Инкассатор: Страшный рассказ - Андрей Воронин

– Это ужасно, – вздохнул Юрий. – Скажу вам как на духу: вы были моей последней надеждой. Я уже неделю мечусь по всей Москве как угорелый, и все без толку. Нашему шефу чертовски трудно угодить... Хотя платит он недурно. Может быть, нам с вами все-таки удастся что-нибудь придумать? Вы же понимаете, наша газета готова выплатить солидное вознаграждение, и не только, так сказать, модели, но и вам – за оказанную помощь и вообще... У вас же, наверное, имеются личные дела с фотографиями? Одним глазком, а? А вдруг повезет? Вы себе не представляете, как я устал от этого задания. Хоть ты работу бросай, честное слово... У вас, случайно, нет вакансии?

– Есть одна, – неожиданно ответил Бегемот, – но вы нам вряд ли подойдете.

– Отчего же? – огорчился Юрий.

– Ну, во-первых, это литературная работа...

– Так я же журналист!

– Это разные вещи, молодой человек. И, кроме «во-первых», существует еще и «во-вторых». Так вот, во-вторых, мне не нужны сотрудники, которые обсуждают своего начальника на стороне, с третьими лицами.

– Да, – сказал Юрий, – тут вы, пожалуй, правы. Я действительно выставил себя не с самой лучшей стороны. Но уж очень он меня достал своими капризами... Простите, все это к делу не относится. Так вы мне не поможете?

– Боюсь, что нет.

– И не дадите даже одним глазком взглянуть на фотографии?

– Молодой человек, – с достоинством произнес Бегемот, – личные дела сотрудников – это документы, не предназначенные для публичного ознакомления.

– Такое впечатление, что вы говорите о досье, – не удержался Юрий.

Бегемот начал багроветь, и Филатов понял, что пора прощаться.

– Простите, – сказал он, старательно отводя взгляд от трясущихся лиловых щек собеседника, – не смею дальше отнимать у вас время.

– Всего наилучшего, – принимаясь копаться в бумагах, сказал Бегемот.

Юрий повернулся к дверям и застыл. На стене справа от двери, рядом с выключателем, висел групповой снимок. Судя по громоздившейся в центре фотографии исполинской туше Бегемота, на снимке были изображены сотрудники этого агентства. Вторым справа, открыто и обаятельно улыбаясь прямо в камеру, стоял высокий стройный шатен с артистической прической и знакомым до боли, обрамленным аккуратной бородкой лицом – тот самый патлатый литератор Саша, которого Филатов безуспешно разыскивал уже который день подряд.

– В чем дело, молодой человек? – сварливо проблеял у него за спиной толстяк.

Юрий подумал, что проще всего было бы прямо сейчас взять жирного сукиного сына за глотку, ахнуть мордой об стол и вытрясти из него все необходимые сведения. Наверное, он бы так и поступил, если бы не дурацкая легенда, себе же на беду придуманная им в соавторстве со Светловым. В этой легенде было чересчур много правды, чтобы теперь затевать драку, а потом прорываться вон из здания, расшвыривая во все стороны набежавших охранников. Звонок из редакции, журналистское удостоверение, подписанное главным редактором «Московского полудня», – все это были вещи, которые не только открывали перед Юрием двери рекламных агентств, но и ставили Светлова под неминуемый удар в случае каких-нибудь эксцессов. Так что уходить надо было мирно, без шума и пыли.

– Простите, – сказал он, снова поворачиваясь к Бегемоту лицом. – Этот групповой снимок... Это ведь не секретный документ, правда? Кто этот человек? – повернувшись к фотографии, он щелкнул ногтем по стеклу. – Мне кажется, он нам подходит.

– Мне так не кажется, – отрезал Бегемот. – Этот человек здесь больше не работает. Он вообще больше не работает в рекламе, и я приложу все усилия к тому, чтобы такое положение вещей сохранилось и впредь. Мне вовсе не улыбается перспектива видеть физиономию этого проходимца на страницах газет и рекламных щитах. Тоже мне, лицо рекламы! Лучше обратитесь в модельное агентство, а это – конченый человек. И учтите, если вы все-таки попытаетесь его найти и сделать своей моделью, я подам на вашу газету в суд.

– Эка испугали, – пренебрежительно сказал Юрий, невольно вспомнив Мирона. – А проиграть не боитесь? Может, все-таки дадите адресок? Потому что, если я найду его сам, о гонораре вы можете забыть.

– Плевал я на ваш гонорар, – объявил Бегемот. – Очистите помещение, молодой человек, или я вызову охрану!

– Ну, как хотите. – Юрий пожал плечами. – Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать. Будьте здоровы. И поменьше нервничайте, при вашей комплекции это небезопасно.

