Капитан для Меган - Нора Робертс

Холт выронил гаечный ключ.

— Постой-ка минутку. Дай-ка я попробую прояснить все для себя. Ты подумываешь о женитьбе и в то же время пудришь мне мозги своими разговорами о том, что собираешься наняться на корабль, утверждая, будто тебя ничто здесь не держит?

— Я вовсе не просил, чтобы меня здесь что-то держало, просто так уж случилось. — Натаниэль глубоко затянулся, разразившись затем проклятиями. — Черт возьми, Холт, я вел себя как полный кретин.

— Забавно, как мы иногда выставляем себя дураками в присутствии женщин, да? Ты с ней поругался?

— Сказал ей, что люблю ее. Она затеяла ссору. — Нэйт зашагал по мастерской, едва удерживаясь от искушения пнуть ногой скамейку с разложенными инструментами. — Куда ушли те дни, когда женщины страстно желали выйти замуж, когда брак являлся для них подобием Святого Грааля, когда они сами расставляли ловушки, чтобы заполучить мужчину?

— В каком веке мы живем?!

Тот факт, что Натаниэль еще был способен улыбаться, показался Холту обнадеживающим.

— Она думает, что я слишком тороплю события.

— Я бы сказал, чтобы ты слегка поумерил прыть, если это возможно.

Немного успокоившись, Нэйт взял храповик, повертел его в руках и положил на место.

— Сюзанна тоже многого натерпелась от Дюмона. Как тебе удалось излечить ее от этого?

— Я много кричал на нее, — сказал Холт, припоминая.

— Я уже пробовал это.

— Носил ей цветы. Она испытывает настоящую слабость к цветам.

Это навело Нэйта на мысль остановиться по пути домой и нарвать Меган букет.

— Я тоже это делал.

— А ты пытался умолять ее?

Натаниэль вздрогнул:

— Надеюсь, не придется. — Он с любопытством прищурил глаза. — А ты?

Холт внезапно проявил повышенный интерес к двигателю.

— Мы же о тебе говорим. Черт возьми, Нэйт, ну процитируй ей пару строчек из этих проклятых поэтов, которых ты так любишь. Не знаю, я совсем не силен в романтических тонкостях.

— Ты же заполучил Сюзанну.

— Ага. — Лицо Холта расплылось в улыбке. — Вот и заполучи свою женщину.

Натаниэль кивнул, комкая сигару:

— Я и собираюсь это сделать.

Глава 10

К тому времени, когда Натаниэль вернулся домой, солнце уже село. Он полностью перебрал двигатель и починил его корпус, однако дурное настроение побороть так и не удалось.

Он вспомнил цитату — кажется, из Горация — о гневе, который является кратковременным умопомешательством[26]. Если не придумать, что делать с кратковременным умопомешательством, оно может перерасти в долговременное, и дело закончится в психушке, в комнате с обитыми войлоком стенами. Ничего себе перспективка!..

Единственный способ справиться с гнетущим его чувством — осмелиться посмотреть ему в глаза. И Меган. Так он и поступит, едва только примет душ, решил Нэйт.

— И ей придется иметь дело со мной, не так ли? — сказал он щенку, выскочившему из машины вслед за ним. — Сделай себе одолжение, Пес, и старайся держаться подальше от чересчур разумных дамочек, у которых больше ума, чем чувства.

Пес согласно или сочувственно завилял хвостом, а потом побежал вперед, чтобы немного полить живую изгородь.

Натаниэль захлопнул дверь машины и зашагал через двор.

— Фьюри?

Он остановился, кося взглядом на потонувшую в сгустившихся сумерках стену коттеджа.

— Да?

— Натаниэль Фьюри?

Нэйт заметил приближающегося мужчину — коренастая и мускулистая фигура, потертые джинсы и куртка. Помятое лицо, наглая, чуть покачивающаяся походка, перепачканная в машинном масле кепка надвинута до бровей.

Натаниэль сразу же распознал типаж, к которому относился парень. Он не раз сталкивался с подобными бравыми ребятами, а также с неприятностями, тянущимися за ними следом, в многочисленных портах и дешевых кабаках по всему миру. Нэйт инстинктивно напряг тело и весь подобрался.

— Совершенно верно. Чем я могу помочь?

— Нет уж. — Парень ухмыльнулся. — Это я помогу тебе кое в чем.

Едва сигнал опасности успел зажечься у него в голове, как кто-то схватил его сзади, умело заломив руки, не давая пустить в ход кулаки. Нэйт увидел первый удар, напрягся и принял мощный пинок в живот. Боль показалась нестерпимой, перед глазами все плыло и двоилось, затем второй удар обрушился в челюсть.

Он захрипел и обмяк.

— Ха, скривился, как баба. А предупреждали, крутой чувак, — прозвучал позади него глумливый голос, давая возможность рассчитать высоту удара и расстояние до противника.

Быстрым, почти неуловимым движением Натаниэль откинулся назад, со всей силы врезавшись головой в мягкий нос второго нападавшего. Затем в прыжке пнул обеими ногами в широкую грудь стоящего перед ним парня.

Державший его руки мужик выругался и ослабил хватку, дав тем самым Натаниэлю выпутаться из этой ситуации. У него была пара секунд, чтобы оценить противников и свои шансы.

Оба напавших на него парня оказались ребятами крепкими, однако у одного из них сейчас лила фонтаном кровь из сломанного носа, а второй способен был лишь тяжело и хрипло рычать, пытаясь восстановить дыхание после двойного удара ногами в грудь. Нэйт с полуоборота врезал назад локтем, с мгновенным удовольствием услышав хруст сломанной кости.

Они ринулись на него, как разъяренные собаки.

Нэйт дрался всю свою жизнь, точно зная, как мысленно не поддаться боли и пересилить ее. Он ощутил вкус собственной крови, почувствовал, как налилась силой кисть, когда кулак врезался в чужую плоть. От пропущенного удара в висок в голове забил церковный колокол. Дыхание словно обожгло от еще одного удара в ребра.

Однако Нэйт продолжал двигаться, несмотря на то что они его окружили, и наносил встречные удары, истекая потом и кровью. Резко развернувшись, он ушел от нацеленного на горло выпада, успев угостить противников молниеносными, нанесенными тыльной стороной ладони затрещинами. Кожа на костяшках пальцев содралась в кровь, но эта была сладкая боль.

Боковым зрением Нэйт уловил быстрое движение и отвернулся. Толчок пришелся в плечо по касательной, а сам он успел навесить два прямых удара в шею, от которых у одного из парней подкосились ноги, и он рухнул на землю.

— А теперь один на один. — Натаниэль утер кровь с разбитой губы и окинул оценивающим взглядом врага. — Ну, давай же.

Утрата преимущества в живой силе заставила противника попятиться назад. Натаниэль был сейчас больше всего похож на волка, оскалившего острые и длинные клыки. Приятель уже ничем не мог помочь нападавшему, и тот растерянно смотрел по сторонам в поисках путей отступления.