Бойня титанов - Хейли Гай

Космодесантники выволокли Этана, Реминга и еще десяток других пленников в коридор. Там их разбили на пары — Бока поставили с Ремингом, — сковали наручниками и повели в ту часть «Стерегущего», где Этан никогда еще не был. Теперь он ясно различал цвет доспехов своих похитителей: аквамарин и блестящий медный глаз — сами Сыны Хоруса.

Легионеры оказались гигантами, превосходящими все представления Этана. Они угрожающе нависали над ним, и массивные грохочущие доспехи только усиливали ужас. Ему приходилось бежать, чтобы успевать за их шагами. Стоило какому-то пленнику отстать, и космодесантники награждали его немилосердными ударами. Кулаки сверхлюдей в латных перчатках ломали человеческие кости. Страх физической расправы заставлял Бока двигаться быстрее. Он не имел представления, куда они направляются из грузового трюма, но воздух раскалялся все больше, и с каждым шагом все слышнее становились шумы работающих машин и вопли. Этан бросил взгляд на Реминга. Лицо у того побелело от страха, глаза выпучились, а брюки спереди намокли от непроизвольного опорожнения мочевого пузыря.

— Не смотри на меня! — украдкой бросил ему Реминг.

Больше они не обменялись ни словом, поскольку вскоре процессия достигла зала, заполненного огнем и дымом, и пленников разъединили. В зале аккуратными рядами стояли сотни импровизированных хирургических столов, вокруг суетились испуганные рабочие и сервиторы с ничего не выражающими глазами. Столы были вырезаны из металлической обшивки и снабжены ремнями из грузовых строп. Все — кроме нескольких, стоявших в центре, — не заняты. Именно оттуда, из центра, доносились вопли, и, конечно же, прямо туда погнали Этана и всех остальных.

Кулаками и руганью легионеры вытолкнули их в пятно света, окруженное машинами. На полу виднелись следы крови. Несмотря на медицинское оборудование вокруг, все казалось грязным. Этан не знал, какой кошмар его ждет, но выжить он не надеялся.

За процедурой наблюдал одинокий техножрец в черном одеянии. Возле него на пяти столах лежали люди, пристегнутые ремнями. К левому виску у каждого крепилось небольшое устройство из серебристого металла. Рядом стояли дрожащие от страха слуги. Четверо из лежавших были либо без сознания, либо мертвы; пятый бился в ремнях, выгибал дугой спину и непрерывно кричал.

— Последняя партия подопытных, — надменно произнес командир легионеров.

Он явно считал это занятие ниже своего достоинства. Двое его подчиненных выстроили пленников полукругом.

Адепт откинул назад капюшон, открыв лицо столь преклонного возраста, что Этан вспомнил карикатурных марионеток из театров своей родины. Вспомнил окружающий его запах улицы. Вспомнил, как держался за папину руку.

— Ать-два! Время старика-отца! — распевал сказочник, расхаживая вокруг маленькой круглой сцены, где плясали его куклы. — Вот и он, Старый Король.

Сказки нравились юному Этану, но по ночам потрепанные куклы снились ему в кошмарах... Воспоминания нахлынули так неожиданно, что на секунду он забыл, где находится. Растерянно моргнув, Этан вернулся к жуткому настоящему и ощутил, что руки и ноги стали слабыми, словно желе. Он боялся сойти с ума.

Адепт, похожий на ужас его детства, поднимался и поднимался вверх, становясь намного выше, чем мог быть человек его возраста и сложения. Только тогда Этан заметил, что у жреца нет ног, а только длинный черный балахон до самого пола, образующий круг в том месте, где когда-то были его ступни, а потом снова свободно свисающий вниз.

— Вот как, последняя, да? Премного вам благодарен, — произнес магос с таким напускным благодушием, что Этан ощутил еще больший ужас.

Адепт продолжал подниматься, пока нижний край его длинного балахона не завис в воздухе, оторвавшись от пола. Он парил вдоль строя пленников, снижаясь каждый раз, когда кто-то удостаивался его внимания, кивал и бормотал что-то себе под нос, оценивал каждого стоящего, хватал его за подбородок и поворачивал голову из стороны в сторону. Он остановился и рядом с Этаном, невольно вздрогнувшим под пронзительным взглядом черных глаз-пуговиц.

