Инстинкт хищника - Джозеф Файндер

Ну, еще потому, что Entronics стремился как можно скорее заполнить неожиданно открывшуюся вакансию. Хотели поскорее забыть о позорном выступлении Горди.

Пьяное безумство Горди благодаря Интернету уже на следующий день стало достоянием общественности. Форумы на Yahoo были полны историй про шоу «Рокки», про сырые яйца, «Ролекс» и «хаммер». Особое внимание уделялось презрительным высказываниям Горди относительно «япошек». Горди, который и без того был довольно известной личностью в маленьком мирке продаж высокотехнологичных продуктов, стал настоящей знаменитостью.

И, конечно же, сказать, что реакция топ-менеджеров из Токио была «негативной», – это не сказать ничего. Они пришли в ярость. Они были готовы терпеть расовые предрассудки Горди, пока он держал их при себе, но стоило ему озвучить их широкой публике, и его участь была предрешена.

PR-менеджер Entronics в Санта-Кларе выпустила пресс-релиз, в котором говорилось, что «Кент Гордон принял решение оставить свой пост в компании Entronics по личным и семейным обстоятельствам».

Я получил множество поздравительных звонков и е-мейлов – от друзей, о которых ничего не слышал годами, от знакомых, которые, наверное, надеялись, что я помогу им получить работу в Entronics. Они и не подозревали о том, что, вполне вероятно, скоро в компании ни для кого не будет работы. Джоан Турек отправила мне очень искреннее письмо с поздравлениями и зловещей концовкой: «Удачи. Как можно больше. Она тебе очень понадобится».

Следующее, что я сделал на своей новой работе, – пригласил Йоши Танака и сообщил ему, что теперь все будет по-другому. В отличие от моего предшественника, я хотел бы сотрудничать с ним. Я хотел знать его мнение. Хотел знать, о чем он думает. Хотел знать, о чем думают большие головы в Токио. Я говорил очень медленно и старался подбирать простые слова.

Не скажу, что Йоши мне улыбнулся, – похоже, его лицевые мускулы просто физически не были для этого приспособлены, – но он торжественно кивнул и поблагодарил меня. Я надеялся, что он меня понял, хоть и не был в этом уверен на сто процентов.

Моим третьим шагом был звонок Дику Харди – я попросил его заглянуть в Бостон по дороге из Нью-Йорка в Санта-Клару, чтобы встретиться с сотрудниками. Я собрал все свои войска в самом большом конференц-зале и поприветствовал всех позитивной, вдохновляющей речью. Я сказал им, что двери моего кабинета всегда открыты. Сказал, что они могут прийти ко мне с любой жалобой или просьбой и, хотя я всегда буду ожидать от них почти невозможного, они не должны бояться рассказывать мне о своих проблемах, потому что моя главная задача – помогать им работать как можно лучше. Я объявил о небольшом повышении зарплаты и введении в систему мотивации новых бонусов. Эта новость оказалась чуть более популярной у «Банды братьев», чем «Письмо капитана Квига».

Дик Харди стоял рядом со мной перед всей аудиторией. В темно-голубом костюме, белоснежной рубашке и дорогом галстуке в синюю и серебристую полоску он выглядел очень представительно. Образ дополняли массивная квадратная челюсть, зачесанные назад седые волосы и пронзительно-холодные голубые глаза с тяжелыми темными мешками под ними. Когда, ребята входили в зал, он пожимал руку каждому и произносил: «Приятно познакомиться» таким тоном, словно это было правдой. Он произнес речь, в которой отметил, что они – «жизненная сила» подразделения видеосистем Entronics и что он «полностью уверен» в моих способностях.

Когда все было закончено и мы остались вдвоем, Харди похлопал меня по плечу:

– Я знаю, что это непросто, – доверительно сказал он, – но если кто-то может спасти этот корабль, то это ты. – Он любил морские метафоры. Потом он посмотрел мне прямо в глаза и добавил: – Помни: ты не в силах управлять ветром. Все, что ты можешь, – это управлять парусом.

– Да, сэр.

– Хотя последнее время у тебя была просто череда успехов.

– Да, мне действительно везло, – ответил я.

Он торжественно покачал головой, не соглашаясь с моими словами:

– Теперь ты один из моих вице-президентов, и ты еще устанешь оттого, что я все время повторяю одно и то же, но я твердо убежден, что мы сами творим свою удачу.

Моим четвертым шагом было решение назначить на мою прежнюю должность Тревора Алларда. Почему? Это сложно объяснить. Думаю, отчасти потому, что мне хотелось компенсировать нанесенный ему ущерб. Он мне не нравился, но, если бы не Курт, в офисе Горди сидел бы сейчас Тревор, а не я.

Отчасти я сделал это еще и потому, что был уверен: нравится мне это или нет, но он хорошо справится с работой. Ну и наконец потому, что решил поступить в соответствии со старой доброй поговоркой: «Держите друзей рядом, а врагов – еще ближе».

