Темный Луч. Часть 4 - Эдриенн Вудс

Эмануэль занял его место.

— Мы поговорим позже.

Я кивнул.

— Я наблюдаю за тобой, — пошутил я, и Эмануэль ухмыльнулся, поднимая Елену, которая только усмехнулась.

Он вбежал с ней внутрь, не выказывая ни капли страха.

Он был замечательным, но в то же время до чертиков раздражал меня тем, какое впечатление производил на нее.

— Ты в порядке? — спросил Реймонд.

— Да, просто на взводе и не знаю почему.

— Думаешь, кто-то знает.

— Нет, ничего особенного, — сказал я, и мой взгляд упал на Джерри, который смеялся над чем-то, что сказал Дикки.

Несколько минут спустя лианы снова зашипели, и появился еще один из отряда.

Он подошел прямо к Реймонду.

— Новые приказы, вы остаетесь. Что-то насчет помощи Блейку в выполнении задания.

— Я остаюсь? — спросил Реймонд, и рядовой кивнул.

— Приказ короля.

— Я могу сам о себе позаботиться, — сказал я.

— Все в порядке, Блейк. Возможно, я получу больше информации. Это будет для меня честью. — Реймонд улыбнулся, и я кивнул.

Наконец-то начиналась ночь.

Через некоторое время я сел на землю и тихо заговорил с фермерами, которые были на взводе.

Наконец настала очередь Джерри. Когда Елена исчезла вместе с ним в зарослях лиан, я подошел к Дикки и Реймонду, которые были единственными оставшимися из их группы.

— Что за дела с Эмануэлем и Тейлор?

— Она хотела остаться.

— Как долго вы работаете с Тейлор?

— Полтора года. У нее взрывной характер, и она немного вспыльчива, но она живет ради подобных целей. Она разделяет многие твои качества, Блейк. Она не отступает, и она упряма, как бык, — сказал Дикки.

Я кивнул.

— Дай угадаю, она тебе не нравится? — спросил Реймонд.

— Нет, но, думаю, я только что нашел свою причину. Спасибо. — Никто не был похож на меня. И любой, кто так думал, что ж, одной этой причины было достаточно, чтобы она мне не нравилась.

Они снова захихикали.

Лианы снова зашипели, и настала очередь Дикки.

— Удачи тебе в завтрашнем дне.

— Он — Рубикон. Ему не нужна удача, — сказал Реймонд. — Я разговаривал не с Блейком, — прощебетал в ответ Дикки.

Мы хихикнули, когда Дикки подбежал к Елене и снова исчез.

— Она замечательная, Блейк.

Такой она и была.

— Следи за этим.

Он хихикнул, а потом рассказал мне, как она исцелила его брата, когда его ужалила Нора.

— Когда это случилось?

— Сразу после смерти Люциана. Она была во дворце на Рождество, пошла с королевой смотреть пьесу, и Нора была там.

Блядь.

— Думаю, тогда тебе давали успокоительное.

Она сама все еще была драконом.

— Так ты хочешь сказать, что мои способности к исцелению настолько сильны?

Он кивнул.

— И в руках Елены, еще сильнее.

Тогда почему она сопротивлялась?

Елена вернулась, и я помог ей подготовить Чарльза. Он обнял своих близких и поцеловал их в щеки так, словно больше никогда не увидит.

Мы рассмеялись, когда он упомянул о том, что собирается посмотреть на звезды.

— Пока нет. На той стороне сейчас день, — сказал я.

— И все же сегодня ночью будут сиять звезды.

Я улыбнулся, подумав о своем стихотворении «Звездная ночь». Я воспринимал их как нечто само собой разумеющееся, и все же звезды стали частью одного из моих стихотворений, которое вызвало у меня самые сильные чувства.

Трудно было представить, чтобы я не видел звезд почти восемнадцать лет.

Реймонд и я помогали остальным, пока новые солдаты следовали за Августом и Томом обратно к дому, по очереди.

Дэвид вошел вслед за Чарльзом, и один за другим мы проработали всю группу.

Гертруда прислала Августу воды и бутербродов, а я отложил немного для Елены. Ей нужен был перерыв.

Лианы, наконец, снова зашуршали, и я жестом пригласил ее подойти и сесть.

— Ты все еще здесь?

— Да, я не собираюсь уходить прямо сейчас. — Я улыбнулся. — Иди сюда, сядь. Тебе нужен перерыв.

Она села поближе к Реймонду и мне, когда я протянул ей бутерброд.

— Принцесса. — Реймонд улыбнулся.

Она закатила глаза, глядя на Реймонда, что заставило нас обоих затрястись от беззвучного смеха.

— Обещаю позаботиться о Блейке.

— Ты идешь с ним? Я думала, вы все собирались выходить?

— Новый приказ короля. Отправлюсь с первым рядовым, который ты приведешь.

Она улыбнулась.

— Я — Рубикон, Елена.

— Мне все равно. Ты — мой дракон, и я уже говорила тебе раньше, что не могу потерять тебя вот так. Я чувствую себя намного лучше, зная, что Реймонд едет с тобой.

Реймонд рассмеялся, когда уголок моих губ дернулся.

— Это не смешно. Я хочу вернуть Макс и Ники, но я в ужасе. — Елена призналась.

— Ладно, успокойся. Ничего не случится. — Я успокоил ее.

Она доела бутерброд и отпила из бутылки, которую я ей дал.

Я продолжал смотреть на нее, пока она поглощала сэндвич. Она была полна надежд, видя, как свобода озаряет их лица, когда она помогает им пройти через это. Это был ее наркотик.

— Помедленнее, — улыбнулся я ей, когда она запихнула бутерброд в рот, и Реймонд рассмеялся.

— Еще есть время, Елена. Тебе нужен перерыв.

Она кивнула и стала жевать медленнее.

Как я собирался обходиться без нее целых три дня?

Она закончила, поблагодарила, выпив свою воду, и вернулась к своим обязанностям, увлекая за собой остальную группу.

Появилась Гертруда с Томом с сумкой на плече.

Она заплакала и прикоснулась к лицу и его, и Августа.

— Будь осторожен, пожалуйста. И слушайся Блейка, Том.

— Обещаю, мам.

— Ладно, я не хочу терять вас двоих.

— Расслабься, с ними все будет в порядке, — прощебетал я, и она улыбнулась сквозь пелену густых слез, застилавших ее глаза.

— Прости, Блейк. Я полностью доверяю тебе. — Она также по-матерински прикоснулась к моему лицу.

Лианы снова зашипели, и Елена прибежала обратно. Всходило солнце, не то чтобы это было Солнце, но так Горан объявлял о начале нового дня.

— На сегодня все. Мы многих провели, — сказал я. — Елена, забери Гертруду и приходи завтра в два часа дня. Новая группа будет ждать.

Она просто посмотрела на меня с беспокойством в своих печальных зеленых глазах, а затем обхватила меня за талию. Я так сильно радовался этому.

— Просто будь осторожен, пожалуйста.

Я погладил ее по затылку.

— Я обещал тебе раньше, что вернусь. — Я коснулся ее подбородка и приподнял ее лицо, чтобы она посмотрела на меня. — Обещаю, Елена, — сказал я и поцеловал ее. Это был странный поцелуй, в котором было больше сострадания, чем страсти. У нас уже были разные поцелуи.

Это немного переросло в страсть, и ее сердце забилось чаще, что было