Безумие ночи - Ольга Горовая

Ой, только не говорите, что это она почти стонала?! Ну, пожалуйста, нет!

Глаза мужчина просто запылали, когда он услышал такой ее тон.

— Я забыл. — Усмехнулся он, хищно улыбаясь, и еще сильнее вжимая свою напряженную плоть в мягкую податливость ее ягодиц.

Глава 16

Это было чем-то новым в их, таких богатых на стремительные перепады взлетов и падений чувств, отношениях.

Максимилиан не мог не признать, что такое… состояние Элен — выбивало его из колеи.

Но, пекло!

Это было ошеломительно приятным ощущением.

Ох, отчего Михаэль сразу не сказал ему, что это будет вот так?

Он не был бы таким идиотом, теряя целый месяц!

Проводя его без нее.

Или друг говорил, а безумец, просто, не желал слушать ничего?

Да, безусловно, он помнил, какой была Сирина тогда, но даже представить не мог, что и Элен будет такой…, такой… счастливой?

Эйфоричной?

Разве может, хоть кто-то, связанный навеки с безумцем быть таким?

Элен была.

Девушка и помнила, и не помнила того, что происходило с ней за эти дни, не осознавала, что что-то, хоть когда-то, могло помешать ей любить вампира, который с таким обожанием смотрел сейчас на нее.

Она, казалось, вообще не воспринимала ничего кроме мужчины и того, что его присутствие рядом с нею, дарило наслаждение Элен.

— Это так красиво, Макс! — Девушка смеялась, переливаясь тьмой, не имея плоти, наслаждаясь тем, что он дал ей, кружа своими бесплотными переливами над комнатой, полной роз.

Ох, ему казалось, что и на Небесах не могло существовать ничего прекрасней, чем смех Его Элен.

Никогда до этих мгновений мужчина не слышал его.

Ни разу, за все время, что пытался привязать к себе страстью и болью.

И вот теперь, вампир упивался, наслаждаясь музыкальным, серебряным перезвоном этого звука, скользящим по его коже.

Определенно, ничто не могло звучать прекрасней, чем смех его любимой, радующейся тому, что Максимилиан сделал для нее.

— Нет ничего красивее, чем ты. — Хрипло возразил мужчина, страстно желая, вернуть ее в свои руки, наполнять свои ладони ощущением кожи, тела Хелен. — Иди ко мне, Элен. Я все еще не разрешал тебе отстраняться. А ты нарушила этот запрет. — Он и сам улыбался, наблюдая за тем, как смеялась она в ответ на такое его заявление.

— Ну, пожалуйста, Макс. Мне так нравится на них смотреть. — Тьма замерцала, когда ее тело начало обретать плоть, все же, не позволяя своим ногам коснуться коварных шипов.

Ха, не было похоже, чтобы теперь, она боялась его, даже в глубине своего естества.

Чистое, эйфоричное счастье переполняло девушку, переливаясь и в Максе.

О да, он боготворил ее за это все!

— Ма-а-кс. — Элен с ним заигрывала?

Вампир был впечатлен.

Кажется, она впервые делала нечто подобное…

Без всякого, сомнения.

Таким тоном, она, наверное, смогла бы что угодно у него просить…

От одной этой интонации чуть хрипловатого голоса — его тело напряглось.

Пекло!

Его возбудила и заставила неистово желать погрузиться в жар Элен одна модуляция звука?!

Отчего он был таким дураком, столь долго борясь с самим собою?!

И все же, мужчина, в отличие от самой девушки, прекрасно помнил о том, как жизнь оставляла ее. Это было не тем, что ему, хоть единожды в вечности, даже в кошмаре, захочется снова пережить.

— Нет, Элен. — Мужчина покачал головой, вставая с постели, собираясь лично продемонстрировать, где именно вампир желал видеть любимую. — Ничто не мешает тебе смотреть на них и в моих руках.

И в тот же момент он… упал назад, спиной на кровать, смыкая свои руки на… о, да, пекло, да! весьма материальном теле любимой, с наслаждением прижимая к себе Хелен.

Однако девушка была не такой, как за мгновение до этого.

В ее эйфории появилось беспокойство.

— Не делай так. — Уже требовательно произнесла девушка, хмуря брови и глядя на него сверху. Накрывая своими прядями его лицо, укрывая вампира от всего мира, так, как его ладонь всегда укрывал ее…

— Как? — Не понял Максимилиан, сосредоточенный лишь на ощущении ее тела, скользившего поверх его, еще больше дразня, уже напрягшуюся и твердую эрекцию.

Ох, навряд ли, чтоб он долго смог размышлять хоть о чем-то, кроме как о том, каким образом в ближайшее же время погрузиться в нее.

Бес!

Это наваждение — стало только сильнее!

Но кто здесь был против?! О, нет! Не он!

Девушка, все так же, чуть нахмурившись, смотрела на мужчину, обхватывая ладошками его лицо.

Такое выражение на лице любимой… сердило мужчину.

Макс не хотел, чтобы хоть что-то тревожило ее.

— Я не хочу, чтобы тебе было больно. — Почти шепотом, выделяя каждый слог, проговорила Элен, удерживая его лицо так, чтобы Мастер смотрел ей прямо в глаза, утопая в глубокой синеве взора девушки. Она и сама не понимала, что за неясные воспоминания терзали ее. Мужчина видел это в разуме любимой. — Не хочу, слышишь?!

Больно?!

Ему не было больно.

Он испытывал только удовольствие.

Но совершенно не понимал, отчего так расстроилась его Элен.

— Мне не больно, детка. — Прошептал вампир, накрывая ее пальцы своею ладонью, и повернув кисть любимой, прижал к губам, нежно целуя, едва ощутимо прикусывая кожу девушки.

Но и это не подарило покоя Хелен, пусть Максимилиан и ощущал, как загорается ярким пламенем, желание в ее теле.

Он вдыхал влажный аромат ее возбуждения, переплетающийся с дурманом горячей крови, едва сдерживая рычание, и все же…, пытаясь понять, что расстраивало ее.

Только Элен имела значение в его вселенной.

— Зачем ты это сделал? Зачем наступил на них? — Девушка крепче сжала свои пальцы, усиливая нажим на его скулы, словно боясь, что он недостаточно внимательно слушает ее.

О, нет!

Не могло быть никого, более сосредоточенного на ней, даже в таком… взбудораженном (и это было явным преуменьшением!) состоянии…

— Я не понимаю, Элен. — Макс просто не мог уловить, что же так расстраивало девушку.

— Розы, Макс. — Она перехватила его ладонь и прижалась губами к шрамам. — Ты же мог не касаться…

— Прости… — Мужчина прохрипел это слово, закрывая глаза.

Он ощущал себя ничтожным по сравнению с ней…

Исковерканным…

Боль.

Вампир даже не заметил этой боли, желая как можно скорее обнять Элен. Она не имела никакого значение, только стремление к любимой опьяняло мужчину… Что это было за ощущение, по сравнению с тем, что безумный вампир в своем существовании пережил?!

Ничего…

Но Элен ощутила, почувствовала его боль, сделав ее своею.