Полудницы - Павел Владимирович Волчик

– Может, кого-то не добили? – предположил третий голос, ленивый и пьяный.

Огонь к тому времени уже разгорелся. Грузная мужская фигура прошла мимо костра и, качаясь, направилась в сторону Дэна.

Парень знал, что нужно бежать. Но ноги словно приросли к земле, он не мог подняться. Да и мужчина, кажется, уже заметил его. Он встал, не доходя двух метров до места, где сидел Дэн. Вместо того чтобы схватить парня, он просто глядел, покачиваясь, икая, и от этого было еще страшнее.

– Кто там, Махмед? – спросил ленивый голос.

– Парень с куклой, – ответил мужчина, и в голосе его послышалось недоумение.

Наконец он подошел, нагнулся и крепко схватил Дэна за руку. Парень почувствовал в его дыхании пары спирта и отвернулся. Затем тот, кого звали Махмедом, поднял его без труда и потащил за собой.

Когда они приблизились к костру, Дэн разглядел остальных: сутулую женщину – под глазами мешки, в одной руке пластиковый стаканчик, в другой сигарета, – и мужчину, обросшего щетиной, с банкой какой-то вонючей дряни в руках.

На Дэна они почти не обратили внимания, продолжая неторопливый разговор.

– Холодно, – сказала женщина, затягиваясь сигаретой. – Говорила я вам: нужно уходить, пока солнце еще не село. А теперь будем куковать тут всю ночь с трупами под боком. Не запахло бы…

– Так они же поджаренные, – заметил обладатель ленивого голоса и сделал глоток из банки. – Не испортятся.

– Неправильно, – подал голос Махмед, все еще до боли крепкой хваткой сжимая руку парня. – Неправильно так говорить об умерших. Тем более, что Она спасала нас от них.

– Я думала, Она останется с нами, – перебила женщина, и Дэн с удивлением увидел на ее глазах выступившие слезы. – Но этот доктор все испортил. Напугал наше Солнышко…

«Доктор! Они видели Илия!» – несмотря на жуткий страх, Дэн испытал радость от этой новости.

– Куда пошел доктор? – спросил парень таким тоном, как будто знал всю эту компанию с малых лет, а они знали его.

Женщина моргнула. Отняла от губ сигарету и долгим мутным взглядом поглядела на Дэна, как будто он только что появился, а не стоял здесь вот уже минут пять.

– Кто это, Махмед?

Мужчина пожал плечами, его речь была медленной и сонной:

– Парень из леса. С куклой.

Женщина перевела взгляд на пупса. Потом опять на Дэна и потрясла за плечо собутыльника.

– Эй, Селим. На кой черт Махмед привел сюда этого парня? И зачем ему кукла?

– Не знаю.

«Селим и Махмед» – Дэн вдруг вспомнил, где слышал эти имена. Жители туберкулезного барака и колдунья, которая живет с ними. Его глаза вдруг выпучились, и он уставился на толстые пальцы Махмеда, сжимавшие его руку.

Женщина заметила его страх и сказала:

– А… Знаешь нас? Дрейфишь? Не боись, мы излечились.

– Она нас излечила, – добавил Махмед, глядя куда-то вдаль и не разжимая руки.

Дэн попробовал вырваться, но пальцы Махмеда сжались с такой силой, что парень взвыл.

– Что он нам принес? – спросил Селим. – Кроме пупсика…

Руки Махмеда зашарили у пленника по спине.

– Картошку! – заорал Дэн, сам от себя не ожидая. – У меня с собой мешок картошки!

Он сначала и забыл о нем. Мешок болтался у него за спиной на лямках все это время. Когда Дэн бросился в реку, даже не успел снять его с плеч. Вот почему так сложно было забраться на плот.

Женщина подняла брови.

– Картошка? Картошечка… Это хорошо.

Махмед грубо дернул его за рюкзак.

– Я сам сниму! – огрызнулся парень и почувствовал, что его перестали держать.

Он не стал спешить, чтобы все не испортить. Медленно снял мешок и протянул Махмеду. Тот принял дар и сразу полез внутрь.

Дэн одним прыжком перелетел через горящий костер. И кинулся в темноту, так, словно его ошпарило.

За спиной он услышал визгливую ругань женщины. Растерянный бас Махмеда.

«А вдруг у них ружье!».

Дэн бежал, почти не касаясь земли. Ожидая выстрела, или взрыва, или тяжелой руки Махмеда у себя на плече. Но никто не стрелял, и даже голоса за спиной смолкли. Дэн почти пересек опушку, когда вдруг споткнулся обо что-то твердое и упал. Он обернулся и увидел котелок, из которого вылилось какое-то варево. Он надеялся, что это был котелок.

Парень прислушался, ожидая топота ног, но никто не бежал за ним.

«Они слишком пьяны, – понял Дэн. – Я им не нужен».

Он повернул голову, и волосы на голове и на руках встали дыбом. Прямо перед ним, опершись спиной о сосну, сидел человек с обвязанной платком головой. Его стеклянные глаза уже ничего не видели, но восковое лицо сохранило выражение глубочайшего ужаса. Руки мертвеца, вывернутые ладонями вперед, словно приглашали обняться. На бороде и в уголках губ застыли комочки пены. Нога покойника, замотанная тряпками, отвратительно пахла, там, где заканчивался бинт, торчала обгоревшая доска.

Дэн вздрогнул и рванул в кусты, подальше от этого кошмара. Ноги его не уставали и дыхание не сбивалась. Он выбежал через кусты и с трудом узнал в сумерках дорогу, по которой еще сегодня утром вез Гошу на велосипеде, чтобы показать «людоедов».

Неужели это было сегодня утром?

Луна хорошо освещала путь, дорога виляла, а парню все еще казалось, что нечистые силы преследуют его по пятам. Дэн не помнил, сколько бежал.

В какой-то момент он вылетел из-за очередного поворота и со всего размаху врезался в плотную темную фигуру, отлетел в сторону и закричал, хватая пальцами песок.

– Господи! – услышал парень знакомый женский голос. – Нашелся! Это он, Азим! Живой…

Старик засопел, потирая ушибленный живот.

– Чтоб тебя! Напугал меня до полусмерти!

Дед нагнулся, положил парню на плечи руки и сказал:

– Сколько раз я просил тебя не носиться в темноте как угорелый! Нужно было ждать нас на берегу. Мы бы скоро тебя нашли, – он подумал и добавил: – Смотрите-ка, Гульшан, я ведь говорил – мой парень отлично плавает.

Дэн ничего не ответил. Он сел на колени, закрыл лицо руками и неожиданно для себя зарыдал.

Глава 20

Пробуждение

Илий сидел в детской на кровати и читал вслух «Волшебника Изумрудного города».

Читал целую вечность. Один глаз почти ничего не видел, он тер его, но буквы все равно расплывались. Наконец он захлопнул книгу, откинул в сторону угол одеяла.

Дети скрывались там. Зарина и Гоша – они смотри на него одинаково весело и хитро и не думали спать. Но он все равно почему-то был рад их видеть, хоть и читал целую вечность.

– Почему, пап? – спросил Гоша.

– Что