Безумие ночи - Ольга Горовая

Но все же, что если он обманул Лили, и все это — просто очередная попытка добиться от нее добровольной помощи, которая была предпочтительней, нежели выбитая силой?

Рассчитывал ли Рохус на то, что даже такая возможность видеть окружающий мир, будет для нее достаточной мотивацией, чтобы предоставить весь свой потенциал в его распоряжение?

Знал ли он о том, как может повлиять на нее этот мужчина?

И…, о, черт! Было ли запланировано то… необъяснимое, неадекватное, и совершенно непонятное притяжение, которое Лили испытывала к этому вампиру?

Настолько мощное, что, несмотря на все свои опасения, девушка никак не могла забрать своих пальцев из горячей большой ладони, которая так мягко держала ее кисть…

Хоть и помнила о том, насколько сильно и больно он сжимал ее запястье незадолго до того, наверняка оставляя синяки…

Противоречия…

Сплошные противоречия.

Они, казалось, клубились в этом вампире, передаваясь и ей, наполняя душу девушки сомнениями…

Лилиана замедлила свой шаг, останавливаясь. Вампир тут же замер и… повернулся к ней…?!

Она… увидела… себя, словно бы глядя со стороны… его глазами. Нечетко, словно подернутую пеленою… но…

Ох…!

Ох, Лилиан никогда не видела себя…!

В ее памяти был лишь размытый образ маленькой девочки, пяти лет…

У девушки перехватило дыхание, а из горла вырвался сдавленный всхлип. Рука, свободная от его пальцев, взметнулась к лицу, словно желая удостовериться, что она именно такой и была…, и Лилиана увидела этот жест…

Мужчина насторожился, Лили почувствовала это по усилившейся хватке его руки.

Кем бы он ни был, чтобы ни собирался делать с ней… даже, если убить…

Девушка готова была идти куда угодно, за это чудо, которое он мимоходом, не подозревая о совершаемом, ей подарил…

— Ты передумала? — Голос, который заставлял ее дрожать, вынуждал напрягаться, в желании выгнуться, стать ближе, тело и поднимал волоски на коже дыбом… — Не думаю, что теперь позволю так тебе поступить. Выбор уже сделан.

Он, всего лишь говоря, понукал учащаться дыхание Лили, и высыхать губы от жажды прикоснуться к нему, заставляя увлажнять их, понимая тщетность и неуместность подобной мечты…

От одного этого звука — ее кожа заныла, желая тереться о его обнаженную кожу, а соски напряглись просто от тембра его голоса…

Оух!

Господи!

Да она ни на кого так не реагировала, полностью уверенная, что никогда не испытает желания к мужчине, никогда… Как можно хотеть кого-то, не имея возможности увидеть его?

И вот…

— Как тебя зовут? — Хрипло, по непонятной даже для себя причине, прошептала Лилиана, проигнорировав самоуверенное утверждение мужчины. В конце концов, он был тем, кто имел силу тут.

— Теодорус. — Чуть нахмурившись, ответил он.

Лилиана не знала, как почувствовала это, но это было именно так.

И…

— Смотри на меня. — Внезапно, почти зло, проговорил мужчина…

О, Господи!

Да!

Словно бы, и ей не хотелось… безумно, отчаянно… желалось увидеть его в этот момент…

Вот только, как?

Однако девушка открыла свои слепые глаза, смотря на того, кто вернул ей оттенки и образы, привнося свет в мрак жизни Лили.

— Куда мы идем? — Просто, чтобы мужчина опять начал с ней говорить, спросила Лилиана, ступая чуть ближе к Теодорусу.

— Это волнует тебя? — Мягкая рука нежно коснулась ее лица, проводя по бровям, чуть касаясь век.

Но пальцы на ее запястье держали крепко, не отпуская, притягивая ближе к себе.

— Нет. — Покачала головой девушка, с удивлением понимая, что это было именно так. Ей было безразлично, куда идти с ним, однако… стоило ли об этом говорить? — Но что будет, когда Рохус узнает…? — Его ладонь накрыла губы Лили, прерывая вопрос.

Пальцы…

Лилиане так хотелось чуть шевельнуть губами и по настоящему поцеловать эти пальцы, единственную часть мужчины, которую она видела, глазами самого Теодоруса, пусть и нечетко, расплывчато…

Ей хотелось рыдать, просто, от того чуда в жизни, на которое так мало обращают внимания все, кто не терял способность видеть…

Хоть это и не ее глаза дарили размытые картины…

Это было чудом, самым настоящим чудом для Лилиан…

Вот только… не было ли это чудо — "троянским конем" Рохуса?

Мужчина молчал все это время, мягко гладя ее лицо, но смотря куда-то в темноту, поверх головы Лили.

Наконец, он вновь перевел свой взгляд на девушку, заставляя поражаться, пусть и не знал об этом.

— Хорошо, что это не имеет значения для тебя, моя Лилия. — Негромко проговорил Теодорус, привлекая ее к себе, и окружая их полной тьмой. — А Рохус… с ним мы позже все решим.

Элен наклонила голову, рассматривая девушку, сидящую перед ней.

Она знала ее.

Это было совершенно точно.

Вот только, воспоминания были размытыми, и никак не удавалось ухватить их, хоть краешком, в попытке сосредоточиться.

Сирина.

Да, ее звали Сирина и когда-то, Элен уже разговаривала с ней, в этом же зале.

Наконец-то, хотя бы кусочек чего-то, конкретного.

Это радовало.

Девушка еще раз посмотрела вокруг, пытаясь заставить свою память работать так, как положено. Но ей, отчего-то, казалось, что Элен не будет рада тому, что может вспомнить.

Ничего приятного не было в ассоциациях, которые рождали стены этого зала, которые…., как ей казалось, должны были выглядеть иначе…

Разрушенными?

Элен глубоко вздохнула и сильнее прижалась к Максу, который обнимал ее.

Руки мужчины крепче сжались, ощущая волнение и растерянность любимой. Он чуть наклонил голову, касаясь губами волос Хелен, и тихо прошептал:

— Все хорошо, детка.

О, да!

Когда она слышала голос Максимилиана, ощущала, как его пальцы удерживают ее, укутывалась ароматом мужчины — все и правда было хорошо. Просто великолепно!

Элен не хотела, чтобы неясные образы или воспоминание мучили ее, мешая, отвлекая от единственного, что имело значение для Хелен.

Она не желала думать ни о чем, кроме этого мужчины, который так сильно обнимал ее. Который был всем, что она жаждала в этот момент.

Всегда, если задуматься, вообще-то.

— Скоро станет легче. — Сирина, сидящая напротив Элен в кресле, улыбнулась, наблюдая за ее хмурящимся лицом. — Очень трудно найти хоть какой-то ориентир, кроме них, в первые дни.

Элен не очень понимала, о чем говорила хозяйка замка, но была готова согласиться с этим утверждением.

Ей было очень сложно воспринимать хоть что-то, кроме пульса Макса… его тепла…. его пальцев, скользящих по ее коже, с нажимом обхватывая затылок, отодвигая пряди волос.