Полна приветливости лестной,Надежда перед ним летит;Суля улыбкой утешенье,Вливая взором услажденье,Поверхность урны золотит.

Польсти и мне, надежда мила;Крушиться сердцу не вели;Польсти и счастье посули.Ты мне напрасно много льстила;Но я не помню долго зла.Как прежде я тобой прельщался,Твоей улыбкой воехищался —Ты так же мне теперь мила.Хоть сердце верить уж усталоУсмешке ласковой твоей,Но без тебя еще грустней,Еще ему тошнее стало.Польсти ты сердцу моему;Скажи, мой друг, скажи ему,Что с новым годом счастье новоВ мои объятия идетИ что несчастие суровоС протекшим годом пропадет.Своею мантией зеленой*Закрой печалей бледных вид,Которые в груди стесненнойМне сердце томное сулит.Начто предвидеть так их рано?Ах, если б, утро зря румяно,В полях предчувствовал цветок,Что тонкий, легкий ветерокНе день ему сулит прекрасный,Но перед бурею ужаснойПроститься с розами спешит;Что ветры вслед текут упорны,И что, завившись в тучи черны,Паляща молния бежитПотрясть природы основанье;Когда б всё зрел издалека —Не оживляло бы цветкаАвроры тихое сиянье;Когда б он это предузнал,Не чувствуя отрад ни малых,Не распускал бы кудрей алых,С тоски б заранее увял;Но он спокойно расцветает.Почто в нас сердце не цветок?Почто, послыша лютый рок,Оно заране обмирает?Польсти, мой друг, польсти ему;Скажи ты сердцу моему,Что не совсем оно напрасноПо Аннушке так бьется страстно.Скажи, что некогда вздох мойГорящей пламенной стрелойДо груди белой донесется.И что слеза с моих очей,Как искра тонкая, взовьется,И упадет на сердце к ней.

Сули другим богатства реки;Сули им славы громкой веки;Сули им знатность и чины.В ком чувства спят, пусть утешаютТого блистательные сны.Они лишь чувства заглушают —И для меня не созданы.Сули, коль хочешь, им короны;—Не светом всем повелевать,Хотел бы сам я приниматьОт милой Аннушки законы;Или в глазах ее прекрасных,Во вздохах нежных, томных, страстныхХотел бы их я узнавать.Польсти же мне, надежда мила,—И если наступивший годС собою смерть мою несет,—Мой дух о том не воздохнет:Хочу, чтоб только напередТы косу смерти позлатилаИ мне ее бы посулилаУ сердца Аннушки моей.Сули мне тысячу, смертей:Судьбы приму я повеленье —Лишь только б, сердцу в утешенье,Вкусить их на устах у ней.

Не укорять я небо стану,Но свой прославлю лестный рок,Когда, подобно как цветок,Я на груди ее завяну.

Ночь

Уже на западе остыломЗари румяный след угас,И звоном колокол унылымДавно пробил полночный час.Природу сладкий сон объемлет;Зефир на свежих розах дремлет —Не вьет он кудрей ручейка;Вода, как зеркало, гладка;Листок от ветра не трясется,И Филомела не поет;Нигде, ни в чем движенья нет,—Мое лишь сердце крепко бьетсяИ мне покоя не дает,От глаз моих сон сладкий гонит;Уснули страсти у людей —А тот, кто убегал страстей,Из глаз слезу горячу ронит,Их чувствуя в груди своей.Мои лишь вздохи нарушаютУгрюмой ночи тишинуИ другу злополучных — снуЗакрыть глаза мои мешают.Дыханьем хладным грудь тесня,Последние отъемля силы,Иссохши, бледны и унылыСтоят печали вкруг меня.

Приди, приди, о сон любезный,И легкою твоей рукойИх вид страдающий и слезныйХотя на час от глаз закрой.Но ты словам моим не внемлешь:Иль от несчастных ты бежишь,Счастливцев маками даришьИ с ними на диванах дремлешь?Мой друг! для них ли создан ты!Кто здесь блаженством обладает,Чье сердце горестей не знает,На что тому твои мечты?Они его не утешают,—Но, только память в нем затмив,Ему лишь чувствовать мешают,Сколь много в свете он счастлив.Когда тебе он подать платит,Тогда он час веселья тратит.Ах, если б, Аннушку любя,Я награжден был равной страстью,Не нужен бы ты был мне к счастью,Не призывал бы я тебя;Не сном хотел бы подкрепляться,Но чувством лестным наслаждаться,Что милой Аннушкой любим;Хотел бы чувством нежным симИ умирать и возрождаться;Хотел бы силы им терятьИ в новых силах обновляться.

