Сокол на запястье - Ольга Елисеева

Стуча животных по бокам первой попавшейся палкой, мальчик направил их прямо к побоищу на площади, и блеющее стадо врезалось в ряды дерущихся, создавая дополнительную сумятицу.

Менад было больше, чем деревенских мужчин. Но в своей слепой жажде крови они мало что понимали вокруг и подчас накидывались друг на друга. Общая свалка могла спасти положение.

-- Отходите к домам! - надрываясь, кричал Тарик, рупором приложив руки ко рту. - Уходите от ворот!

Но его никто не слышал. Вдруг чья-то жесткая ладонь легла мальчику на плечо. Раб вздрогнул и обернулся, инстинктивно перехватив покрепче палку. Сзади стоял разбойник, убивший старосту, и криво усмехался. Его белые зубы хищно поблескивали в темноте.

-- А ты сообразительный парнишка. - сказал он. - Хочешь пойти с нами?

Тарик сбросил его руку.

-- Как?

-- Сейчас свалка здесь, у ворот. Никто не помешает нам миновать пустую деревню и перелезть через частокол с задней стороны. Менады ворвались сюда, на дороге и в лесу мы их больше не встретим. - разбойник снова улыбнулся. - Мы потеряли двоих товарищей. Нам нужно пополнение, а ты парень с головой. Решай.

Тарик заколебался. Ему всегда хотелось бросить Дорос. Но смуглый путник и его приятель пугали мальчика.

-- Почему я должен вам доверять? - хрипло спросил он. - Может, вы зарежете меня, как Филоптра? - он вскинул потемневшие глаза на разбойника.

Тот снова рассмеялся.

-- Может быть. А может быть и нет. Что ты теряешь? Скоро вся деревня заполыхает и тебя все равно убьют.

К ним подошел второй путник, коренастый крепыш с окладистой бородой.

-- Так мы идем? - он вопросительно посмотрел на старшего. Поторопись, Эвмил. Скоро тут будет жарко.

Тарик решился.

-- Хорошо. Я проведу вас. В частоколе за деревней есть лаз. Не придется даже карабкаться на стену. Только, -- он помедлил, -- я хотел бы знать, вы правда разбойники-женоубийцы, о которых так много болтают страшного?

Оба новых товарища хрипло засмеялись.

-- Мы просто люди, не поладившие со своими родами. - сказал Эвмил. А что болтают, это точно: болтают много. Пошли.

Втроем они миновали пустую деревню, выбрались задами к частоколу, который за огородами был ниже, чем у ворот.

-- Тихо вылезайте. Здесь один зуб у забора гнилой. - по-хозяйски пояснил Тарик. - А зря вы, дяденька Эвмил, старосту зарезали. Он был неплохим господином, недрачливым.

* * *

Отряд Бреселиды остановился у водопоя. И кони, и люди нуждались в отдыхе. Впереди за поворотом дороги маячила деревня. Странно тихая в этот поздний час, когда солнце уже встало вровень с горным хребтом и нещадно палило на землю.

Было бы естественно встретить в такой близости от жилья стадо с пастухом или женщин, набиравших у источника воду. Впрочем, женщин нет. Сотница поморщилась: вчера были Дионисиды, значит здешние бабы, вернувшись из леса, отлеживаются по домам. Ну, мужчин - кто-то же должен поить скотину!

Однако всадницы не встретили за первую половину дня ни единой живой души. Это настораживало. Сотница приказала сделать привал на тесной поляне у ручья. Но прежде чем разрешить женщинам ополоснуться в ледяной воде, послала десяток всадниц на разведку в деревню. Сама она села на плоский камень и принялась, прищурив глаза, оглядываться по сторонам.

Хотелось есть. Очень хотелось вытянуть спину и немного поспать на соломе, а не на земле. Может статься, через полчаса все это у них будет, если деревня дружественна и не представляет опасности. Но сердце почему-то говорило Бреселиде, что Дорос не даст ее отряду крова.

-- Деревня пуста. - сообщила Радка, вернувшаяся вместе с дозором. Во всяком случае на первый взгляд. Она горела.

-- А люди сбежали? - уточнила сотница.

-- Хуже, -- тряхнула головой подруга. - Все там, но только...

-- Что только? - взорвалась Бреселида. - Превратились в соляные столбы? Перепились и сгорели? Совокупились с табуном кентавров и скончались от изнеможения?

-- Они все мертвы, и похоже, -- Радка наморщила лоб, -- что они сами поубивали друг друга. Никаких следов разбойников я не вижу. Мы зашли в несколько домов. Вещи на месте, амбары с зерном целы. Только скот - его немного осталось. Кажется, здешние жители порезали еще и скотину.

-- Милосердные боги! - устало протянула Бреселида. - Едемте, -обернулась она к своим немытым и недовольным спутницам. - Сдается мне, что здесь небезопасное местечко.

Не успели всадницы тронуться в путь, как внимание их командира было привлечено приглушенным ржанием, доносившимся выше по склону. Казалось, что где-то среди туго переплетенных кустов терна застряла лошадь. "Жеребец", -поправила себя Бреселида: ржание было глухим и раскатистым.

Натянувшая узду Радка вопросительно уставилась на подругу. Обе питали слабость к хорошим лошадям и обе не могли пройти мимо попавшей в беду скотины.

-- Посмотреть что ли?

Бреселида поколебалась. Это могла быть ловушка. Не стоило рисковать отрядом, ради своей прихоти.

-- Лошадей тебе мало? - женщина с досадой ударила пятками по бокам Пандоры.

Ее кобыла нехотя отвернула голову и послушно затрусила вперед, издав на прощение жалобный переливчатый звук, которое жеребец в праве был оценить как призыв. За спиной у всадниц послышался адский хруст ломаемых веток. Казалось, что по склону вниз, не разбирая пути, съезжает целый отряд разбойников. Женщины как по команде вскинули луки. Однако вместо горных грабителей на дорогу буквально рухнул белый с дымчатыми подпалинами конь, ободранный и грязный.

Было ясно, что он отбился от стада и всю ночь проскитался по горам, чудом не сломав себе шею. Секунду всадницы молчали, а потом залились дружным смехом, на все лады расхваливая храброе животное.

-- Какой красавчик! Пандоре повезло.

-- Шея-то, шея! На ноги гляньте! Он на корпус выше наших лошаденок!

-- Сразу видно - не степной!

-- Тихо!!! - прекратила шум Бреселида. - Минуту назад все своими лошадьми были довольны. Это скакун. Очень дорогой, как я вижу. По закону, такая добыча - для царицы.

С ее словами никто не посмел спорить. Белерофонт захромал прямо к Пандоре и, пока конь ласково тыкался мордой в шею новой знакомой, всаднице удалось накинуть на него узду.

Отряд снова тронулся в путь и скоро подъехал к сорванным с петель воротам деревни. Казалось, здесь пронесся смерч. На площади за частоколом глазам изумленных лучниц предстали следы недавнего побоища. Груди тел лежали вперемежку со скотом. Многие крестьяне сжимали топоры, вилы или просто камни, у некоторых были луки.

-- Смотри-ка, и эти с оружием! - присвистнула Радка. - Везет нам на взбесившихся мужиков. И что на них нашло?

Бреселида не ответила, внимательно разглядывая картину схватки. Среди беспорядочно разметанных трупов валялись черные чаши с фигурами нимф, удирающих от панов. Амфоры и мехи с вином. Ритуальные свечи и погремушки в виде фаллосов. Женщины были растрепаны и наги, у них на шеях еще висели змеи.