Его нельзя любить. Сводные - Мария Николаевна Высоцкая

Ян ухмыляется, но его ладонь по-прежнему остается лежать на моем колене. Кажется, он ее даже чуть выше сдвинул. Козел.

Если вчера я восприняла тебя за мираж и полдня проходила сомнамбулой, сегодня я тебе такого подарка не сделаю. Ни за что.

— Кыш! — смахиваю его руку и оттягиваю подол юбки ниже. Хотя до коленей она даже при самом сильном желании не дотянется.

— А я вот скучал.

Ян подпирает свою голову ладонью, пристроив локоть на стол. Пялится на меня без зазрения совести. Ему плевать, как на нас поглядывают одногруппники, и на мое внутреннее желание его прихлопнуть — тоже.

— Поздравляю. Или соболезную. Сам определишься.

Главное — на него не смотреть. У меня лекция. Я должна слушать профессора и делать заметки. До Гирша мне вообще нет дела. Ни капли. До любопытствующих взглядов ребят — тоже.

Распрямляю плечи и вспоминаю про осанку. Ровная спина, Ника. Ровная спина и гордо поднятая голова. Это он предатель и сволочь. Не ты.

Это он посмеялся над твоими чувствами!

«О которых не знал», — тут же добавляет внутренний голос. Не знал и что? Это давало ему право вести себя как последний мудак? Нет.

Как только звенит звонок, я собираю вещи и быстро засовываю их в сумку. Ян даже с места не двигается. Сидит себе, не желая меня выпускать. Хорошо, значит, я спущусь с другой стороны. Пробираюсь на другой край и, прижав сумку к груди, сбегаю по лестнице и выхожу из аудитории.

В длинном коридоре, кишащем студентами, у меня есть все шансы затеряться в толпе. Хотя с чего я вообще взяла, что он пойдет следом?

Сбавляю скорость, как только заворачиваю за угол. Выдыхаю. Я правда слишком наивная. Не будет он за мной бегать. Корона же с головы упадет сразу.

Прилипаю спиной к стене и смотрю перед собой. Быстро прокручиваю в голове все, что произошло на паре, и широко улыбаюсь. Я молодец. Я смогла не растечься перед ним лужицей и не мямлить, как это делала раньше.

— А вот и ты, — голос с насмешкой застает меня врасплох.

Я просчиталась. Видимо, сегодня Гирш не думает о короне.

— Медленно бегаешь.

— Вообще не бегаю, — отбиваюсь от его слов, продолжая смотреть куда угодно, лишь бы не на него.

— И не смотришь на меня. Почему?

Ян делает еще шаг и оказывается совсем рядом. Упирается ладонью в стену прямо над моей головой. Нависает.

Его подбородок теперь у меня прямо перед глазами. Он чуть склоняет голову и, чтоб его, ловит мой взгляд своим.

— Понятия не имею, что ты задумал, но ко мне даже близко не подходи. Слышишь?

— Иначе что?

Он улыбается, а я забываю, как дышать. Держись, Ника. Это просто очередная уловка, не больше.

— Я уже близко, — он с шумом втягивает воздух у моего лица, а потом прикасается кончиками пальцев к моей шее. Ноги слабеют. Сердце предательски ускоряет свой темп. Удар за ударом подталкивает меня к бездне. — Так что, м? — ведет костяшками по моей щеке, и я тут же покрываюсь мурашками.

— Узнаешь, — прищуриваюсь и от души наступаю ему на ногу, прямо каблуком.

Это происходит необдуманно, но мой внутренний мир пищит от восторга. Гирш тем временем морщится, издавая громкий шипящий звук.

— Совсем дура?

Ян стискивает зубы, окончательно заключая меня в ловушку. Его ладони теперь упираются в стену по обе стороны от моих плеч. Он злится. Судя по лицу, просто в бешенстве.

— Вся в тебя.

Улыбаюсь, крепче прижимая к груди сумку, чтобы максимально увеличить расстояние между нами. Он слишком близко, и это плохо. Очень.

— Руки убери, я спешу.

— Притормозишь. Я поговорить хотел.

— Поговорить? Жаль, но сегодня у меня нет настроения с тобой разговаривать, и времени, — смотрю на свои наручные часы, — кстати, тоже. Так что проваливай обратно, откуда ты там приехал? Хотя мне плевать. Просто отойди, иначе, — привстаю на носочки, почти касаясь губами мочки его уха, — я заеду тебе этим каблуком гораздо выше.

Ян мажет губами по моей щеке. Едва ощутимо, но этого хватает, чтобы снова перевернуть мой мир с ног на голову. Заставить задыхаться.

— Ладно, — кивает, — значит, в другой раз…

Его голос поднимает волоски на коже дыбом. Слишком тихо и хрипло он это произносит, а в совокупности с тем, что его губы почти касаются моих, вообще полнейшая потеря сознания.

— Ты просто невыносим, — бегаю взглядом по его лицу.

— Я стараюсь, — он улыбается, дотрагиваясь пальцами до моей спины. Ведет вверх по позвонкам. Медленно. Приятно.

— Отойди.

Внутри я уже расплылась перед ним желейной массой, снаружи же осекаю строгим взглядом.

Гирш ухмыляется, отталкивается ладонью от стены и делает два шага назад. Этого хватает, чтобы вырваться из его пут.

Первая мысль, простреливающая сознание — бежать. Но как глупо я буду выглядеть? Как маленький трусливый кролик.

Поэтому приходится приложить максимум усилий, чтобы спуститься этажом ниже с гордо поднятой головой и прямой спиной. Самым обычным шагом. И лишь осознав, что поблизости его больше нет, стрелой унестись в туалет, чтобы перевести дыхание в одиночестве, а потом и вовсе сбежать с пар.

Впервые в жизни осознанно прогулять учебу. Не по болезни, а из-за страха снова чувствовать его рядом.

Теперь я почему-то уверена, что он точно подсядет ко мне.

Примерно через час после побега меня начинает грызть чувство вины. Совесть подначивает вернуться и не получать прогулы. Но сердце ни в какую не желает с этим соглашаться. Ему нужна передышка. Я даже убеждаю себя в том, что так будет лучше. Сегодня по крайней мере, но моя уверенность тает на глазах после возвращения домой.

Там мне официально сообщают, что Ян вернулся. Будто я не знала…

— И кстати, — мама защелкивает на запястье браслет, — мы сегодня улетаем в Питер. У друга Славы юбилей. Вернемся через пару дней. Умоляю тебя, не общайся с Яном. Ты сама прекрасно знаешь, что ничем хорошим…

— Знаю.

— Я, честно говоря, думала, что он вообще больше не вернется.

— А где он был?

— Понятия не имею. Мы со Славой на эту тему не говорили. Он меня саму вчера огорошил. Уже перед сном сказал, мол, Ян в городе. Я тебя с утра даже расстраивать не хотела сегодня. Но