Итак, мне пришлось теперь работать вместе с ним. Не могу сказать, для кого это было неприятнее – для него или для меня. Я назначил прежнюю секретаршу Горди, Мелани, в помощь Тревору. Возможно, это было не слишком тактично по отношению к ней – ведь ее новая работа была значительно менее престижной, чем предыдущая, но я знал, что могу положиться на нее и Мелани присмотрит за ним должным образом, потому что симпатизирует мне. К тому же она привыкла работать с моральными уродами. Я оставил себе Франни, которая уже сто лет работала в компании и лучше, чем кто-либо другой, знала, как здесь делаются все дела.

И, наконец, я сообщил Курту, что больше не нуждаюсь в его помощи. Я больше не хотел получать от него конфиденциальную информацию, я не хотел, чтобы он использовал свое служебное положение подобным образом. И уж конечно же, я не хотел, чтобы нас кто-нибудь разоблачил.

Курт молчал. Было ясно, что я оскорбил его в лучших чувствах, хотя он из тех, кто не подаст виду.

Этот разговор состоялся ранним утром в спортивном зале в Соммервиле, когда я поднимал штангу, а он устанавливал вес.

– Я не могу больше так рисковать, – подытожил я. В третьем подходе, когда на шестой жим мои руки затряслись, Курт впервые за все время не помог мне. Он также перестал снимать диски – просто смотрел, как я стараюсь поднять штангу достаточно высоко, чтобы положить ее на упор.

У меня ничего не получилось, и перекладина штанги рухнула мне на грудь. Я застонал. Тогда он поднял и убрал ее.

– Ты боишься, что тебя поймают? – спросил он. – В этом все дело?

– Нет, – ответил я, – дело в том, что это неправильно. Подло.

– Посмотрите, кто решил вдруг стать святошей.

– Перестань, – ответил я, садясь. Вздохнув, я ощутил резкую боль в грудной клетке. – Я всегда чувствовал себя… неловко из-за этого.

– Но ты же меня не остановил.

– А разве смог бы?

– Ну, не тогда, когда тебе действительно была нужна моя помощь. Ты же не отказался читать письма Горди, отправленные Дику Харди, верно? И можешь мне поверить, моя помощь тебе еще понадобится.

– Возможно, – ответил я, – но просто я собираюсь обойтись без твоей помощи.

– И это теперь, когда я нужен тебе больше, чем когда бы то ни было. Ты управляешь продажами одного из крупнейших подразделений Entronics. Ты просто не можешь допускать ошибок. Тебе нужно быть в курсе всего, что происходит вокруг. Мы называем это ОДВ.

– ОДВ?

– Отделяй друзей от врагов. Одна из основополагающих операций. Чтобы застрелить врагов, а не друзей. Этому приходится учиться везде, где стреляют. Иногда на поле боя трудно отличить своих от противника. Ты же знаешь, что многие компании пользуются услугами агентств, занимающихся промышленным шпионажем.

– Да, но не таким.

– Не таким, – согласился он. – Они гораздо слабее. Не так дотошны. Ну, например, тебе хотелось бы знать, что действительно на уме у Йоши Танака. Он же здесь ключевая фигура. У него в руках невероятно большая власть. И тебе хочется оставаться у него на хорошем счету.

– Полагаю, он работает на топ-менеджмент в Токио, а не на меня. И он всегда будет поддерживать точку зрения Токио. Со мной все будет в порядке, если я не позволю себе позабыть об этом.

– Ты считаешь, это все, что тебе стоит знать про Йоши? А что если я расскажу тебе, что перехватил несколько писем, которые он отправил в Токио за последние несколько дней? Конечно же, они были зашифрованы – 512-битное шифрование с открытым ключом, – но отдел корпоративной безопасности по долгу службы обладает нужным ключом. Написано, конечно, по-японски. Хорошо, что я знаю японский. Скажи мне теперь, что ты не желаешь знать, что он говорит о тебе. – Курт дьявольски улыбнулся.

Я колебался ровно одну секунду.

– Нет, – ответил я. – Не хочу.

– А как насчет твоего приятеля Тревора?

Я отрицательно покачал головой. Меня так и подмывало рассказать ему о подозрениях Тревора, но я решил промолчать.

– Нет, – повторил я. – Больше не хочу.

В его улыбке появились льдинки:

– Как пожелаете, босс.

Дик Харди частенько справлялся о том, как у меня идут дела – по телефону и по электронной почте. Порой я чувствовал себя подростком, которому только что разрешили сесть за руль папиной машины, и папаша каждый вечер инспектировал ее на предмет появления новых царапин. Харди вместе со мной проверял прогнозы на третий квартал, хотел убедиться, что они соответствуют поставленным задачам, интересовался, не могу ли я их немного подстегнуть, желал знать, что происходит с каждой крупной сделкой. Хотел убедиться, что я выжимаю из своих ребят все возможное.