Горькие ягодки (СИ) - Вайз Мариэлла

– Ты не ругай Анжелу, – говорю я на прощанье, – это правда была моя инициатива.

Андрей пожимает плечами и уходит, не попрощавшись…

На следующий день наш городок гудит, обсуждая вчерашние события на стройке нашего офисного здания. Говорят, что к приезду полиции несколько несостоявшихся воров были крепко связаны друг с другом, а сторожа валялись мертвецки пьяными.

Фотки и видео связанных похитителей стеклопакетов на фоне грузовика с этими самыми стеклопакетами уже выложены в интернет местными активистами с заголовками «Доколе в нашем городе будут процветать попустительство и воровство?»

Одним из наиболее возмутивших общественность моментов явилось то, что в одном из похитителей опознали сына нашего мэра. И ладно бы старого мэра, это ещё было бы по меркам нашего городка нормально. Нового, только-только избранного. Вернее, как избранного… Назначенного. Я лично его не избирала.

– Вот такое у нас руководство, – вздыхает мама, накладывая мне пшённую кашу на завтрак, – вот чего им не хватает, а? Когда же они все нажрутся, когда же они все наворуются?

– Никогда, мам. Рыба гниёт с головы, ты же знаешь.

– Это точно. Царствие ему небесное.

– Кому? Плутарху, мам?

– Да был у нас лидер один. Говорить так любил. Тебя тогда и на свете-то не было. Но времена поспокойнее были. Правда, в магазинах ничего не было. Но выкручивались как-то. В магазинах ничего не было, а у людей всё было.

– Как это?

– Да так это. Алёнка проснулась, иди, покорми, доча…

– Надо же, а этих-то, ворюг-то, говорят, повязали в момент. Парни какие-то. Говорят, мимо проходили. Кто-то даже видео снял, по городу ходит. Но там не разобрать ничего, темень же стояла, – продолжает рассказывать последние новости мама, пока Алёнка старательно чмокает.

– Вот смотри, мам. Снимать снимали, а нет, чтобы помочь…

– Да ты что, доча. Кто же с бандюгами связываться-то будет?

– Думаешь, прямо бандюги?

– А то кто же?

– Ну, может, просто воры. Решили слямзить на халяву, что плохо лежит.

– Что за речь, Марианна? Слямзить, халява… Не говори так больше… Не думаю я, что это просто воры и сынок мэрский поразвлечься решил таким способом, не думаю. Вернее сказать, сынок-то, может, и решил развлечься… Знаю я его. Слабохарактерный мальчишка. А вот подельники его… У нас в городе просто так ничего не происходит.

– Хочешь сказать, у нас даже воруют по блату, мам?

– Вроде этого. Ладно, ты лучше скажи, Анжела идёт с тобой к Наде сегодня?

– Не знаю. Но надеюсь.

– Хорошая девочка какая. Светлая. Чистая. Но избалованная до невозможности… Алёнка к ней как тянется… Чувствует родную кровь. Всё-таки родная кровь не водица, доч.

– Ой, ну всё, мам. Водица – не водица. Всё ок, мам.

– Ну как же, доч, я вот подумала, ведь родители-то их, Анжелы и этого, брата её, как бы они рады-то были…

– Маам. Всё…

глава 64

Марианна

– Ну не знаю, Марианнчик… Дело твоё, конечно… Но мне кажется, они все имеют право знать… – Надюшка, подперев голову руками, задумчиво смотрит на меня, – знаешь, первое подозрение у меня возникло, когда я увидела Андрея, – тихо продолжает подружка.

– Возникло всё-таки? – грустно улыбаюсь я.

– Возникло. Ты так на него смотрела, как эта прям. Ну а потом, Марианн, ну Алёнка же копия, чего тут говорить-то. Не понимаю, как ещё Анжела-то не догадалась. Как ты вообще рискнула ей Алёнку-то показать, раз уж конспирация такая?

– Не знаю. Так получилось. И потом, мне очень хотелось, чтобы Алёнка немного пообщалась с родной кровью.

– Ну да, ну да, родная кровь не водица, чего уж тут…

Дааа… Круг посвящённых в мою тайну неумолимо расширяется. Скоро, как это говорится, будут знать все, кроме Андрея. Анекдотичная ситуация получается какая-то. «Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно…»

Марь Григорьевна с работы видела один раз Алёнку… Другие женщины, к счастью, ещё нет, но это лишь дело времени. Скорее бы достраивался наш объект. Тогда Андрей уедет. И некому будет ему сказать, или намекнуть, или просто «случайно» не увидеть, что он стоит рядом и слышит то, что слышать не должен. А Марь Григорьевна, наверное, уже догадалась… При этой мысли душная волна краски заливает меня.

