Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анастасия Биценко - эсерка совсем другого полета. В партию эсеров вступила во втором году, с пятого года член Летучего отряда Боевой Организации, застрелила генерал-адъютанта Сахарова, прославившегося усмирением крестьянских волнений в Саратовской губернии. В р-революционной прессе писали, что эти волнения генерал усмирял массовыми порками и расстрелами мужиков, но это вряд ли. Русского человека такими «методами» успокоить невозможно, получится только разозлить. Но как бы то ни было, террористку скрутили на месте преступления, судили и приговорили к смертной казни, впоследствии заменив ее пожизненной каторгой. В революционной России товарищ Биценко выступала за союз с большевиками как до, так и после Брестского мира, мятеж левых эсеров не поддержала, и в декабре восемнадцатого года вступила в партию большевиков. Но от мясорубки ежовских репрессий это ее не спасло. В тридцать восьмом году исключена из партии, отдана по суд и приговорена к расстрелу, как говорится, «до кучи», как бывшая эсерка. Кстати, как говорит энергооболочка, в Основном Потоке Рихард фон Кюльман обозвал Анастасию Биценко простодушной фанатичкой и жестокой убийцей, похожей на пожилую экономку.
Товарищ Бергман после первой же беседы отставила левоэсеровских фигурантов в сторону, ибо не просвечивалось за ними ни сотрудничества с разведками Антанты, ни заговора с целью «ха-заризации» Советской России. А чтобы эти люди не теряли времени даром, распорядилась предоставить им ограниченную свободу передвижения и, самое главное, попросила товарища Половцева отвести их в нашу библиотеку и ткнуть носом в соответствующую историческую литературу. Чтобы, значит, разум, если он в их головах имеется, возмущенно вскипел и выбил паром крышку. И, судя по всему, это вполне удалось. Когда этих двоих сопроводили ко мне (именно сопроводили, а не отконвоировали) выглядели они вполне созревшими для серьезного разговора. Но для начала я выложил на стол копию мирного договора между Германской империей и Советской Россией и заверенный по всем правилам перевод этого документа на русский язык.
- Вот чего, товарищи левые эсеры, - сказал я, - мне удалось добиться всего за пять дней после вашего силового отстранения от переговоров при помощи доброго слова, Божьего благословения и тяжелой дубины, готовой гвоздить прямо по самым высоким головам.
- И это все? - спросил потрясенный Карелин, закончив читать документ.
- Да, все, - кивнул я. - Западная граница России приведена к состоянию на тысяча семьсот девяносто пятый год, германские войска уже снимаются со своих позиций и отправляются, скажем так, по своим делам, оставляя на бывшей линии фронта только отряды завесы, которые отойдут к новой границе после ратификации мирного договора Третьим съездом Советов и германским рейхстагом. Ни с той, ни с другой стороны я никаких взбрыков не жду, ибо народные массы обеих стран страшно устали от войны. И любимое вами крестьянство, кстати, тоже. Любой, кто выступит против этого мирного соглашения, будет сметен им с лица земли без малейших размышлений. Теперь советскому правительству предстоит заниматься исключительно внутренними проблемами. И одной из этих проблем является ваша партия левых социалистов-революционеров. И вы уже знаете почему.
- Но мы не будем возражать против ТАКОГО мира с Германией! - воскликнул Карелин.
- Вы лично, возможно, возражать не будете, - ответил я, - но в вашей среде обязательно найдутся люди, которые вас поправят, ибо такова логика борьбы за власть. Большевики неуклонно увеличивают свое влияние в массах, а вы, левые эсеры, его теряете. И удаление из большевистского ЦК таких деятелей, как Троцкий, Свердлов, Бухарин, Каменев и Зиновьев, только ускорит этот процесс. Кончится это тем, что целые низовые организации будут переходить от вашей партии к большевикам, ибо у них есть великая идея, какая-никакая теория и политические фигуры общегосударственного масштаба, а за вами нет ничего, кроме истории террора. Никто из руководства вашей партии и в самой малейшей степени не равен Ленину, Сталину, Дзержинскому, Фрунзе, Кирову и даже Молотову. Да вам такие люди и не нужны. После низвержения самодержавия и дележки помещичьей земли (которой в Российской империи было не так уж и много, значительно больше пашни лежит под межами) у социалистов-революционеров не осталось нерешенных задач. А вот большевики свою деятельность только начинают. Следующими их шагами будут широкая, но не окончательная, демобилизация армии, превращение диктатуры пролетариата в диктатуру трудящихся, а также переход от продразверстки к продналогу, что окончательно повернет крестьянство на их сторону. А дальше в их планах создание общенациональной системы здравоохранения, ликвидация безграмотности и индустриализация, чтобы вывести Советскую Россию в ряды развитых промышленных держав, в перспективе двадцати ближайших лет догнать и перегнать Германию, Британию и САСШ. И что вам останется делать тогда, кроме как бунтовать против неизбежного развоплощения, не по этому поводу, так по другому, ибо народ в массе пойдет за Лениным и Сталиным, а не за вами? Как это было в истории миров Основного Потока, вы уже знаете.
- Да, об этом мы уже знаем, - кивнул Владимир Карелин. - Спасибо вашим товарищам, просветили. Мы не знаем только того, почему вы с нами тут разговариваете, а не приказываете поступить с нами так же, как с членами несчастной украинской делегации в Брест-Литовске: вздернуть на виселице и умыть руки?
- За последователями Мазепы, - сказал я, - просматривалось большое предательство, резко осложняющее переговорные позиции Советской России, приглашение на Украину германских войск, гражданская война, миллионы погибших и полное разорение охваченной этим безобразием земли. За вами ничего подобного нет, да и вообще вы пока еще считаетесь союзниками большевиков. И ведь какой у товарища Ленина был гениальный замысел - устроить политическую систему Советской России по самому прогрессивному на данный момент демократическому американскому образцу, когда власть друг у друга на выборах будут оспаривать две одинаково социалистические и советские партии большевиков и левых эсеров. Большевики должны были окучивать рабочий класс, левые эсеры - крестьянство, чтобы
