Горькие ягодки (СИ) - Вайз Мариэлла

– Ну иди тогда ты открывай, Надюшка!

– Нет, вместе! Мы как загадывали, забыла уже? Вместе – вместе, а то не сбудется! Ха-ха!

– Девки! Сейчас я уже пойду открывать!

– Не, не, пап, мы уже идём! Ха-ха! Не упирайся, Прохоренчик, я всё равно сильнее тебя! Ха-ха! Ой. Здрасте…

глава 65

Марианна

– С днём рождения, Наденька! – Анжела, очаровательно улыбаясь, протягивает Надюшке огромный букет алых роз. Розы обёрнуты прозрачной ломкой плёнкой и перевязаны алой же ленточкой. Красиво.

За спиной Анжелы Андрей. Не отпустил всё-таки сестрёнку одну. Андрей тоже слегка улыбается Надюшке, поздравляя её с днюхой. Дежавю накрывает меня. Примерно так ведь уже было... Я увидела Андрея впервые как раз на свой день рождения.

Мне тогда исполнилось девятнадцать лет, и Дашка, желая сделать мне приятное, попросила своего Серёгу позвать какого-нибудь друга посимпатичнее. Чтобы познакомить со мной. Ну, у нас в универе своих-то ребят практически нет. И принято подружек знакомить с друзьями своих парней. Это нормально. Парни только рады. У нас ведь много симпатичных девчонок.

Серёга и позвал Андрея. Представил как своего лучшего друга. Сказал ещё, помню, усмехнувшись: «Вы, девчонки, не обижайте моего лучшего другана…» А Светка Бастрыкина подскочила тогда к Андрею как ошпаренная кошка, улыбнулась ему нарочито застенчиво, ресницами своими сантиметровыми взмахнула пару раз и сказала что-то вроде: «Главное, чтобы твой друг никого из нас не обидел». И посмотрела в глаза Андрея близко-близко.

А Андрей, глядя в бессовестные Светкины глаза, поздравил меня тогда с моим днём рождения… И мгновенно забыл о моём существовании. Это сейчас мне уже всё равно. Ну, почти. А тогда… Тогда я проплакала до утра. Хорошо, что к тому времени я уже жила одна в нашей с Дашкой комнате. Можно было хоть обплакаться.

– Ой, проходите! – отмирает тем временем Надюшка.

– О, да мы не первые, – слышу весёлые голоса. Это пришли наши ребята. Сашка Кирпичников, Иринка Смольцева, Верочка Амелкина, да, собственно, почти половина нашего бывшего класса, вся наша весёлая компания. У нас был сильный класс, и сейчас многие учатся в Москве, кто где.

Тех ребят, кто никуда не поступил, почти сразу забрали в армию, уже все и отслужили. Среди них и Сашка Кирпичников, мой так называемый жених ещё со школы. Ну, какой там жених, это всё Надюшкины шуточки. Но Сашка, да, с первого класса мой портфель носил, и даже в любви мне ещё в школе объяснялся, было дело. И потом несколько раз замуж звал.

И даже когда я беременная ходила, тоже не отвернулся, всё помочь пытался. Но я Сашкину помощь не принимала, не хотела, чтобы у него какая-нибудь надежда родилась. Нет, так-то с Сашкой нормально общаться, мы с детства друг друга знаем. Вот если бы с мужем можно было бы просто так жить, без постели, тогда я, может, и вышла бы за Сашку.

А так… Да я даже поцеловаться-то с ним не смогу, не то, что всё остальное. И как только раньше замуж против воли выдавали? Вот ужас-то был…

Надюшкина небольшая квартира постепенно заполнилась народом под завязку, как дядь Слава говорит. У нас так всегда дни рождения проходят, шумно и весело. Сашка торжественно выставил на стол бутылку коньяка хеннесси. Этот коньяк действительно очень дорогой. Деньги Сашке, что ли, девать некуда?

Но что покрепче, все будут пить потом, а пока при тёте Паше и дяде Славе народ налегает на шампанское. Его полно принесли. Анжела с Андреем, как и все, тоже отдали тёте Паше немаленький такой пакет с логотипом нашего местного городского супермаркета. «Ой, да зачем вы столько? Да не нужно было….», – сказала им тёть Паша.

Но тёть Паша всем так говорит, кто что-нибудь приносит. А на самом-то деле Надюшка, конечно, не может всего на всех-то закупить. Это тогда не день рождения, а целая свадьба получится. Ой. Только сейчас вспомнила, что мы загадали с Надюшкой. Вот смешно получилось. Первым пришёл, получается, Андрей. Опередив Сашку совсем немного. Да глупости всё это.

