Безумие ночи - Ольга Горовая

— Пусти меня. — Зашипела следователь, рывком тела, пытаясь вырваться. Добиваясь лишь того, что еще сильнее была прижата к нему.

— Ну, куда же ты, Каталина? — Вампир поднял темную бровь, защипывая пальцами сосок, превращая ее тело в туго натянутую струну. Вторая рука вампира уже обхватывала плоский живот, не давая теперь, ей и на йоту отстраниться. — Мы же разговариваем.

— О чем?! — Взвилась девушка, опешившая от наглости подобной формулировки того, что он делал с ней.

— Поскольку, секса со мной ты не хочешь… — Улыбка мужчины стала подозрительно широка, и в то же время, его тело толкнулось об нее, заставляя Каталину, в который раз, позорно признавать свою слабость, не в силах удержать полувсхлип, полустон.

Господи, да отчего же ей так хочется его прикосновения??!

Губы ее ночного гостя целовали горячую кожу над пульсом, стучащим на шее Лины.

— То, — словно и не прерывался, продолжил вампир. — Мы поговорим о наблюдении.

— Я ни черта не понимаю. — Каталина попыталась руками оттолкнуть его ладонь со своей груди, но… по какой-то, странной и необъяснимой причине, вцепилась в нее, вонзаясь в кожу ноготками. Хрипло застонав, когда он, свободной от этой хватки рукой, спустился ниже, избавляя ее от белья столь же радикально, как и от футболки перед этим.

Начиная ласкать нежную и… уже настолько… влажную плоть Каталины, натирая клитор.

— Оуох… — Девушка не смогла сдержать стон, еще сильнее вжимая ногти в ладонь вампира. — Ооох! — Это было самым членораздельным, на что ее хватило.

Такая реакция Лины вызвала рычание в груди вампира, позволяя, по участившемуся дыханию, предположить, что она была не одной, кому здесь сложно было вспомнить понятие «самоконтроля»…

Пальцы мужчины скользнули чуть ниже, окончательно забирая разум у следователя.

Но… замерли, лишь дразня, так и не проникая в жаждущее, черт побери этого вампира(!), влагалище.

— Меня зовут Грегори. — Хрипло и надрывисто прошептал мужчина, отвечая на так давно заданный вопрос. — Повтори мое имя, Каталина. — Темный тон, приказывающий ей, уже не смутил девушку.

Она была готова сделать что угодно, лишь ощутить проникновение его пальцев в ее лоно.

— Грегори… — Простонала она, качнув бедрами, почти умоляя этим движением о том, чем он только манил.

Вампир зарычал, несильно кусая Каталину…

И… прекратил движение своих пальцев, накрывая ладонью, влажную от его ласк, горячую плоть.

— О нет, девочка. — Прошептали губы мужчины, засасывая нежную кожу на шее Лины, поглаживая языком отметины. Определенно, оставляя новый засос. — О, нет. Ты обвинила меня в извращении. Так удовлетвори мой, извращенный интерес. — Грегори поймал затуманенный взгляд карих глаз в отражении зеркала, и вздернул бровь.

Его слова были уже за пределами осознания, Каталины.

Она не понимала и трети того, о чем мужчина говорил, завороженная движением этих губ. Нуждающаяся в том, чтобы его пальцы снова скользили по ноющей в потребности плоти.

— Грегори… — Опять простонала девушка, прикусывая губу.

За полу прикрытыми веками, не замечающая пламени, которым вспыхнули глаза вампира от просьбы, стоящей за этим всхлипом.

— Каталина? — С легкой усмешкой проговорил он, вот только голос Грега становился все ниже, вызывая сомнения в этой невозмутимости.

Он чуть изменил положение своих рук, так, что теперь ее ладонь, которую мужчина отцепил от своей кисти, накрывала грудь Каталины, придавливаемая поверх, его ладонью.

Девушка почувствовала, как влажные… из-за нее, пальцы мужчины, обхватили вторую ее кисть, заставляя тонкие пальцы самой Каталины скользить по коже живота, спускаясь все ниже. Туда, где неистовым пламенем пылала нужда потребности.

Но… она хотела его прикосновения!

Каталина захныкала, не соглашаясь с таки положением.

Но тут же замолкла, ощутив очередной толчок его каменной плоти, так и не освобожденной из брюк, чувствуя легкое пожатие руки, направляющей ее запястье к собственному лону.

— Смотри. — Голос вампира околдовывал ее, заставляя приподнимать тяжелеющие веки, встречаясь глазами с ночными очами, пылающими в отражении. Предплечье его руки не давало девушке отвернуться, вынуждая наблюдать за тем, что они вместе делали, в зеркале. — Смотри со мной, Каталина.

И она смотрела…, словно бы со стороны видя, как ее ладонь, накрытая, направляемая его рукой, мягко мнет и сжимает, лихорадочно вздымающуюся, грудь девушки, вырывая хриплые стоны из прикушенных губ…

Как ее пальцы, накрытые его большой ладонью, ласкают влажную, отдающуюся взрывом на каждое касание, горошинку клитора…

Как, все тяжелее становится взгляд стоящего позади нее вампира, вспыхивая языками пламени…

И все чаще поднимается его грудь в надрывном дыхании, задевая спину Каталину, усиливая гамму ощущений…

Однако, когда ее пальцы скользнули ниже, почти проникая внутрь тела девушки, мужчина не выдержал.

— Бездна! Ты будешь моим проклятием, Каталина. — Прохрипел вампир, отодвигая ее кисть, и… да…

Да!

Наконец-то, погружая свои длинные, безумно возбуждающие ее, пальцы, в лоно Лины, заполняя, растягивая. Сводя с ума толчками.

Не так, как могла бы заполнить его плоть…

Ох, она почти готова была умолять об этом…

Но не успела.

Напряжение, нарастающее в теле девушки с того момента, как мужчина прижал ее к этому проклятому зеркалу, достигло апогея. И Каталина просто взорвалась, распадаясь на кусочки собственного сознания.

Не понимая, что кричит его имя, содрогаясь от удовольствия продолжающихся движений пальцев Грегори.

Не ощущая, как вонзаются его клыки, и ее кровь растекается по горлу вампира, переводя в рев рычание.

От такого удовольствия, которое принесло то, что Каталина всегда отрицала, девушка почти потеряла сознание.

И потерялась в пространстве, лишь краем разума ощущая, как Грегори подхватывает ее на руки и укладывает на кровать, накрывая одеялом. Ее тело больше не принадлежало Каталине. Она казалась себе бесплотным сознанием, затерявшимся в омуте наслаждения.

— Не смей уходить из дома, пока я не вернусь. — Все тем же, хриплым и низким голосом прошептал ей на ухо Грегори, скользя губами по скуле.

А потом накрыл ее рот, своими горячими и требовательными губами, жадно терзая.

Каталина только потянулась за ним, когда мужчина отстранился.

Ее не смутила даже усмешка, которую она почти ощущала.

— Видишь, и наблюдение может быть приятно обоим. — Прошептал Грег, проводя пальцами по ее щеке и… растворился в тени.