– Вон!!! – взвизгнул Бегемот, и Юрий вышел вон, без стука прикрыв за собой дверь. Кулаки у него так и чесались, и Юрий молил бога только об одном: чтобы Бегемот не воспылал желанием еще что-нибудь сказать ему вдогонку и не выскочил с этой целью в коридор. Тут бы ему, жирному борову, и каюк...

В коридоре Юрия схватили за рукав. Опустив глаза, он увидел мелкого, худощавого мужичонку лет сорока, в костюмчике не первой свежести, старомодном галстуке и давно не чищеных туфлях. На огромном горбатом носу кривовато сидели очки с толстенными стеклами, а мелкие смоляные кудри были густо пересыпаны крупной перхотью. Прижав к бледным губам длинный тонкий палец, этот странный персонаж кивнул Юрию на дверь, которая вела на лестницу. При этом он испуганно косился на кабинет Бегемота, и Юрий решил до поры воздержаться от вопросов.

Спустившись вместе с Юрием на пол-этажа, мужичонка остановился, оглянулся через плечо, будто опасаясь слежки, и, казалось, немного расслабился.

– Биткин, – представился он, – Семен Аркадьевич. Только это не для прессы. Понимаете, я все слышал. Перегородки у нас, знаете... Тонкие, в общем. Ну, и как вам показался наш Боров?

– Обыкновенная сволочь, – осторожно бросил пробный шар Юрий. – Самодур.

– И не говорите! – вполголоса, но с большим энтузиазмом подхватил Семен Аркадьевич. – Вы будете смеяться, но буквально на прошлой неделе я говорил то же самое Саше Дымову... Дымов – это тот самый человек, который вам нужен. Такая нелепость! Ну, опоздал на работу, так зачем же сразу увольнять? Я вас умоляю! Так ведь можно всех разогнать, и с кем он тогда останется, наш любимый начальник? Вы очень правильно сказали – самодур. Самодур и есть, да еще какой! Он думает, что на него управы не найдется... Это очень удачно, что вы зашли. Очень! Давно пора написать про него острую статью!

Юрий начал понимать, к чему клонит собеседник, и с трудом сдержал улыбку.

– Да я, собственно, не собирался...

– А вы соберитесь! – горячо перебил его Биткин. – Соберитесь! Это же может получиться такой скандал, что я вас умоляю!

– То есть вы хотите дать информацию, – предположил Юрий.

Как он и ожидал, Биткин сразу увял.

– Вы меня не совсем правильно поняли, – сказал он, нервно протирая очки. – Я бы с радостью, но у меня трое детей. Прелестные крошки, но немного странные: все время хотят есть и наотрез отказываются посещать школу в своем натуральном, природном виде... А вот Дымов, Александр... Ну...

– Ему нечего терять, – подсказал Юрий.

– Для русского вы удивительно быстро соображаете, – похвалил его Семен Аркадьевич. – Вот именно, нечего терять! А небольшой заработок ему, наоборот, не помешает.

– Тоже верно, – согласился Филатов.

– Я вас умоляю! – шепотом воскликнул Семен Аркадьевич. – Или вы думали, что Семен Биткин позвал вас сюда, чтобы рассказывать сказки? Я же понимаю, что пресса – это серьезно. Представляю, какое лицо станет у нашего Борова, когда Он увидит в газетах фотографию Дымова! А вы правда не боитесь? Думаю, насчет суда он не шутил. Это такой поц...

– Подумаешь, суд, – сказал Юрий. – А как мне найти Дымова?

– Вот, – сказал Биткин, с заговорщицким видом суя Юрию в ладонь сложенный в плотный маленький квадратик лист бумаги. Пальцы у него были потные, и бумажный квадратик тоже казался влажным на ощупь. – Здесь адрес, телефоны – домашний, мобильный... Хуже, если он уехал за город. У него дача где-то там... – он неопределенно махнул рукой. – Не дача, собственно, а бывший лесной кордон. Не понимаю, зачем ему понадобилась эта развалюха, да еще в такой глуши... Очередная причуда творческого человека, надо полагать. Бегство от цивилизации, Руссо...

– А где этот кордон, вы не знаете?

Биткин пожал плечами.

– Откуда? Я там не был, да и никто из наших не был, я полагаю. Дымов – прекрасный человек, но нелюдимый... Простите, мне надо возвращаться к работе, пока Боров не хватился.

– Конечно, – сказал Юрий. – Разумеется. Спасибо вам огромное. Если мы с Дымовым сговоримся, гонорар я вам гарантирую.

– Я вас умоляю! Я небогат, и деньги мне не помешают, но разве я подошел к вам из-за денег? Не надо о нас так плохо думать!

– О ком? – не понял Юрий, мысленно находившийся уже очень далеко отсюда.

– Ой, не надо! О нас. Понимаете?

– А! – спохватился Филатов. – Да, конечно. Я, кстати, ничего плохого о вас и не думал.

– Ну как же, как же! – Биткин покивал головой. -