Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Кто ж это все понастроил… — ворчала графиня, устраиваясь на короткий привал.

— Никто, — ответила Юля. — Город рос сам, из кристалла, похожего на кремний, такой же, как пирамида Копинского. А вы не знали? Оскар вам не сказал?

— Рос сам?

— Как долго вас не было! Конечно же, сам. Мы провели эксперимент и выяснили: это фрактал. Знаете, что такое фрактал? Все дома друг на друга похожи. На нижних ярусах города мертвые камни. Живые на самом верху, но там опасно ходить. Живые камни ярко красного цвета. Они появляются из-под бурой корки, как свежая рана. А здесь… Если вдруг какой-то кристалл начинает расти, стоит такой гул, что слышно даже в лесу. Тогда надо сразу убегать в безопасные зоны. Неужели Оскар вам не рассказывал про живую материю?

— Трубы тоже выросли сами?

— Они появляются, когда в закупоренном пространстве скапливается газ с особым химическим составом. Газ разъедает кристалл. Мы на территории промзоны. Под нами завод и над нами завод.

— А пропеллеры? — не верила Мира.

— Их никто никогда не видел. Говорят, что вихри образуются в трубах сами, но гудят как турбины больших самолетов.

На площадку посыпались камни, и графиня вспомнила аборигенов верхнего города, которые едва не отрезали их с абреком от дороги домой, но Юлю занимали другие проблемы. Сначала она пугала графиню вентилятором брошенного завода; потом пыталась разведать, какой заказ выполнял для нее Арик Кушнир, в то время как его искала половина Америки, и не связано ли это со Стрелами Ангелов? Юлю также возмущали намерения Макса, который собирался продать засоленного русала, и получить вознаграждение, которое по праву причитается Оскару. Но больше всего Юлю заботил моральный облик Розалии Львовны.

— Надо же, какая целеустремленная женщина! — рассуждала она. — Будет рожать, пока не получится сын. Все потому, что поклялась перед смертью отцу Натана Валерьяновича, что продолжит род Боровских по мужской линии. Вот будет смешно, если опять девчонка…

— Нет, это будет уже не смешно, — возразила графиня. — А откуда ты знаешь про клятвы?

— От Оскара. Откуда ж еще?

Юля решила закончить привал, когда камень угодил в корзину с едой, но вопросов в ее голове от этого меньше не стало.

— Теперь совсем близко, — объявила она.

Графиня пролезла за Юлей на лестницу, спрыгнула на площадку и почуяла сквозняк, пропитанный запахом грязных тряпок.

— Люди, — решила графиня.

— Ну… это слишком громко сказано, — ответила Юля и осветила фойе перед шеренгой высоких прозрачных дверей.

У стены действительно были свалены тряпки, которые веками впитывали грязь и пот. С тех времен, когда первый бурый кристалл кубиком пророс на планете, их никто не стирал. «А может, — решила графиня, — это вовсе не тряпки, а кожа первых поселенцев, отслоившаяся от хозяев вместе с первобытной грязью». Куча зашевелилась под лучом фонаря. Несколько лысых голов высунулись наружу, но Юля уверенно перешагнула головы и осветила двери, за которыми стояла непроглядная темь.

— Вас не удивляет, откуда здесь ветер? — спросила она.

— Меня уже ничто не удивляет, — призналась Мира. — Сегодня меня удивить трудно.

— Вот! — сообщила с гордостью девушка. — Это и есть пневматическое метро. Откуда здесь воздух — загадка природы, но здесь можно жить… если конечно, иметь оружие.

Девушка тихо постучала, и отошла. В глубине помещения мелькнул огонек. Луч лазера рассек темноту и уткнулся в стекло. Свод потолка озарился мерцающим светом. Из сумерек показалась фигура.

— Попросите Оскара, пусть покажет тоннели. Обалдеете. А я, пожалуй, пойду — сказала Юля и быстро зашагала по тряпкам.

— Стой! — крикнул Оскар ей вслед.

— У меня экзамены.

— Оружие!

— Вам оно нужнее, а я домой… Мне некогда.

— Стоять, сказал!!! — рассердился Оскар, и Юля нехотя подчинилась. Потопталась на месте и решила вернуться. — На! — Оскар повесил ружье на плечо подруге. — Дарю тебе Глаз Греаля. Поняла?

— Поняла, — Юля опустила глаза, но от подарка не отказалась.

— Вернешься домой — спрячь. Не вздумай баловаться с ним по дороге. Поняла меня? Я тебе дарю Глаз Греаля. Он твой.

— Поняла.

— Что нужно сказать?

— Спасибо.

— Теперь убирайся! — распорядился молодой человек, забрал у графини лазерный ствол и убедился, что подруга пошла в направлении дома. — Топай, топай, не тормози!

— Спасибо, — повторила Юля и вскоре скрылась в вентиляционной отдушине.

— Как дитя. Без подарка не сладишь.

— Что ты сделал с девочкой… — вздохнула графиня. — Во что превратил ребенка!

— Я? Комплексы ее сделали. Не девица — полный набор амбиций. Заходи, пока мы не устроили сквозняк на весь город. Нечего стоять на пороге.

— Кого боимся?

— Никого, — Оскар с грохотом запер дверь. — С чего ты взяла? Просто от подземки сквозит. Двух уродов сдуло с концами. Я сказал: завоняет дохлятиной — убирать не полезу.

— Оскар, что происходит?

— Ты не могла заявиться попозже со своими вопросами?

— Я заявилась, как только смогла! Где Эрнест?

— Ладно, не шуми, — молодой человек задвинул решетку поверх стеклянной двери. — Спускайся на платформу, только держись за перила, — графиня пошла вниз, наступая на собственную тень. Оскар со свечей пошел следом. — Будешь общаться с его бесподобием — не увлекайся.

— А что такое?

— Шиза крепчает, — доложил Оскар. — Не думал, что дольмен произведет такое мощное впечатление.

— Как? — испугалась графиня. — Ты вел его через Уральский дольмен?

— Иди, иди… и смотри себе под ноги.

— Он вспомнил дом?

— Молитвы он вспомнил. Обвинил себя во всех грехах человеческих, теперь истории рассказывает, одну страшнее другой. Лично мне его слушать тошно.

Под низким потолком платформы коптили свечи. Вокруг, как у костра, сидели сгорбленные фигуры. Сквозняк тормошил огонь. Тени плясали на грязных стенах. В кругу молящихся графиня узнала Саву, представителя украинской торговой фирмы, но не узнала Эрнеста. Облаченный в рванье, растрепанный и чумазый, он шептал молитву, обращаясь внутрь себя. Такие же немытые люди, окружившие его, старались подвывать, потому что не знали слов.

— Этот дурак нарвался на дикарей, — объяснил Оскар. — Побили его немножко, в дерьме поваляли… Каюсь, прошляпил.

— Что с ним за люди?

— Этих я пустил, чтобы присмотрели за ним, когда мне приходится отлучиться. Думал, ненадолго. Думал, разведаю для Юльки безопасный проход и выгоню, но эти гады жрут мои завтраки и не хотят уходить.