– Ну что, ребятня, выпьем за нашу именинницу! – традиционно поднимает бокал дядь Слава. Дядь Слава любит с нами посидеть. Если бы тёть Паша его не утаскивала, он так бы с нами и тусовался.

– Теперь за Надеждиных родителей! – а это Сережка Мельниченко из параллельного класса. Он давно на Надюшку засматривается. Решил, наверное, через родителей подход поискать. А что, правильная тактика…

Наше веселье потихоньку набирает обороты. Народ оживлённо переговаривается друг с другом, налегает на тёти Пашины салатики, запивая их шампанским. Мы теперь довольно редко видимся все вместе, поэтому при встречах всегда не можем наговориться.

– А это что за девочка? – среди гула голосов спрашивает у меня дядь Слава, глядя на Анжелу, – родственница твоя, Марианн? Похожи они как с Алёнкой твоей. Да и парень, что с ней… Чтой-то не видно их раньше было. В гости, что ли, к вам приехали?

Анжела с Андреем сидят на другом конце стола и вопросов дядь Славы, заданных по простоте душевной, слышать не могут. Хорошо, что за столом довольно шумно.

– Да, родственники, – отвечаю спокойно. – Погостить приехали.

Дядь Слава собирается ещё что-то спросить, но меня спасает звонок в дверь.

– Пап, пойди открой! – просит Надюшка, – ко мне уже все пришли, это, наверное, опять дядь Ваня по твою душу!

Я благодарно смотрю на Надюшку. Дядь Слава, он ведь такой, пока не дойдёт до самой сути, не успокоится. Особенно, когда выпьет. Тогда дядя Слава становится крайне упрям и настойчив. Мы с Надюшкой растерянно смотрим друг на друга. Наши переглядывания не ускользают от тёти Паши, которая тоже прекрасно слышала нашу опасную беседу с дядей Славой.

– Марианна, а ты нам споёшь сегодня? – громко спрашивает тёть Паша, – пока мы с отцом не ушли-то. Спой нам на дорожку, и пойдём уже.

Ход тёти Паши правильный. Дядя Слава любит песни послушать. Надеюсь, он отвлечётся от моих мифических родственников. Моих мифических. А Алёнкиных самых настоящих…

Остальные ребята дружно подхватывают инициативу тёти Паши. Может, правда послушать хотят, а, может, ещё больше хотят уже начать расслабляться без доброжелательных взоров Надюшкиных родителей.

– Да, давай, Марианн! Покажи класс! – доносится со всех сторон. Ребята преувеличивают, конечно. Не так уж хорошо я и пою. Правда, в музыкальной школе, в которую мы ходили вместе с Надюшкой и Верочкой Амелкиной, я была на хорошем счету, и наша учительница по хору даже предлагала мне поступать в консерваторию на вокальный факультет.

«Конечно, оперу ты, Марианна, не потянешь, голос слабоват, но для эстрадной певицы у тебя задатки неплохие. И школу нашу прославишь», – сказала мне тогда наша любимая учительница Алла Филипповна. Но о карьере певицы я, конечно, даже не думала, хотя Аллу Филипповну очень уважаю. Какая из меня певица. Они все красивые, яркие. Такие, как, например, Элеонора, которая белым лебедем вплывает в Надюшкину гостиную следом за дядь Славой…

глава 66

Марианна

– Сколько у тебя новых друзей, появилось, Наденька, – добродушно говорит тёть Паша. Только сейчас за спиной ослепительно улыбающейся Элеоноры я вижу Дамира.

– Ой, и куда вы столько… Не нужно было… – произносит дежурную фразу тёть Паша, принимая из рук Дамира объёмистый пакет всё из того же нашего супермаркета.

– Только не начинай без нас, Марианночка! – просит тёть Паша, уводя на кухню оживлённого, порывающегося что-то сказать дядь Славу. Ох. Блин.

Зарозовевшая Надюшка принимает из рук Дамира очередной букет роз. На этот раз розовых. Надюшке надарили сегодня столько роз, что их аромат витает в воздухе, придавая скромной Надюшкиной квартире некую романтичность и даже немного таинственности. Надюшка ещё и погасила верхний свет и зажгла настенные светильники в виде свечек.

Такие же светильники стоят и на многострадальном Надюшкином фортепиано, за которое я усаживаюсь, стараясь не смотреть в сторону Элеоноры и не слышать её противный щебет на тему какой у нас запутанный городок, и как же долго она искала Надюшкин дом, и что, если бы не Дамир, которого Элеонора уговорила ей помочь, она искала бы Надюшкин дом до утра.