Просто Марго - Елена Скаммакка дель Мурго

утра и до позднего вечера на КГБ, что у нее нет никакой личной жизни, что все это ей не нужно, ни его драгоценности, ни его квартира с прислугой и водителем в центре Москвы, а чего она на самом деле хочет, так это просто быть счастливой и свободной женщиной!

– Маргоша, пожалуйста, успокойся, я виноват перед тобой, прости меня, если сможешь! Я думал, что эта работа тебе нравится и все то, что я тебе бескорыстно даю в этой жизни – тоже. Давай, не будем принимать поспешных решений! Если бы ты мне все это рассказала раньше, я бы давно все уладил! – пожалуй, сейчас он в первый раз видел свою Маргариту по-настоящему озлобленной и готовой пойти на крайние меры, решительно настроенной все бросить и уехать. Но кто же мог предположить, что так все повернется в «Интуристе»?!

Крамской был уверен, что ситуация с работой Маргариты под его полным контролем, а получилось, что какой-то там капитан обошел его, генерала!

– Вы что, не понимаете, что он запугал меня! – кричала ему вновь Маргарита.

– Да, понимаю. Ну, ничего, вот увидишь, завтра же все изменится к лучшему. А теперь, давай, пойдем спать. Поздно уже, – и он пошел в свою спальню.

В том, чтобы идти лично беседовать с каким-то там капитаном Смирновым у Героя Советского Союза генерала Крамского не было никакой необходимости, с его-то связями там, наверху, уладить столь щекотливое и деликатное дело было несложно.

Утром из своего рабочего кабинета Крамской связался со своим другом, первым заместителем министра обороны, и, рассказав в сжатой форме самое главное, попросил его посодействовать, потому что знал, что тот состоит в приятельских отношениях с одним из заместителей председателя КГБ.

Во второй половине того же дня Крамскому перезвонил его друг и попросил подъехать к нему в министерство обороны для, так сказать, конфиденциального разговора, ну не по телефону же такие вещи им обсуждать.

– Привет, старина, как я рад тебя видеть! – приветствовал его замминистра и, к тому же, фронтовой друг Крамского, Алексей Боженов.

– Леха, друг, и я тебя очень рад видеть! Вся эта каждодневная суета, работа не дает никакой возможности вот так просто, по-человечески встретиться, провести вечерок-другой, вспомнить прошлое, войну, будь она трижды неладна, и выпить вместе по чашечке чая, верно говорю, Алексей Степанович?

– Да… да… именно, чаю выпить, лучше, конечно же, чего-нибудь крепенького, но после наших с тобой ранений врачи не советуют, правда, Сергей Павлович?

– Так точно! Не советуют! Ну что, говори, не томи, у тебя получилось помочь моей жене Маргарите?

– Я, Сергей, вопрос твой решил и решил положительно, но тут есть один нюанс, о котором, как мне кажется, ты ничего до сих не знаешь.

– Даже так! И что еще натворила моя Маргарита Васильевна?

– Кстати, о ней, а свадьба-то у вас была? Почему я про это ничего не знаю? – тянул немного время Боженов.

– Не было никакой свадьбы, Степаныч, мы просто расписались, не стали делать из этого великое событие, так моя жена сама захотела, поэтому вам с Ниной ничего и не сообщили. Не обижайся на старого друга! Я обещаю тебе исправиться. Мы обязательно позовем вас с женой к нам на обед. Придете? – Крамскому на самом деле было неловко перед фронтовым другом. И таких верных, настоящих друзей у генерала было немало, но он не мог ничего поделать, Маргарита всегда акцентировала на том, что их брак это чистая формальность и наотрез отказывалась разыгрывать перед его друзьями счастливую супружескую пару. Поэтому после загса они пошли вдвоем посидеть в кафе-мороженое, даже в ресторан Марго не хотела идти. Тем самым еще раз подчеркивая для себя неважность произошедшего события.

– Спрашиваешь, не придем, а прибежим! Ха-ха! Ну да, ладно, пошутили и хватит. Сейчас давай поговорим серьезно. В общем, этот капитан Смирнов получил бо-ль-шой нагоняй от своего начальства, что заставил жену такого всеми уважаемого человека, как вы, генерал Крамской, шпионить за иностранцами. Конечно, он не имел на это права, должен был обсудить эту штатную ситуацию сначала со своим начальством, а потом и с тобой, а сделал все самовольно. Выслужиться хотел перед начальством и на повышение пойти, дескать, есть у него такой уникальный сотрудник, что любую информацию может вытянуть из интересуемого объекта. Так что, из рабского плена твою Маргариту нам удалось вызволить. Может продолжать спокойно работать в «Интуристе» и ни о чем не беспокоиться.

– Спасибо тебе большое, Алексей, порадовал ты меня! Тогда, в чем же дело, что это за нюанс такой?

– А дело вот в чем. Ты родителей Маргариты Савулиди хорошо знаешь?

– Ну, как хорошо… знаю их достаточно близко, они же теперь мои родственники, отец – честный партиец, работяга, на завод пришел простым рабочим, а теперь вырос до замдиректора, мать, Александра Юдина – очень приличная женщина, учительница в школе, также имеет положительные характеристики с места работы, правда, беспартийная.

– Вот именно, что беспартийная, – особенно подчеркнул этот факт Боженов.

– А что тебя в этом смущает? Многие женщины в нашей стране, к сожалению, не члены партии, но это ведь ничего не значит, правда, Алексей Степаныч? – Крамской немного занервничал. Если КГБ заинтересовался чьей-то биографией, тогда точно жди беды.

– Не буду ходить вокруг да около, а скажу тебе, Сергей, все прямо, как оно есть: Александра Александровна Юдина числится у них в комитете как из «неблагонадежных», понимаешь?

– Вот это новость! А могу я узнать, по какой причине она так числится? – Еще этого ему только не хватало! Мало того, что с Маргаритой проблемы, теперь еще и с ее матерью тоже.

– Можешь, только я прошу тебя, ты продолжай делать вид перед этой семьей, что ничего об этом не знаешь. Сейчас времена немного другие, но ты все равно понимаешь, что ко всем советским гражданам, у которых имеются близкие родственники за границей, пристальное внимание.

– Послушай, я ничего, что-то, не понимаю, говори уж конкретно! – Крамской разволновался, не теряя самоконтроль.

– Конкретно говорю: твоя любимая теща не кто иная, как дочь курского дворянина и промышленника, белого офицера Александра Ивановича Юдина, сражавшегося до последнего с большевиками в армии Деникина. Ее мать и младшая сестра Ксения после революции из Батуми эмигрировали во Францию в Ниццу, куда постоянно звали и саму Александру Юдину, но она ради любви к своему мужу не уехала и осталась жить в Советском Союзе. Кстати, они очень богатые, Александр Юдин смог перед своей смертью обеспечить их будущее. Все это, как ты понимаешь, я прочел в кабинете моего приятеля из личного дела Юдиных.

Крамской изменился