Всё будет хорошо - Юлий Буркин

— Привет, пап! Случилось что?

— Привет, Андрей, ты уже поел?

— Да, и посуду помыл! — сказать ему, что тетка Верка на него планы имеет? А а чего он с тех пор, как мать нас бросила, в бобылях ходит?! За все десять лет ни одной не привел!.. Может, в командировках успевает? Да не, батя не такой... А тёть Вера — нормальная тетка, красивая, наверно, даже — вся в дочку: яблонька от яблочка... Неглупая, институт закончила... Не-е! Погодь, ведь тогда выйдет, что Ольга мне сестрой станет? А как же я ее в кино поведу?..

— Сын, ты аппарат не трогал?

— Нет, пап, зачем он мне? Я в инете с утра чатюсь...

— Смотри, штука такая, что головы не сносить, если прознает кто!

— Так зачем же ты ее принес?

— Если ее на работе увидят — точно идею умыкнут, на себя оформят, а я останусь «одним из коллектива». Пусть пока думают, что я над прибором для реабилитации контуженых работаю. До вечера!

— Пока!

Пока, пап, пока...

Если б ты знал, батя, какую ты классную вещь придумал! Она куда интересней чем чаты, «Варкрафт» по сети и телек! Я с ней разными людьми бываю! Я с ней путешествую лучше, чем если бы у меня ноги были! Хочу — на роликах Вовкой гоняю, а нет — дедом Гнатом фрау Эльзу по перине катаю!..

Жаль только, что я уже всеми во дворе поперебывал...

Пойду-ка еще кем-нибудь погуляю!

Нечто неопределимое

Леонид Кудрявцев, Светлана Кудрявцева

Барьер 17: Подонки

На кепках ждавших его в подворотне здоровяков было написано, что они подонки. Причем, шутками и не пахло, поскольку в руках у подонков поблескивали ножи, а Кай, конечно, был безоружен.

Классика. Барьер, попадавшийся уже не раз, древний, словно египетский сфинкс. Если понадобится, он пройдет его с закрытыми глазами, не очень торопясь. Впрочем, темп терять не стоит.

— Ну-ка притормози! — крикнул верзила, стоявший чуть впереди, явно — главарь.

Продолжая шагать, Кай слегка расставил руки, словно приготовившись поймать мяч.

— Не боишься? — ухмыльнулся главарь. — Зря.

Кай шел к подонкам.

— Конечно, умереть — не умрешь, — сообщил главарь, — но больно тебе будет долго, очень долго. Учти, ты не можешь даже потерять сознание. А мы намерены поразвлечься от души.

Он не обманывал. И действительно от души развлекутся. Если получится.

— Совсем не понимаешь? — захохотал главарь. — Или голову от страха переклинило?

До него оставалось пять шагов. На третьем необходимо было упасть и пнуть главаря в коленную чашечку. Потом надо сделать перекат, вскочить и врезать ближайшему подонку в солнечное сплетение. И дальше, дальше…

Шаг…

— Стоять! — приказал главарь.

Второй.

Третий.

Пора!

Барьер 22: Дракон

Дракона звали — Большие Летающие Зубы. Подходя к нему, Кай прикидывал заплатят ли ему в этот раз.

Должны, обязаны. А все-таки… Да нет, выложат денежку, как миленькие. Если в число соискателей допустили, то никуда не денутся.

— Ты, шашлык, ты должен повернуть назад, — сказал Большие Летающие Зубы. — Не хочешь возвращаться? Ну, тогда…

Барьер 29: Блондинка

Пышные волосы, большие голубые глаза, чувственные губы, голос, преисполненный детского кокетства.

Она совсем не походила на Герду, но это, как ни странно, Каю даже нравилось.

— Я от тебя без ума, — сообщила блондинка. — Ты такой няшка!

Сразу же вслед за этим она повернулась и показала лицо в профиль, слегка изогнула талию, чтобы он оценил, какая она гибкая и тонкая. Несколько секунд неподвижности и она вновь повернулась к нему, подалась ближе, для того чтобы он сумел увидеть в вырезе платья грудь. Товар заслуживал самого пристального внимания.

— Чем мы займемся? — томно спросила блондинка. — Ты желаешь совершить экскурсию в храм чувственных наслаждений? Не так ли?

Кай судорожно сглотнул и подумал, что самые примитивные барьеры оказываются самыми опасными. Этот рассчитан на природу, на примитивную животную натуру. А бороться с природой очень трудно. Это не сказочный дракон. Тут все гораздо серьезнее.

— Я начинаю? — проворковала блондинка.

Темп, главное — темп. Надо идти дальше. Он привык выигрывать, а хорошим привычкам изменять не стоит.

Кай улыбнулся.