– Ты чего, Марианн? – недоумённо смотрит на меня Надюшка.

– Да ничё, давай на стол накрывать…

– Интересно, как думаешь, кто-нибудь из них придёт?

– Анжела придёт, звонила. Говорит, два часа с братом скандалила, чтобы тот её отпустил. Ей же сейчас ЕГЭ шерстить надо, а она гуляет.

– Избалованная, конечно, девчонка, родственница твоя новая, ничего не скажешь… Прямо видно, что привыкла, если ей чё надо, так вынь да положь.

– Ну да, так и есть. Ну, а насчёт остальных не знаю. Да у нас и так до фига народу собирается.

– Ну, это да. Все наши должны прийти.

– Как всегда…

– Маман вчера целый тазик салата настругала. До ночи фигачила.

– Они у тебя чё, опять на дачу свалят?

– Ну да. Как всегда. Посидят с нами чуток и всё.

– А помнишь, когда мы маленькие были, тёть Паша с дядь Славой всегда такие игры на твоём дне рождения устраивали… И конкурсы всякие…

– Чё ж ты хотела. Время-то идёт. И потом, как бы мы при родителях даже танцульки затеяли? И пьём мы уже не лимонад давно. Кстати, у нас бухла-то хватит?

– Да хватит, хватит. Ребята ещё и с собой принесут, однозначно.

– Это да. И Сашка твой, небось, опять хеннесси притащит. Всё выпендривается перед тобой-то. Хороший парень-то. И свой. По внешности, конечно, первое место не возьмёт, но с лица-то воды не пить.

– Ой, ну не надоело тебе десять лет уже сватать Сашку своего?

– Во-первых, он далеко не мой, а во-вторых, жалко же. Такой парень просто так пропадает.

– Да ладно тебе, не пропадёт. Найдёт себе кого-нибудь.

– Не находит чё-то. И Алёнке нашей готов отцом стать, ты ж говорила.

– Ну да. Он предлагал чё-то такое, ещё когда Алёнка родилась только. Да ну. Как представлю, Надюшк, что с ним в койку ложиться… Да ну. Я лучше как-нибудь сама.

– Ну да. Я помню, ты ещё со школы только в красивых влюблялась.

– В кого это? Ха-ха! Ну ты и выдумщица, Надюшка!

– Здрасте, как это в кого? А Ален Делон в молодости? А? Прохоренко? Кстати, да, твой Андрей-то смахивает на него немного…

– Ну, Ален Делон был просто моей скромной девичьей мечтой. Правда, когда я увидела, какой он стал в старости…

– А кстати, да. Ты просто представь себе, что твой Андрей такой же будет в старости, а Сашка будет хорошим благообразным дедушкой. И тогда у тебя сразу приоритеты поменяются, ха-ха!

– Тебе, Надюшка, надо было на психфак МГУ идти, а не в торговлю. И потом. Он не мой. Что ты всё время, «твой» да «твой»?

– Это кто же такой у нашей красавицы «не мой»?

– Ой! Напугали, дядь Слав! Здрасте, тёть Паш!

– Ну что, девчата, гудим сегодня? Дожили мы с тобой, мать, до дочкиного юбилея. Двадцать лет. Это цифра.

– Только это не юбилей, дядь Слав, а круглая дата. Юбилей это когда пятьдесят лет. Ну, или сто, например.

– Да умница же ты наша. Какая же ты разумная девочка всегда была, Марианночка. И на бюджет сразу поступила. Мы вот своей говорим, говорим, иди, доча, в институт, иди. Там и парня себе найдёшь приличного, не то, что алкаши наши местные.

– Ой, тёть Паш, ты хоть в теме парней меня в пример не приводи…

– Гм. Кхм. Как мать-то, Марианн?

– Нормально, дядь Слав. Привет вам передавала.

– И ей передавай от нас, дочка.

– О, вот и первые гости! Открывайте, девчонки!

– А помнишь, Марианнка, мы на прошлую мою днюху гадали, кто первый придёт, за того одна из нас и замуж выйдет?

– Ага. И пришёл Иван Фёдорыч, на рыбалку дядь Славу звать. Ха-ха.

– Ну да, тогда промашка вышла, ха-ха! А давай и сейчас загадаем? Давай, Прохоренко!

– Да ну.

– Девки, вы открывать будете? А то так не то, что без женихов, без гостей останетесь!