Но если сердце мне дано,Вкушать одно лишь огорченье:Когда мне всякий миг мученье,В который чувствует оно,—К чему тогда мне служит время?К чему тогда им дорожить?Чтоб умножать печали бремя,Чтоб долее в мученьи жить?Тогда часы лишь те мне святыКоторые у жизни взятыИ сну безмолвному даны.Я в них лишь только не страдаюИ слез не чувствую своих;Я в них на время умираю.

Приди ж, природы обновленье,Приди приятный, крепкий сон.Прерви на время мой ты стонИ сладкое пролей забвеньеНа чувства пылкие мои;Рассыпь вокруг цветы свои;Приди — и лестными мечтамиМое ты сердце обнови;Приди — Анюты красотамиМою грудь томну оживи,Мне в лестных видах представляйся:Представь мне, что она моя,Что с ней в восторгах таю я,Представь — и ввек не прерывайся.

Отъезд из деревни

Прости, любезное село,Столица мира дорогого;Прости, ключ чистый, как стекло,И ты, тенистая дуброва,В которой часто день бывалМне так короток, как минута,Где часто соловей певалТак чисто, нежно, как Анюта.Простите вы, мои друзья,—Из недр спокойства и свободыЯ еду в мрачный гроб природы —Простите, в город еду я.

Не воздух легкий, ароматныйМне будет грудь там оживлять:Я еду в мир пустой, развратныйСедую, знойну пыль глотать.

Когда зарей здесь развернутсяЦветы на бархатных лугах,И хоры птичек раздадутсяВ тенистых и густых лесах;Как соловьи начнут согласноБудить и кликать солнце красно,—Тогда меня разбудит стукКарет, по мостовой гремящих,Иль с грузами телег скрипящих,Иль колокольный скучный звук.

Как солнце здесь взойдет высокоИ разгорится ясный день,Вы, птички, скроетесь далекоГустых дерев в прохладну тень,Где жар и ветр вас не гоняют,Где вам утехи сохраняютЛюбови нежной алтариИ где листочка два иль триЧертоги царски заменяют.А я, когда наступит день,Как мне ни больно и ни леньИ как ни бесполезно свету,Тащусь на завтрак иль обед,Играть в бостон или в пикет;Иль, если карт, к несчастью, нет,Тащусь зевать по этикетуИ ползать в суетах мирскихПромежду Глупостей людских,Где языки одни речисты,Где всё добро на языке.Где дружба — почерк на песке,Где клятва — сокол в высоте,Где нрав и сердце так же чисты(Не в гнев то буди городских),Как чист и легок воздух их.Когда у вас на небосклонеПотухнет алая заряИ, сон приятный вам даря,Ночь сядет на сапфирном троне;Уныло зашумят лесаИ в хороводах звезд прекрасных,В одеждах бледножелтых, ясных,Взойдет луна на небеса;Проступит бледность на вершинахИ, серебром светясь, туманРасстелется у вас в долинах,Как утром тихий океан,—Тогда, не зная что заботы,Невозмущенные тоской,В роскошных пеленах дремотыВы сладкий вкусите покой.

А я, когда за нашим градом,Застыв, потускнет небосклон,И с темной ночью придут рядомПечальна мысль, мятежный сон,Свет закатится с ясным Фебом,Но не замолкнет стон людской,И под угасшим черным небомРаздастся глухо шум градской,А я — там, где всё так нестройноВ цепях шумливой суеты,Средь роскоши и нищеты,А я — засну ли там спокойно?Ах, нет! не сон, друзья, не сон —Тогда мои мне милы слезы,И мысль одна приятна мне,Чтоб вас увидеть, хоть во сне,Мои любезны дики розы,И чтоб у вас в густой тени,Кудрявы, юные березы,Воспеть златые сельски дни.

На случай грозы в деревне