Сокол на запястье - Ольга Елисеева

В тот момент девушка не поняла, что Крайлад имела ввиду.

-- Ступай, женщины помогут тебе ополоснуться. А потом приходи в пещеру, на улице свежо.

Отказавшись от услуг, Умма одна спустилась к воде и, зайдя за камень, окунулась на мелководье. Пристальный взгляд в спину заставил ее оглянуться. На площадке у стойбища стоял какой-то человек с пустым котлом в руках и внимательно наблюдал за ней. Стоило девушке поднять глаза, как он тут же отвернулся и пошел прочь. Но Умма запомнила его - худой парень с узким чумазым лицом.

Странно, но появление незнакомца не вызвало у медведицы чувства опасности. Ей показалось даже, что он хочет что-то сказать, но не решается приблизиться.

Вычесав мокрые волосы и постучав ступнями о порог пещеры, чтоб не нанести внутрь влажного песка, она осторожно прошла между укладывавшимися спать людьми. В доме на полу тоже было несколько очагов, в которых тлели угли, согревая воздух. Вход задернули большим пологом, сшитым из пятнистых оленьих шкур. Кое-где в нем зияли крошечные дырочки, оставшиеся от ножа при скоблении. Сквозь них недолгое время внутрь проникал тусклый сумеречный свет. Потом и он погас. Лишь красноватые глазки углей кое-как освещали пещеру.

Крайлад указала гостье на место у стены.

-- Тебе нужен мужчина? - спросила она. - Любой из моих сыновей будет рад отвлечь тебя от тяжелых мыслей.

Умма с сомнением глянула на несколько голов, немедленно оторвавшихся от подстилок и повернувшихся в ее сторону. Мужчины-собаки никогда не нравились ей. Но на их лицах девушка прочла непреклонное желание до конца исполнить долг гостеприимства. Не всякий день в стойбище на горе заходили женщины из соседних деревень - сами, на своих ногах.

Умме захотелось сделать им гадость. Она обернулась к входу, где возился, приваливая камнями полог к земле странный парень, которого девушка заметила на берегу. Умма указала на него.

Хозяйка фыркнула.

-- Это Ярмес, мой племянник из рода Волков. Его стойбище вымерло прошлой зимой.

Крайлад поманила его пальцем, указала на Умму. Тот кивнул в ответ. На его худом лице была написана такая адская усталость, что стало ясно: Собаки не кормят родственника даром. Вечером именно он больше всех возился у костров, подкладывая дрова и перетаскивая котлы.

Ярмес подтащил к разложенной на полу овечьей шкуре для гостьи еще пару шкур.

-- Я хочу спать. - сказала Умма. - Я очень устала.

Он с удивлением поднял на нее глаза. Видимо, ему не приходило в голову, что кто-то, кроме него, может устать.

-- Мне просто неприятны дети Крайлад... -- зачем-то пояснила девушка. - Они грубые.

Ярмес понимающе хмыкнул, продолжая раздеваться.

-- Я уже неделю ищу брата...

Он протянул руку и развязал кожаный пояс Уммы.

-- Может быть ты слышал...

Ярмес кивнул.

-- Тише, медведица. Я много чего слышал. - шепнул он. - Тебе надо уходить и как можно скорее.

-- Почему? - удивилась Умма. - Она была так измучена, что плохо соображала.

-- Нас слушают. - он предостерегающе поднял руку. - Ты хоть разденься.

Не зная почему, Умма повиновалась. Ее пышная нагота произвела на него должное впечатление. Она увидела, как сверху ее накрывает большое мускулистое тело, и тихо всхлипнула, поняв, что Ярмес уже овладел ею.

-- Теперь слушай, -- он приник губами к ее уху и небыстро двигался в темноте. - Постарайся не закричать, когда я скажу. Они убили твоего брата и уже неделю едят его мясо. И сегодня варили тоже. Хорошо, что ты не могла проглотить ни куска, только хлеб зря крошила. А то бы они накормили тебя Бером.