— Я думаю... Думаю... Ох, я не могу думать! — воскликнул магос. Он поднял руку, и под соскользнувшей тканью обнаружилась серебристая аугментическая конечность. — Я думаю, что не могу думать в таком шуме. Прекратите это, пожалуйста.

Один из сервов поспешно поклонился, взял со стеллажа с инструментами хирургическую пилу и с огромным усилием, абсолютно неумело перерезал шею кричавшему человеку четырьмя неуверенными движениями. Зубья пилы поочередно рассекали плоть, хрящ, потом кость, и каждый слой производил уникальный омерзительный звук. Человек в путах обмяк. Его вопли сменились хрипом, и скоро стало тихо.

Пол покраснел от крови.

— Ты будешь первым, — сказал магос и указал на Этана.

Тот замер с широко раскрытыми глазами.

— Да-да, правильно. Пошли. — Магос поднялся над полом и поплыл, маня его серебристой рукой. — Пойдем, не стесняйся. Я не намерен причинять тебе зло. Я не монстр. Мы перерезаем горло только тем, кто не работает, понял? — говорил он, имитируя тон доброго медике. — Я уверен, с тобой все будет в порядке.

Двое рабочих взяли подопытного за трясущиеся руки. Он позволил им подвести себя к столу. Один из сервов, лишь чуть менее напуганный, чем сам Бок, показал ему рукой на стол. Этан сел.

— Вот это выдержка. Конечно, лучше не сопротивляться: меньше риска, что тебе будет больно, — Магос хихикнул. — Ложись.

Адепт склонился над подносом с устройствами, похожими на мелкие серебряные камешки, из которых торчали проводки тоньше человеческого волоса. Находящемуся в оцепенении от страха Этану потребовалось некоторое время, чтобы узнать в них такие же приборы, как тот, что был воткнут в голову убитого человека. Магос оглянулся через плечо.

— Я велел тебе лечь. Поторопись, мы не собираемся тратить на тебя целый день.

Бок оглянулся на космодесантников. Их зрительные линзы уставились на него с откровенной враждебностью. Он нерешительно лег. Магос резким жестом подозвал сервов, и они туго пристегнули Этана ремнями.

— Я магос Ардим Протос, техножрец самого высокого ранга. Я состою или, вернее, состоял в чине первого герметикона Сарума, — объявил жрец, — пока не объединился ради общего дела с более просвещенными практическими специалистами по боевой технологии и не отказался от устаревших титулов. Теперь ты понимаешь, почему оказался здесь?

Он взял с подноса одно из устройств размером с фасолину и посмотрел на Этана.

— Нет, — признался Этан.

Ремень на лбу вдавливал голову в стол. Мужчина безуспешно пытался посмотреть, что делает магос.

— Иногда мне и самому так кажется, — Протос опять хихикнул. — Иди туда, иди сюда, сделай то, сделай это! Но все же скоро все будет сделано. И ты, друг мой, должен чувствовать себя польщенным. Тебе предстоит сражаться за магистра войны!

— Да-да, конечно! — воскликнул Этан. — Все что угодно!

От этих слов у него внутри все переворачивалось, но страх пересиливал стыд.

— Предатель! — прошипел один из солдат.

Космодесантник сильно ударил его по лицу. Кость треснула — солдат упал без сознания, потянув за собой пристегнутого наручниками товарища. Реминг громко всхлипнул.

— Ты мог этого не говорить, но так оно и будет. Я понимаю, что тебе страшно. Такое странное оборудование и магос моего ранга, намеревающийся применить к тебе непонятное изобретение, да? Да?

Он засмеялся, словно все это было шуткой.

— Ты из Темного Механикума.

— Темного, вот как? Темного. — Магос в который раз усмехнулся, перевел взгляд на серебристое устройство и вздохнул. — Темными нас называют наши враги. А мы называем их невежественными. Новый Механикум — вот какое имя мы себе выбрали. И мы обновились, освободились от дурацких законов, наложенных синодом Марса и вмешивающимся не в свои дела Императором Терры. Мы отказались от традиций ради просвещения. — Он развел руки и посмотрел вверх. — И теперь ты присоединишься к нашим поискам знаний, станешь частью великого дела! Знаешь, честно говоря, тебе повезло.