— Сначала скажи, где здесь выход. Это придаст мне уверенности, сделает нашу встречу еще приятнее.

Барьер 35: Камера

Духота и вонь. Под потолком висит тусклое, крохотное солнышко и дальние нары тонут в полутьме.

— Ты кто? Кем себя считаешь по жизни? Работягой или кривопальцым?

Кай взглянул под ноги.

Чистое, белое полотенце, на грязном полу. На него надо наступить, вытереть об него ноги и уверенно сказать, что он будет кривопальцым. Или нет? Достаточно ли стать работягой для получения права пройти дальше?

Такой барьер ему попался впервые. Кое-что о нем он слышал, но не все, далеко не все. Впрочем, новые барьеры попадаются постоянно, и остановить его они до сих пор не смогли. Пока не смогли.

Полотенце — важная деталь. Это он знает. А дальше? Что надо ответить?

— Кем ты себя считаешь по жизни? Отвечай немедленно!

Барьер 72: Пустота

— За мной ничего нет, — сообщила пустота. — Именно поэтому меня и зовут окончательной. Ты попал ко мне заблудившись, свернув не на ту дорогу.

— Врешь! — заявил Кай.

— Зачем мне это? — возразила пустота. — Я нейтральна. Мне незачем врать.

— Врешь!

— Повторяю, это твое личное дело. Можешь сколько угодно пытаться меня преодолеть. Ничего у тебя не выйдет. Я — пустота. Во мне и за мной ничего нет. Я то, чем заканчивается все на свете. И жизнь. Твоя, между прочим, тоже. Хочешь остаться здесь, со мной? Устроить это проще, чем сварить манную кашу. Учти, дороги обратно нет. И значит, финиша ты не достигнешь. Так стоит ли надрываться? Давай поговорим. Я просто жажду, чтобы меня наполнили мыслями.

— Врешь, выход есть, — уверенно заявил Кай.

Барьер 76: Богатство

Своды старинного замка. Жарко пылающий в камине огонь.

Золотые ананасы, бриллиантовая смородина, жемчужный виноград, рубиновая земляника. Все это — на платиновых листах кувшинки. В хрустальных бокалах заключен живительный огонь. На освященном стариной серебре блюда возвышается гора жареного, источающего божественный аромат мяса. Умная, красивая собеседница. Лакей, всегда вовремя исчезающий и появляющийся, не упускающий ни одной мелочи.

И знание, четкое знание, что вот здесь можно остаться навечно.

Бонусный барьер, выпадающий чрезвычайно редко. Легендарный барьер, в существование которого никто не верит, встретившийся благодаря капризу судьбы. А может, все-таки не случайно?

Хотя, имеет ли это большое знание? Главное, здесь можно остаться и жить бесконечно долго, ни в чем не нуждаясь. Счастливо, легко и просто.

Остаться?..

Барьер 89: Болезнь

Самое скверное, что ничего сделать нельзя.

Надо лишь ждать, когда все закончится. Закончится ли?.. Время от времени становится хуже, и тогда Кай через темный коридор уплывает куда-то, в некое пространство. Определить, как оно выглядит, чем является, у него не хватает сил. Все они уходят на то, чтобы поддержать крохотный, мерцающий огонек сознания, не дать ему угаснуть окончательно.

Потом становится легче, и он возвращается в реальный мир. Там можно думать о чем-то постороннем. Например о том, что надо двигаться дальше. Вот сейчас ему станет еще легче, и он поднимется с кровати, начнет искать выход.

Вот сейчас, вот сию минуту.

Финиш

Кай почесал запястье.

Один из датчиков был не совсем точно настроен, и теперь место, к которому он крепился, зудело. А может, его не настроили специально? Да нет, зачем бы это?

— Сжульничал? — спросил рефери.

Кай снисходительно улыбнулся.

— Полно. Ты и сам в это не веришь.

— Уверен?

— Существуй малейшая возможность меня дисквалифицировать, самая крохотная зацепка, ты бы ее не упустил. Так?

— Да.

— В чем дело, тогда? Я прошел все барьеры и тем самым доказал, что праны во мне надлежащее количество.

— Верно.

— Отправь меня в кабинет, в котором ее выкачают, но сначала я хочу получить свои деньги. Или мне в этот раз не заплатят?

Рефери молча подал Каю черный, как антрацит, прямоугольник. Цифра на нем пылала бледным огнем. Взглянув на нее повнимательнее, Кай убедился, что она даже больше ожидавшейся. Новая ловушка? Неважно, Главное — маленькая Гвендолен будет спасена. Цель достигнута!

Спрятав карточку в карман, он спросил:

— Можно начинать?

— Погоди, — сказал рефери. — Прежде чем ты уйдешь в кабинет праны, я хотел бы тебе кое-что сказать.