Он вовремя зажал ей рот ладонью, потому что Умма стала хрипеть и вырываться. Хватка у него оказалась волчья. Когда девушка затихла, Ярмес продолжал:

-- Одежду сожгли в костре, на улице, а кости бросили собакам.

-- Почему я должна тебе верить? - простонала Умма. - У нас договор. Здесь его женщины.

-- У вас договор, -- зло сообщил он, -- а у них был праздник Ущербной Луны, когда Мать обращается Белой Сукой и похищает людей. Не вовремя твой братец пожаловал. Они сначала сошлись с ним, напоили перебродившим медом, а когда он захмелел, зарезали его. Ночью дело было, все уже спали. А утром только рады были, что мяса прибавилось. Страшные люди здесь живут. - он осекся.

Умма плакала. Ее тело все обмякло и съежилось, а по щекам текли потоки слез.

-- Уходить тебе надо. - мягко увещевал ее Ярмес. - Я выведу тебя, не бойся.

Он уже закончил и теперь лежал рядом, накрыв тело девушки краем волчьей шкуры.

-- Нет, -- хрипло простонала она. - Я соберусь с силами и убью их.

-- Сумасшедшая. Их много.

-- Увидим. - Умма отвернулась от него и не в силах больше сдерживаться, в голос зарыдала.

-- Эй, Ярмес, уж не обидел ли ты гостью? - раздался недовольный голос Крайлад.

-- Нет, -- невозмутимо отозвался племянник. - Она оплакивает своего брата. - он положил сзади руку на голову Умме и стал гладить ее по волосам, то и дело натыкаясь на обрезанную прядь от второй косы.

К рассвету девушка успокоилась, перестала плакать и ненадолго забылась коротким сном. На этот раз ей приснился Бер, который сидел на корточках у костровища Собак и показывал сестре обгоревшие бляшки от своего пояса.

На утро Умма проснулась и устроила хозяевам то, что и обещала.

* * *

-- Сучье племя! Не подходи! - за поясом у девушки торчал кремневый нож с плоским лезвием. Перехватив косы своих пленниц одной рукой, Умма другой вытащила оружие и приставила его к горлу старшей из сестер. -- Отдай мне их, Крайлад. - прохрипела она. - И покончим счеты между нашими семьями. Сюда вскарабкаются все Медведи. Двое пропавших - многовато для нашего рода. За нас будут мстить.

-- Не дури, Умма. Никто вас не найдет. - сухо бросила хозяйка стойбища. - Не всякий будет рыться в золе! - и обернувшись к сыновьям, махнула рукой. - Заткните ей пасть!

Умма, осознав, что терять ей нечего, нажала на нож. Желтоватое лезвие окрасилось кровью, и жертва, как подкошенная рухнула к ногам гостьи. В тот же самый момент вторая женщина рванулась из последних сил и отскочила от Уммы, оставив клок волос у нее в кулаке. Оглушенная болью она обеими руками схватилась за голову и рухнула у входа в пещеру. С ее темени был содран кусок кожи.

-- Горит! Горит! Голова горит! - выла Собака. - Убейте ее!

Братья и так уже не нуждались в ободрении. Они толпой ринулись на Умму и смяли бы девушку, если б сбоку на них не налетел Ярмес.

Он размахивал увесистой буковой дубинкой, расчищая вокруг свободное пространство. Его палка опустилась на голову одному из нападавших, и тот отвалился в сторону, зажимая кровавую вмятину на лбу. Одной рукой Ярмес помог Умме подняться, и та снова вступила в бой.

-- Чтоб ваши матери рожали только дохлых младенцев! - вопила девушка, орудуя кулаками. Она была сильной, очень сильной. Брыкаясь и сопя медведица отбивалась от мелких жилистых Собак, облепивших ее огромное тело, как гончие на травле.